Стэп снимает с огня кофейник и кастрюльку с молоком и садится за стол. Тут раздается звонок в дверь. Трезвонит как ненормальный. Стэп прикладывает руку ко лбу:

— Ну кого там...

Мария семенит к двери.

— Кто там?

— Это Полло! Пустите меня!

Мария, памятуя о вчерашнем дне, с вопросительным видом поворачивается к Стэпу. Стэп кивает. Мария отпирает дверь. Вбегает Полло. Стэп наливает себе кофе.

— Ты не представляешь, что случилось! Это просто что-то с чем-то!

Стэп вскидывает бровь.

— Ты принес мне бутерброды?

— Нет, не принес, все равно ты этого не ценишь. На вот, смотри, — Полло показывает ему номер «Мессаджеро».

— Газета у меня уже есть, Мария принесла, — Стэп поднимает со стола листы «Репубблика». — Кстати, ты с ней даже не поздоровался.

Полло злобно обращается к служанке:

— Здрасьте, Мария.

Затем разворачивает газету и шмякает ее на стол.

— Видел? Мощная фотка! Просто обалдеть... Ты попал в газеты!

Стэп открывает страницу с городской хроникой. Да, действительно. Он там. На мотоцикле с Баби, когда мотоцикл встал на дыбы перед фотографами. Их легко узнать: к счастью, их сняли спереди. Номера не видно, и хорошо, иначе была бы полная жопа. И статья. Гонки, фамилии задержанных, удивление полиции, описание их бегства.

— Прочитал? Ты теперь звезда! Ты знаменит. Бот бы мне, блин, так.

— Полло, ты пойдешь со мной кое-куда. Выпей кофе, а я пока приму душ.

Стэп уходит. Полло садится на его место. Смотрит на фотографию. Начинает перечитывать статью. Подносит к губам чашку. Какая гадость. Он забыл: Стэп же пьет кофе без сахара. Из душа доносится приглушенный водой голос Стэпа:

— В котором часу закрываются магазины?

Полло кладет в кофе сахар, смотрит на часы:

— Через полчаса.

— Блин, надо побыстрее.

Полло пробует кофе. Вот так пойдет. Закуривает. Стэп появляется в дверях. Он в халате, маленьким полотенцем вытирает волосы. Он подходит к Полло и снова изучает фото.

— Ну и как тебе быть другом звезды?

— Не зарывайся.

Стэп забирает у него чашку и отпивает кофе.

— Фу, дрянь какая! Как ты можешь пить такой сладкий? Ужас. Тебя же разнесет. Сколько ложек ты туда кинул?

— Я не толстый. Я неправильный худой.

— Теперь, когда ты обзавелся девушкой, надо снова походить в качалку, курить поменьше, сесть на диету... А то она тебя бросит. Женщины сволочи, чуть-чуть протормозил — и конец. После этой фотографии тебе тоже надо бы попасть в газеты.

— Я вообще-то уже попал в газеты, даже раньше тебя. С футбольными фанами. Я там ору впереди всех, в шарфе, с поднятыми руками, на дешевых местах.

— Ну что ты, болельщики теперь не в моде. В моде бандиты и хулиганы.

Стэп уходит одеваться. Полло допивает кофе. Затем встает и проводит рукой по животу. Стэп прав. С понедельника надо снова начать ходить в спортзал. Неизвестно почему, но все всегда начинают всё с понедельника.

Полло стоит с мотоциклом на боковой подпорке на проспекте Анджелико. Стэп запрыгивает на мотоцикл позади него.

— Куда поедем?

— На площадь Джачини.

— Зачем?

— Там живет Баби.

— Да ладно!

Стэп и Полло проезжают мимо регулировщицы. Почти толкают ее, смеясь, задевая край ее юбки. Полло и язык высунул. Она даже не попыталась записать номер. Что записать в штрафной квитанции? Правила дорожного движения не предусматривают наказания за попытки буксировки, даже столь рискованные.

— Площадь Джачини, Полло 40, прибыли.

Мотоцикл Полло с рычанием тормозит у шлагбаума перед жилым комплексом Баби. Стэп здоровается с привратником, тот узнает его и пропускает. Мотоцикл медленно поднимается в гору. Привратник слегка растерянно смотрит вслед этим одержимым. Полло поворачивается к Стэпу:

— А привратник тебя знает, ты что, уже сюда приезжал?

— Да нет. Привратники всегда так: поздороваешься с ними, и они тебя пропускают. Стой тут, жди меня.

Стэп спрыгивает с мотоцикла.

Полло глушит мотор.

— Только побыстрее, а то эта штука, по которой платят, капает...

— Счетчик.

— Да как бы ни назывался. Шевелись, а то уеду.

Стэп у домофона находит фамилию и звонит.

— Кто там?

— Мне надо передать Баби пакет.

— Первый этаж.

Стэп поднимается. В дверях толстая служанка.

— Здравствуйте. Вот, это для Баби. Осторожно, оно бьющееся.

Из глубины коридора доносится голос.

— Кто там, Рина?

— Молодой человек принес что-то Баби.

Раффаэлла выходит посмотреть, что это за молодой человек. Широкие плечи, короткие волосы, улыбка. Она его где-то видела, только вот где?

— Добрый день, синьора. Как поживаете? Я принес Баби одну мелочь. Передадите ей, когда она вернется из школы.

Раффаэлла все еще улыбается. И вдруг она понимает. Улыбка исчезает.

— Это ты избил синьора Аккадо. Ты Стефа-но Манчини.

Стэп поражен.

— Вот уж не знал, что я так знаменит.

— Ты не знаменит. Ты просто негодяй. Твои родители знают, что случилось?

— А что случилось?

— На тебя подали заявление в полицию.

— Это ничего. Я привык, — улыбается он, — и потом — я сирота.

Раффаэлла на минуту смешалась. Она не знает, верить ему или нет. Да и бог с ним.

— Как бы там ни было, я не хочу, чтобы ты обхаживал мою дочь.

— На самом деле это она всегда появляется там, где я. Но это не страшно, она мне не мешает. Прошу вас, не ругайте ее, она этого не заслуживает. Извините, синьора, мне надо идти. Меня ждет такси, счетчик тикает.

Стэп спускается по лестнице, прыгает с последних ступенек, как раз в это время хлопает дверь. Как эта синьора похожа на Баби. Запоминающаяся внешность. Тот же разрез глаз, тот же овал лица. Но Баби красивее. Он надеется, что она и не такая стервозная. Припоминает последний раз, когда они виделись. Нет, совсем не похожи. На секунду ему захотелось снова увидеть Баби. Полло жмет на клаксон.

— Эй, пошевеливайся! О чем задумался — о будущих миллионах?

Стэп садится сзади него.

— Да, таксист из тебя тоже дерьмовый.