– Черт! – поморщился Романов, и Льву стало ясно, что тот про них совершенно забыл, но он тут же позвонил сотовому оператору, а потом сказал Гурову: – Сейчас привезут, – и попросил: – Подскажи, как перед людьми оправдываться? При тесте такого не было и быть не могло. Они же меня выбрали потому, что я его зять, они мне, как ему, поверили, а я?

– Пусть тебя утешает то, что оправдываться вам всем вместе придется, – заметил Лев. – Вы все в эту историю вляпались! Кто больше, кто меньше, но все! А ноша, разделенная на столько человек, уже не так тяжела. Когда будут собраны все данные, я с ними ознакомлюсь и подскажу тебе, как выкрутиться – сам не раз в высоких кабинетах отбрехивался, опыт есть.

– Ну, спасибо, ты хоть немного меня утешил, – сказал Романов и через силу усмехнулся. – Только слабо мне верится, чтобы ты даже в высоких кабинетах в чем-то оправдывался.

– А ты что, думаешь, я так и родился полковником Гуровым? – удивился Лев. – Нет! Я по всем ступенькам собственными ножками протопал, пока заслужил возможность посылать всех, кого хочу и куда хочу!

– Вообще-то, правильно, – подумав, согласился Саша.

Видя, что он немного успокоился, Лев решил сменить пластинку и поговорить о судьбе Батюшкина.

– Саша! У меня к тебе серьезный разговор есть.

– А до этого мы с тобой анекдоты травили? – горько рассмеялся тот. – Что у тебя случилось?

– У меня случилось то, что я хочу тебе помочь. Я человека на место Степана нашел, – сказал Гуров.

– Ну, и кого ты нашел здесь такого, что мы сами просмотрели? – удивился Саша.

– Илья Батюшкин. – Романов от неожиданности присвистнул и изумленно уставился на Гурова. – Саша! Я знаю, что ты мне сейчас скажешь! Что у него тяжелый характер. Только это совсем не так. Он спокойный, как мамонт в мерзлоте! Семью его не трогайте, и все будет в порядке. Он взрывается только тогда, когда дело его близких касается. Если я правильно подсчитал, то он со своей семьей уже больше двадцати лет живет как в тылу врага! Да, жена у него действительно сказочная красавица, но это еще не повод, чтобы ее ведьмой считать, их детей, как зачумленных, сторониться и собаку отравить! И племяннику Назарова он тогда правильно врезал, только вот силу не рассчитал! Хорошо, конечно, что Кольцов тогда за него вступился и дело до суда не дошло, но ведь эта семейка им потом ад на земле устроила! – с жаром говорил Лев. – Вот ты сказал, что Сибирь заселять надо. А у Ильи, между прочим, двенадцать детей! И восемь из них после армии в поселок не вернулись! Восемь нормальных, работящих мужиков! Которые могли бы завести здесь свои семьи, наплодить детей и пользу приносить! А они вместо этого черт-те где деньги зарабатывают, чтобы получить возможность потом всей семьей уехать отсюда куда подальше и забыть свою жизнь в этом гадючнике, как страшный сон! Подумай сам! Степан уедет, губернаторский дом освободится, так не отдать ли его им на первое время? Да Илья ради спокойствия и счастья своей семьи будет пахать от зари до зари и за дело болеть – характер такой! И сыновья его сюда вернутся! Да у него даже младшие без дела не сидят, а отцу помогают, причем охотно! Не из-под палки!

– Ну, хорошо! Считай, что в этом ты меня убедил, но у нас не принято друг у друга людей переманивать, – объяснил Романов.

– Если бы Кольцов за такого работника держался, то не отказал бы Батюшкину, когда тот попросил перевести его на другой прииск, подальше от Назарова. Так что плевать ему на Илью с высокой колокольни! – раздраженно говорил Гуров. – Вот когда Матвей узнал, что я Назарова задержал, он кому приказал у него дела принять? Думаешь, главному инженеру Батюшкину? Единственному, кто там с высшим образованием? Нет! Червякову, заместителю Назарова, который по совместительству этому подонку еще и родственник – брат его жены! А почему не Илье? – возмутился он.

– Ладно! Давай так договоримся: я с Ильей сегодня вечером познакомлюсь и поговорю, – предложил Романов. – Если он мне подойдет и если Мотя сам от него откажется, я его возьму, а с Колькой и остальными вопрос потом решу.

– Вот и замечательно! А теперь скажи: обед сегодня будет? – спросил проголодавшийся Гуров.

– Лева, поешь один – мне сейчас кусок в горло не полезет, – помотал головой Саша. – Хочешь, ко мне поезжай, а нет – так из ресторана заказать можно.

– Нет, Саша! Так дело не пойдет! – отказался Лев. – Я один есть не буду, мы вместе пообедаем. От того, что ты весь на нервах, злой и голодный, никому никакой пользы не будет.

Романов нехотя согласился и позвонил секретарше, чтобы она заказала им обед из ресторана Бориса. Через несколько минут раздался осторожный стук в дверь, потом она приоткрылась, и из щели раздался ее голос:

– Александр Александрович! Обед для вас с Львом Ивановичем я уже заказала, и еще ваши распечатки привезли.

– Анна Павловна! – удивился Романов. – Неужели я стал такой страшный, что ко мне в кабинет и войти опасно?

Она аккуратно проскользнула внутрь и, положив листки на стол, как бы между прочим сказала:

– Александр Александрович! Я тут подумала, что нелишне было бы вызвать рабочих, чтобы они обе двери в ваш кабинет обили кожей или кожзаменителем, да и звукоизоляцию положили.

– Там что, все слышно было? – насторожился Саша.

– Дословно, – кротко подтвердила она.

– Ну, извините, Анна Павловна, – смущенно пробормотал он. – Для ваших ушей это никак не предназначалось.

– Ну, что вы! Это же был рабочий момент, – деликатно заметила она.

– Шли бы вы домой, Анна Павловна, – сказал губернатор. – Вам-то чего здесь мучиться? Вы и так из-за меня в будние дни допоздна засиживаетесь, так хоть в воскресенье отдохните.

– Ну, если я вам больше сегодня не нужна, то я действительно не буду надолго задерживаться, – сказала она и вышла.

Гуров взял распечатки и попросил Романова:

– Саша, давай облегчим криминалистам жизнь, позвони Кедрову и продиктуй по телефону список тех, кто в секцию к Зайцеву ходил, пусть с них начнут сравнительный анализ крови, а то им работы на несколько суток хватит.

Пока тот разговаривал по телефону, Гуров просмотрел распечатки и невольно рассмеялся, убедившись, что опять оказался прав. И в ответ на недоуменный взгляд Романова объяснил:

– Это Зайцев позвонил Витьке Назарову и сказал, что младшие Батюшкины находятся у родителей, – а потом спросил: – Что Кедров сказал? Как там, в управлении?

– Что лаборатория будет работать до тех пор, пока не появятся результаты, – сказал Саша. – А Витька Назаров оказался настолько разговорчивым, что только успевай записывать. Афоня обещал попозже подъехать и протокол допроса привезти.

– Ладно, почитаем, насколько он был откровенен, – сказал Гуров, уже в подробностях знавший от Димы с Олей о положении дел в интернате.

Он сидел и думал о том, что ему еще предстояло сделать, а оставалось самое трудное: вычислить тех двоих, кто подделывался под китайцев. У него было стойкое подозрение, но пока ни на чем, кроме интуиции и очень слабых косвенных улик, не основанное, что это окажутся те самые люди, которые вывезли из города младших Батюшкиных, а ему требовалось подтверждение. Эти чертовы Робин Гуды по непонятной пока причине вершили свой суд, надо отдать им должное, правый, и знали, судя по всему, об этой истории намного больше, чем он сам. И путь к ним был всего один: через человека по кличке Шурган, потому что вторая, Булчут, вообще ни о чем не говорила.