Одурев от перегрузок, я умудрился перескочить через новооткрытое поле гейзеров, выровнять машину и дотянуть до парома. Благо в космосе потеря половины плоскости — штука неприятная, но не смертельная.

Я спасся. Я спас груз. И даже машину частично спас (большую ее часть).

В результате: я дал зарок поставить свечку в храме и заказать молебен святым Николаю Угоднику и Андрею Первозванному; начальство оценило мои летные качества и пересадило меня на новенькую «Андромеду». Заодно мне зачли испытательный срок, скостив целый месяц.

Так я выжил и стал штатным пилотом концерна «Дитерхази и Родригес».

Август 2621 г.

Орбитальная база «Тьерра Фуэга»

Тремезианский пояс, система Лукреции, планета Цандер

«Несмотря на то, что данный вопрос выходит за рамки компетенции моего ведомства, относительно чего я уже получал разъяснения в марте и июне сего года, я хочу еще раз подчеркнуть, что борьба с НВФ в Тремезианском поясе будет совершенно неэффективна до тех пор, пока ею не займутся крупные — повторяю, крупные — силы нашего военно-космического флота».

Докладная записка главы департамента юстиции ЮАД

Август 2621 года выдался тяжелый. Я не преувеличиваю, скорее преуменьшаю. Чудовищный — вот верное слово.

Неудачником я себя больше не чувствовал. Я чувствовал себя полутрупом. Причем полутрупом ломовой лошади.

В самом конце июля, как раз когда меткий выстрел гейзера оторвал моему флуггеру плоскость, разведпартия концерна обнаружила в скоплении АД-186 сразу два уникальных астероида. Содержание хризолиновой руды в одном превышало тридцать процентов, а во втором — сорок.

Обычно подобные астероиды крайне невелики, но эти отличались завидными размерами: пять и шесть с половиной километров соответственно.

Невероятная аномалия! Удача для концерна и пожизненная пенсия тому, кто обнаружил этот космический клад. В практическом смысле для всех остальных это означало аврал.

Я не успел по-настоящему заснуть в своей каюте, которой больше бы подошел титул камеры, как раздался мерзостный писк интеркома. Мне пришлось отлеплять лицо от подушки, прыгать босиком и нашаривать трубку в полной темноте, в ходе чего я зверски ударился головой о край шкафчика.

— Кого черти принесли, а? — невежливо поинтересовался я.

— Совсем озверел, Румянцев?! Начальство не узнаешь?! — рявкнула трубка.

— Рио?! А ты в курсе, что я три часа как с вахты?!

— Во-первых, сеньор Рио…

— Иди на хер, сеньор Рио! Говори, чего надо?! Или я отключаюсь!

— …А во-вторых, Роблес через полчаса собирает всех на ангарной палубе Б.

— За каким… бесом? Я там на кой? У меня сутки отдыха!

— Не знаю за каким, но это приказ. Подозреваю тотальный аврал. Что-то случилось. Или очень плохое, или очень хорошее. Поднимай свою задницу, зажри стимуляторов и звиздуй, куда сказано!

Хуан Рио — мой новый бригадир. Нас, ценных пилотов повышенной классности, держали табунами по десять голов в эскадрильях, оснащенных новыми «Андромедами» М-5. И вот теперь от нас понадобилось что-то такое, что священный суточный отдых оказался попран и выкинут на свалку.

Роблес задвинул целую речь насчет корпоративного духа, всепобеждающего труда и тому подобного кала. Ну и суровые бонусы обещал, а как же!

Про бонусы мы слушали внимательно, а наиболее въедливые даже строчили что-то в наладонных коммуникаторах. Я ничего не строчил. Как нетрудно догадаться, после трех дней вахты я пребывал в коматозном состоянии. Спать хотелось сильнее, чем жить.

Наконец говорливый наш начальник закончил гнать и принялся говорить дело.

— Коллеги! Друзья! Мы должны подготовить к буксировке найденные астероиды! В максимально сжатые сроки. Объекты расположены в ничейном секторе, так что наши конкуренты из конкордианской государственной компании «Кармаил» могут опередить нас в любую секунду. Сами понимаете, в этих секторах действует право факта. Кто успел, тот и прав. Мы следим за разведчиками «Кармаила», так что глупо полагать, что они за нами не следят. Тем не менее у нас несколько часов форы. Машины готовы к взлету, поэтому через час все должны быть в космосе. Вперед, друзья!

— Ну-ну, — ответили друзья с кислыми рожами.

Потом посчитали премиальные и как-то слегка повеселели.

Тут вот какое дело: зарплаты у нас, конечно, ураганные по земным меркам. И тратить вроде как некуда, мы ж на всем готовом. Но есть одно «но».

Концерн частный. Частные хозяева жадны до предела. Поэтому сенокс, без которого пилоту очень тоскливо, нам не выдают, а продают. Стимуляторы и витаминные комплексы, конечно, выдают, но это такая дрянь, что проще аспирина попить — дешевле в разы, а эффект такой же. Профессиональные препараты лучше покупать.

А у кого ты купишь на «Тьерра Фуэга»? В аптеке концерна. Больше негде. А цены та-а-кие! Я знал, что сенокс стоит дорого. Но здесь его продают еще в два раза дороже, чем на Земле!

А рекреационные процедуры? Все за свой счет. И попробуй не воспользоваться. Попробуй, проживи полгода без медицинской поддержки, если три четверти времени ты проводишь в невесомости! Есть мнение, что здоровье дороже. Так что наши ураганные космические зарплаты быстро оседают в карманах эксплуататоров.

Интересно, а в курсе ли на Земле, например, в Совете Директоров, как здесь нарушается трудовое законодательство? Не знаю, в курсе или нет, но премии нам нужны, да еще такие.

Словом, мы бросили кряхтеть и жаловаться, живенько напялили легкие скафандры «Саламандра» и разбежались по машинам.

Через час все болтались в космосе, как миленькие.

* * *

У астероидов скопилась целая толпа.

Даже две толпы — у каждого своя.

Нашего красавца обслуживали двадцать флуггеров «Андромеда», пять десантных «Гусаров» гражданской модели, три мощнейших буксира и эскорт из десятка черных «Хагенов» с шевронами «Эрмандады».

— Астероид крутится, как чокнутый дервиш, — сказал кто-то по трансляции, когда мы обозрели фронт работ.

— Ладно на «Гусарах», но я на своей калоше туда ни за что не сяду!

— А всем садиться и не надо. У нас восемнадцать машин, груженных секциями ферм, их можно тупо сбросить, как мы АДСки сбрасываем. И есть две «Андромеды» с буровым оборудованием, вот их придется разгружать на месте. Вручную.

— Зато мы вперед клонских орлов поспели, ура-ура!

— Так. Отставить болтовню. Пора работать, — раздался начальственный окрик с буксира. — Амиль, Рио, кто у вас в бригадах будет приземляться на это чучело?

— Здесь Амиль. От моей бригады — Тосанен. Борт 2001.