Сара готова была заплакать, но старалась не дать себе воли. Она сделала несколько глубоких вдохов и попыталась урезонить себя. На это ушло полчаса, но в конце концов ей удалось избежать истерики. Когда раздался звонок в дверь, она пила настой из трав.

У нее задрожали руки. Никаких сомнений не оставалось. Поставив чашку, она вышла в прихожую и открыла дверь. На Дэниеле были джинсы, парусиновая куртка, и выглядел он усталым и несчастным. Ей захотелось обнять его и прогнать усталость, захотелось заставить его улыбнуться. Вместо этого она молча застыла у дверей.

Дэниел не ждал приглашения, поскольку знал, что может его не дождаться. Он прошел в прихожую и обернулся к Саре.

— Может, скажешь мне, что происходит?

Сара скрестила руки на груди, и Дэниел заметил круги у нее под глазами.

— Не могу, — призналась она. — Еще не могу.

От безнадежности, прозвучавшей в ее голосе, у Дэниела сжалось все внутри.

— Звучит серьезно.

Она потупилась и закусила губу.

— Да. Но я должна обдумать это одна. Не знаю, как это повлияет на мое будущее, но…

— Будущее? — прищурился Дэниел. Что-то здесь было нечисто, и ему не нравился оборот, который принимал этот разговор. Складывалось впечатление, что Сара намеренно избегает его. Он не собирался с этим мириться. Пендлтон подошел к ней вплотную, взял за подбородок и заставил поднять голову. Боль и тайна стояли в глазах Сары. И то и другое было невыносимо.

— Значит, ты решила отделаться от меня?

— Нет, — немедленно ответила она. — Но я не знаю, что со мной будет.

Он увидел, что глаза Сары наполнились слезами, выругался и обнял ее.

— Милая, почему ты не хочешь все рассказать мне?

— Не могу. Пожалуйста, ни о чем не спрашивай. Просто мне нужно немного подумать. — Она зарылась лицом в его куртку.

Дэниела утешала лишь одна мысль: если Сара так льнет к нему, то никуда не уедет. Что оставалось делать? Он нежно погладил ее по волосам.

— И сколько тебе понадобится времени?

Она тяжело вздохнула и прижалась щекой к его груди.

— Не знаю…

Слишком неопределенно. Нет, надо с этим покончить. Он вернет Сару, даже если это причинит ей боль. Несколько дней разлуки показались ему годами. Жизнь Дэниела лишилась чего-то очень важного. Его потрясла мысль о том, как много стала значить для него Сара. Горло сжали спазмы.

— Даю неделю. Я могу чем-нибудь помочь?

— Нет. Только обними меня, — ответила Сара, уткнувшись ему в рубашку, — Пожалуйста…

У Дэниела возникло странное предчувствие, что он обнимает ее в последний раз.

Сара провела неделю, решая, как быть. Иногда беременность казалась ей чем-то нереальным — фантастикой, бредом, выдумкой… Ее тело совершенно не изменилось. Она почти не ощущала разницы. Но даже во сне Сара, как ни пыталась, не могла забыться.

Она изо всех сил старалась найти выход, но это было нечеловечески трудно. Листы с доводами за и против не помогли. Она отбрасывала один вариант за другим. У нее не хватило бы решимости носить ребенка девять месяцев, а потом отказаться от него. Неужели есть на свете такие женщины?

Господи, если бы она оказалась последней дрянью и избавилась от ребенка, прежде чем ей захотелось родить его! А теперь уже поздно. Ведь это ребенок Дэниела… Поздно. Одна мысль об этом повергала ее в ужас.

С каждым днем становилось яснее, что она хочет этого ребенка и — Господи помилуй! — начинает любить его и заботиться о нем. И все яснее она понимала, что из Бьюла-Каунти придется уехать.

На седьмой день, День с большой буквы, Сара сидела за столом и гадала, что сказать Дэниелу.

Карли поставила перед ней чашку кофе.

— Видишь, как я забочусь о тебе?

Сара ухитрилась улыбнуться.

— Спасибо. Приятно знать, что хоть один человек на свете о тебе заботится.

Карли подняла темную бровь.

— Я не одна. Дэниел звонит каждый вечер и спрашивает про тебя. Но с тех пор как я лишилась твоего доверия, мне нечего ему сказать.

Сара уставилась в лежавшие на столе бумаги.

— Просто мне до сих пор невозможно было никому довериться, — призналась она. Как бы ей хотелось обо всем рассказать Карли! Но нельзя. Карли — сестра Дэниела. — Мне нужно принять важное решение, от которого очень многое зависит.

Карли присела на край стола.

— Это действительно так серьезно?

Сара медленно кивнула.

— Очень.

— Дело касается меня и Дэниела?

— Наверно, мне придется уехать из Бьюла-Каунти…

У Карли расширились глаза.

— Почему?

— Так будет лучше.

— Только не для меня. И я уверена, что Дэниел не захочет, чтобы ты уезжала.

Сара вздохнула и поглядела в глаза Карли.

— Ты была мне хорошим начальником и еще лучшей подругой, но в моем прошлом было кое-что, о чем я тебе никогда не рассказывала. То, что может изменить твое мнение обо мне. Не могу сказать, как я переживаю за Дэниела, но пытаюсь сделать все от меня зависящее, чтобы всем было лучше.

— Мне плевать на твое прошлое, и — держу пари — Дэниелу тоже, — нахмурилась Карли. — Нет, тут кроется что-то другое. Что-то, о чем ты не хочешь говорить. Ладно, насильно мил не будешь. Я не навязываюсь, но обещай мне, что не предпримешь ничего, предварительно не посоветовавшись со мной.

Сара знала, что не сможет уехать без разговора с Карли, и скрепя сердце согласилась.

— Обещаю.

Карли кивнула.

— О'кей. Еще одно слово.

— Какое?

— Сегодня вечером я приглашаю тебя на обед. Ты что-то совсем бледная.

Сара подумала о своем капризном аппетите.

— Я не знаю…

Карли положила ладонь на руку подруги,

— Ты заставляешь меня чувствовать себя беспомощной. Если не хочешь ничего говорить, дай по крайней мере накормить.

Оценив силу дружеских чувств Карли, Сара смягчилась.

— О'кей, но только недолго.

Интересно, удастся ли ей проглотить хоть кусочек? После обеда Дэниел будет ждать ее объяснения.

Разумный, взрослый, умеющий держать себя в руках Дэниел Пендлтон готов был рвать и метать. Он швырнул трубку на рычаг и выругался. Четвертый раз он звонил Саре и попадал на автоответчик. Он принялся метаться по комнате, что-то бормоча себе под нос.

Трой издал какой-то звук и вжался в диванные подушки.