Я проснулась в холодном поту. Посмотрела на будильник. 00:32. Момент настал. Волосы прилипли к задней части шеи, а одеяло душило меня. Тяжело дыша, я отпихнула его и сбросила на пол, запутавшись в пижаме, потом вылезла из постели и оделась. Меня вдруг одолела тревожная, сильная жажда уничтожения. Я молча прошла из спальни на кухню. Открыла все ящики и нашла в одном из них большой нож. Крепко зажала рукоятку в руке. Нож сверкнул в луче лунного света, падавшего из окна.

Зачем кого-то убивать, когда ты влюблен по уши, спросите вы, доктор. Зачем убивать человека и нести это бремя всю оставшуюся жизнь? Посмотрите в зеркало. Подумайте о вашем враге номер один. Произнесите его имя снова и снова, и пусть тошнотворный звук его имени заполнит комнату. Подумайте обо всем, что он натворил. Возьмите нож, возьмите пистолет. Тут уже на ваше усмотрение. Найдите его. И всадите нож ему в грудь. Или пустите пулю в лоб. Тогда вы поймете, зачем.

Потом в жуткой тишине кухни я вдруг расплакалась. Слезы хлынули из глаз. Они текли по щекам и стекали на пол. Мое тело переполнилось ужасом. Я стала исступленно колотить ножом по столу. Я вскидывала руки и с силой вонзала лезвие в деревянную поверхность снова и снова. Но мне не хватило сил, и нож едва поцарапал стол. Я почувствовала себя совершенной слабачкой. Ничтожеством. Раздраженная, я схватила с полки тарелку и швырнула в стену. Она врезалась в телевизор с жутким, невыносимым звоном.

Я плакала, все во мне рыдало. Каждая клетка, каждый атом, каждая чешуйка кожи, каждый волосок. Это было ужасно. Даже моя тень плакала. Я закричала. Громко. Крик обжег мне уши и горло. От этого звука птицы падали замертво, а лампочки разбивались вдребезги.

Через несколько секунд на кухню вбежала Дейзи и увидела, что в моей руке нож.

– Какого черта тут творится?! Блю, боже мой, что ты делаешь? Положи нож на место! Положи! Блю, я не шучу, убери его, сейчас же!

Я прошла мимо нее. Дейзи инстинктивно попятилась. Повернувшись к ней спиной, я натянула сапоги. Стиснула зубы и зарычала, как волк, готовый напасть.

– Блю, это не шутка! Положи нож на место! – закричала она. Ее голос задрожал. – Ты совсем с ума сошла! Послушай меня! Пожалуйста!

Я обернулась. Дейзи попятилась снова. Теперь власть была в моих руках. У меня был нож, которым я могла убить того, кого захочу.

– Успокойся, – сказала Дейзи. – Если не опустишь нож, я позвоню в полицию.

Зачем? Чтобы они застали меня с ножом в руках? Или чтобы сдать им все залежи твоего чертового порошка в спальне?

Я выбежала из комнаты, помчалась вниз по лестнице, вырвалась на улицу, в ночную тьму. Было тихо. Я быстро шла по улицам и думала о том, как его убью. Воткнуть нож в живот? Или перерезать горло? А может, просто проткнуть глаза кончиком ножа, и пусть мучается дальше? Или кромсать его кости – как в тушке индейки, пока они все не сломаются?

Был четверг. По четвергам Джеймс ночевал на одной из своих квартир, расположенной относительно недалеко от моего дома, там, где на стенах висели фотографии Мэрилин Монро. Эта квартира мне нравилась больше всего.

Все лампы были разбиты, и поэтому было жутко темно. На мгновение я остановилась и посмотрела на один из снимков Мэрилин. Она помахала мне и очаровательно улыбнулась. Я встала на цыпочки и чмокнула ее в щеку. Затем прошла по коридору к двери. Я вскинула руки и ударила ножом в дверь. Я заметила, что замок вставлен новый. И снова воткнула нож в дверь. Снова и снова. Начала рычать, выть. Больше я ничего не боялась. Думаю, любой человек, у которого в руках оказывается оружие, немного сходит с ума. Даже те, кто считает себя самыми здравомыслящими: священники, короли, королевы, юристы. Любой из них потерял бы контроль. Потому что в этом мире нет ни одного по-настоящему здорового человека.

Я снова обрушилась на дверь. На этот раз чересчур размахнулась и вдребезги расколошматила лампочку. Она тут же разлетелась на осколки, которые посыпались с потолка, словно дождь, и в коридоре наступила темнота. Пошел дождь из осколков стекла, и мне это нравилось. Я собрала осколки в кучку и швырнула по коридору. На руке появилось множество тонких разрезов, и наружу высыпали крохотные капельки крови.

За спиной кто-то открыл дверь. Поток света хлынул в коридор, но я могла увидеть лишь темный силуэт.

«Иди к черту, кто бы ты ни был!»

Я упала на пол и прижала нож к груди.

– Блю?..

Я медленно подняла нож и угрожающе помахала им в воздухе в сторону, откуда доносился голос.

«Убирайся прочь».

Мне потребовалось время, чтобы понять, кто стоял в коридоре, глядя на меня. Я прищурилась, пытаясь опознать силуэт, и от удивления чуть не выпустила нож из рук.

– Блю… это же ты? – спросил он.

Я кивнула. Это я. Я Блю. Это правда. Я Блю. И всегда буду этой грустной Блю. Шторм внутри меня унялся, и из-за облаков проглянуло солнце. Я бросила нож. Закрыла лицо. Что происходит? Я очень испугалась. Не темноты вокруг меня, доктор. Или ножа, что лежал на полу. Нет, я вдруг смертельно испугалась самой себя.

– Что ты здесь делаешь? – Чарли подошел ко мне и присел на колени. Поправил мне волосы. Я отползла от него и покачала головой.

– У-уйди, – прошептала я. Мой голос дрогнул.

– Почему?

– Я п-псих.

– Блю, я…

– Правда. Отойди. Если ты подойдешь ближе… Я убью тебя.

– Зачем ты так говоришь?

– Я не знаю. Это – это не я. Это мой разум. Я не виновата. Не виновата!

– Ладно, ладно, – утихомирил он меня. – Успокойся. Все будет хорошо, ты слышишь меня? Успокойся. Пора бежать отсюда, пока Джеймс не вернулся.

Он обхватил одной ладонью мою талию, а другой – ноги и подхватил меня на руки.

– Н-нож. Забери нож, – быстро прошептала я.

Чарли взял нож с пола. Пока он нес меня по коридору, я не сводила взгляда с царапин на двери. Мэрилин смотрела на меня, качая головой. «Трусиха», – услышала я ее шепот. Я съежилась и задрожала. Чарли вынес меня на улицу. Свет фонарей плясал в моих глазах, и от этого мне стало неуютно. Я посмотрела на небо – там были миллиарды мерцающих звезд, пронизывавших темноту.

И в одно мгновение мне вдруг стало очень спокойно. Потому что я поняла, что небо по-прежнему существует и луна тоже, а за горизонтом ждало своего часа солнце, чтобы разбудить меня и подарить мне прощение.

– Ты веришь в то, что за радугой что-то есть? Там что-то правда есть? – прошептала я на ухо Чарли.

– Конечно.

– Правда? Ты правда так считаешь?

– Да.

Я вдохнула окружавшую меня темноту. Деревья, здания, машины, скамейки и тротуары были скрыты под черным покрывалом. Все, что было за пределами моего разума, осталось прежним. Была еще ночь, люди и животные все еще спали, а цветы все еще росли. Мысли об убийстве улетучились. Я больше не была сумасшедшей. Я снова посмотрела на небо.