– Не напишу этот долбанный доклад, не допустят до предновогодней практики! – Яр клацнул зубами.

– И что за доклад такой?

– Вопросы судопроизводства в художественных тестах Достоевского! Не понимаю, что это за бредовая тема!

– А на основе каких произведений Достоевского? – втискиваюсь я в их диалог.

– «Преступление и наказания» и «Братья Карамазовы».

– Мда, – протягивает Лёша, – нехило.

Я задумалась. Я ведь обожаю Ф. М. Достоевского, и несколько раз перечитывала эти его произведения.

– Хочешь, я тебе помогу? – спрашиваю я, глядя в тарелку.

– Чем это? – вызывающе бросает Яр.

– Я читала эти книги и хорошо в них ориентируюсь. Я ведь будущий литературовед.

Я собираю всю свою смелость в кулак, чтобы поднять глаза вверх. Кира хмурится, Лёша тоже не выглядит довольным, а Яр… Он просто пристально смотрит на меня. Я не могу разобрать, что вижу в его завораживающе чёрных глазах.

– Что? – задаю вопрос всем сразу. – Две головы лучше одной.

– И ты думаешь, что сможешь мне помочь? – недоверчиво откликается Яр.

– А почему нет? – уязвленно отвечаю я. – Я хорошо знаю эти произведения, а ты, я надеюсь, хотя бы немного разбираешься в вопросах судопроизводства. Вот, глядишь, мы сможем совместить наши знания. Я ведь, в конце концов, окончила школу с золотой медалью. Хотя, знаешь, как хочешь! – Я встала из-за стола, взяла свою тарелку и подошла к раковине. – Я тут предлагаю помощь, ещё и уговаривать должна!

– Хорошо, – говорит Яр, я оборачиваюсь к нему.

– Что?

– Можешь помочь мне с этим докладом.

Я ответила ему хмурым взглядом.

– Я буду очень признателен.

– Хорошо, – делаю глубокий вдох и выдох.

Комната Яра оказалась не такой, как я её представляла, хотя я вообще ничего себе не представляла.

Достаточно просторная, где больше всего места занимала огромная кровать. Почему это он в неё не повел ту девушку, когда ночью вломился в комнату на первом этаже? Здесь ведь было бы гораздо удобнее, разве нет?

Большой шкаф, письменный стол с компьютером, мягкий диванчик перед телевизором и игровая приставка на полу – вот и все, что было в его спальне. Стены темно синие, без постеров, на полу такой же паркет, как и во всей квартире.

Я взглянула на его наработки: бедный, он похоже вовсе не читал Достоевского. Яр уселся на свой стул, а я села на табурет, принесённый с собой.

Я пролистала романы, лежащие на его столе. Они, видимо, совсем новенькие. Эх, сейчас бы сюда мои экземпляры – потертые, с множеством закладок.

– Давай начнём, – говорю я. – У тебя есть план? Или вопросы? На что мы должны ориентироваться?

– Вот, – он протянул мне листок А4.

– В центре внимания, – прочитала я, – соотношение понятий "судопроизводство", "судебная речь прокурора" в пространстве художественных текстов Ф. М. Достоевского, анализ языковых и стилистических особенностей судебных речей. На страницах художественного текста "оживают" действующие лица правосудия: адвокаты, прокуроры. Ого!

– Жесть, – процедил Яр.

– Исследование юридического дискурса помогает осмыслить судопроизводство второй половины XIX века, раскрыть образ автора художественного текста – мастера слова, гуманиста, психолога.

– Как это вообще можно сделать? – рыкнул он.

– Можно, – пожимаю плечами. – Филологи постоянно этим занимаются. У меня каждое задание – что-то подобное. Это должно заставить тебя мыслить творчески. Разберемся. Так, ключевые слова: Ф. М. Достоевский, автор, художественный текст, судопроизводство, судебная речь, прокурор, языковая личность. Ага. Ты не там ищешь материалы. – Я указываю пальцем на романы.

– А где я должен это искать?

– Ты думаешь, что являешься первопроходцем? Для чего тебе вот эта литература? – Я поворачиваю к нему листок, провожу указательным пальцем по нужному тексту. – Тебе просто нужно прочитать их статьи, выбрать необходимое и выдать переработанный материал.

– И всё? – вновь появляется недоверие.

– Да, – киваю. – Этим уже точно занимались до тебя, и намного более успешно.

– Хватит умничать! – злится Яр. – Ванильная, лучше скажи, где взять эти статьи?

Я усмехаюсь, наглым образом двинув его стул в сторону.

– А ты ещё меня называешь деревенщиной. Всё уже давно есть в интернете.

Работа занимает гораздо больше времени, чем я предполагала, даже несмотря на то, что не все статьи мы читали дословно. Яр оказался таким же смышленым, как и упрямым. Он упорно не понимал некоторые вещи, считая это бредом, не желая взглянуть на все с точки зрения истории. Всё-таки времена были другие и, естественно, судопроизводство в разы отличалось от сегодняшних гуманных способов.

Мы закончили часов в десять, полностью измученные и жутко голодные. Леша и Кира опять куда-то ушли. Кира не могла остаться дома в субботний вечер. Ей вечно требовались какие-то развлечения.

– Давай сходим в магазин? – неожиданно предлагает Яр. – Как насчет пирожных и шоколада?

– Звучит неплохо, – соглашаюсь я, положив ладонь на свой урчащий желудок. Да и мозгу срочно нужна доза глюкозы.

Мы не стали переодеваться, пошли в супермаркет, в чём были одеты. Оба в трениках, на голове полный кавардак. Я только накинула тонкую куртку, чтобы не задубеть.

В супермаркете Яр подхватил тележку, сразу направившись в кондитерский отдел.

– Может, возьмем ещё вина? – подмигивает он мне, ведя себя как ребёнок.

– Нет уж, – хмыкаю я. Не хватало ещё пить в его компании.

– Окей, Ванильная, давай тогда обожрёмся.

С этими словами он принялся скидывать в тележку всё подряд. Я ошалело наблюдала за ним. Он собрался всё это съесть? Серьезно?

А, знаете, мне вполне комфортно в его компании. Эти несколько часов он не вёл себя как наглый и самоуверенный тип, много шутил, смеялся сам. Я даже решила, что он не так уж и плох.

Вот мы, смеясь, подходим к кассам, Яр вываливает содержимое корзины на транспортную ленту. Я выхожу за пределы кассы, чтобы начать складывать всё в пакеты. Вдруг начинают пищать антикражные ворота, сквозь которые я только что прошла. К нам тут же подходит охранник.

– Что происходит? – спрашивает он у кассира. Та пожимает плечами.

Охранник поворачивается ко мне.

– Пройдите ещё раз сквозь ворота, – говорит он мне.

Я прохожу, снова писк.

– Выверните карманы, – хмуриться охранник.

У меня душа ушла в пятки. Я смотрю на Яра. Он пару раз двинул бровями. Что это может значить?