– А вчера? Зачем ты сказал это вчера?

– Неплохой способ отучить тебя ставить дурацкие условия. Кроме того, это была месть: за меня, за Теда, за его испорченную жизнь, за женщину, которая хотела сделать его счастливым.

– За женщину, которая хотела сделать его счастливым? – ошарашено повторила Фейт и вдруг истерически расхохоталась.

– Рад, что тебе весело. Скоро ты перестанешь смеяться, когда мы встретимся в суде – я собираюсь лишить тебя права опеки над моим племянником. Не знаю, зачем я все еще трачу на тебя время? Я разбужу Доббса, он отвезет тебя в аэропорт. Тебе не место в этом доме, в моей жизни и особенно в жизни Питера.

Фейт смотрела на него, оглушенная.

– Ты не сможешь сделать это. Адвокат сказал, что ни один суд...

– Ничего, я найду другой способ. Тебе не придется растить Питера.

– Сэр? – из селектора послышался голос Доббса.

– Отвези миссис Камерон в аэропорт.

– Сейчас?

– Да. Сейчас.

Коул отвернулся и начал складывать бумаги Теда. Когда он поднял голову, Фейт уже ушла.

Фейт посмотрела на часы. Она стояла в большой кухне и допивала утренний кофе. Она сняла квартиру в Атланте.

Итак, уже девять часов; если она не поспешит, у нее все шансы опоздать. Четвертое собеседование! Может, на этот раз повезет? Правда, у нее нет рекомендаций, нужных для работы в магазине, – она ведь не работала ни дня, – но в детской одежде она разбирается. Как быстро дети из нее вырастают! Фейт посмотрела на рубашку Питера, небрежно брошенную на стул. Да, Питер очень быстро растет. Через месяц ему уже в школу, а надо купить столько всего: и брюки, и ботинки, и... Но прежде всего надо найти работу. Кредитная карта уже на исходе, да и плата за квартиру – за два месяца вперед – исчерпала все ее средства. Фейт была подавлена: если она как можно скорее не найдет работу... Об этом лучше было не думать. Сказать по правде, квартира пришлась Фейт по душе. Конечно, она была маленькой: две меблированные комнатки, маленькая кухонька и совсем уж крошечная ванная – вот и все. Зато все это было чистым и опрятным. Да и соседи вполне симпатичные. Этажом ниже жили близняшки, и Питер уже подружился с ними. Кажется, он вполне счастлив. Конечно! Для него их новая жизнь просто приключение! Если бы он только не спрашивал, когда приедет Коул...

Фейт вовсе не хотела врать сыну! Она приехала в лагерь, как только вернулась из Нью-Йорка, и, конечно, Питер расстроился, когда она сказала, что хочет забрать его домой.

– Тут здорово, – огорченно протянул он. – А мне обязательно ехать?

– Да, – твердо сказала она.

Еще больше он разволновался, когда они приехали в дом Камеронов и он увидел картонные коробки.

– Вот, – сказала Фейт. – Возьми коробку и собери игрушки.

– Зачем? Разве мы уезжаем?

– Питер, у нас мало времени. Возьми коробку и...

– А Коул? Мы что, едем без него? Он же говорил, что будет мне как отец.

И тут Фейт просто не смогла сказать ему правду. Она наговорила ему тысячу глупостей, но если бы они обманули его! Тогда она посадила его на колени и сказала, что дела не всегда идут так, как надеешься. Питер изменился в лице.

– Ты хочешь сказать, что вы разведетесь, как родители Скотта? – в ужасе прошептал он.

Фейт подумала о том, что трудно будет развестись с человеком, от которого приходится прятаться. Она не хотела огорчать сына, но что-то надо было ответить, и она ответила, что уверена только в одном – в том, что она любит его больше всех на свете... а теперь они просто едут в Атланту повеселиться! И они поехали. Правда, повеселиться им не удалось. Нет, Питер бьш вполне доволен, ему нравились новые друзья, а Анна – мама близнецов – превосходно присматривала за ним, пока Фейт ходила на собеседования. В свою очередь Фейт присматривала за близнецами по вечерам, потому что Анна работала ночным кассиром, а ее няня не имела привычки приходить вовремя.

Дела были не так уж плохи! Вот только бы найти работу, раздобыть денег... Да еще не бояться Коула. Фейт не сомневалась, что он уже ищет их. Возлюбленный ее юности стал взрослым и безжалостным, и если ему что-то нужно, он не остановится ни перед чем. Он пожелал Фейт, и он ее получил. Теперь он хочет забрать у нее ребенка, которого считает своим племянником. Фейт вздрогнула при одной мысли об этом. Хорошо, что она не успела рассказать ему правду! Если бы он знал, что Питер его сын... Не стоит об этом думать, иначе можно додуматься бог знает до каких ужасов.

Фейт в последний раз посмотрелась в зеркало, спрятала косметику в сумочку и еще раз спросила себя, похожа ли она на продавщицу детской одежды из магазина Мэйси.

– Да, – сказала она своему отражению, – определенно похожа.

Все ли она взяла? Так, ключи, остатки наличных... Все. Кажется, готова.

Незадолго до этого она отвела Питера к Анне, и, когда мальчик побежал к друзьям, Анна сказала Фейт:

– Не волнуйся, он в безопасности.

Фейт уставилась на нее, а Анна только улыбнулась:

– Можешь ничего не говорить, но у тебя ведь проблемы. Твой бывший, да? Он что, хочет отсудить Питера?

– Что-то вроде этого... – промямлила Фейт. А что еще она могла ответить? Что ее бывший совсем не бывший? Что он обошелся с ней как последний мерзавец? Или что она, тайком от самой себя, продолжает любить его?

Нет, нет, нет. Хватит думать об этом. Фейт двинулась к двери и остановилась, заметив что-то на столе. Игрушечная машинка. Как она понравилась Питеру! Достав ее из коробочки, он воскликнул:

– Вот это да! Джимми и Джой обалдеют, когда увидят ее!

Фейт улыбнулась и спрятала машинку в карман. Конечно, Питер хватится ее, но еще есть время занести игрушку к Анне. Раздался звонок, и Фейт поспешила к двери, потому что это, конечно же, был Питер.

– Солнышко, я как раз собиралась... – воскликнула она, открывая дверь, и...

Это был не Питер. Это был Коул. Фейт вскрикнула и попыталась захлопнуть дверь, но он отстранил ее и вошел. Дверь захлопнулась. Сбывался ее самый страшный сон: Коул нашел ее, Коул нашел Питера! Как она могла поступить так неосторожно – открыла дверь и даже не глянула в глазок! Даже не спросила, кто там!

– Привет, Фейт, – сказал Коул с каким-то странным выражением лица.

– Как ты нашел нас?

– Легко. Ты не умеешь прятаться.

Он огляделся. Его лицо ничего не выражало, но Фейт понимала, какое впечатление произвели на него их с Питером непритязательные апартаменты.

– Неплохое у вас жилище, – произнес наконец Коул.

Фейт взорвалась:

– Убирайся! Иначе я позову полицию!

Коул снова посмотрел на нее.