— Знаю, сейчас принесу, — отозвалась Талия и побежала за своей сумочкой.

Ключ открывал дверь в довольно приличные апартаменты с тучным диваном, двумя креслами и большой кроватью. Здесь же за дверью имелся душ и туалет. Все довольно чисто, уютно.

— Надо поспешить, — глянув на часы, Талия принялась расстегивать ремень на джанах. — И есть одна проблема…

Последние слова она сказала с такой странной интонацией, какой прежде сообщала мне о своем якобы гениальном плане. От чего я не на шутку забеспокоился. Было непонятно то ли испуг, то ли какое-то напряжение отразились дрожью в ее голосе. Или наоборот так выражалось ее вдохновение какой-то новой идеей.

— Какая проблема? — спросил я, ожидая ответа в затянувшейся паузе.

— Ты, наверное, рассердишься, — Талия снова посмотрела на часы и отвернулась к окну.

В чем дело? Отчего она снова поглядывает на часы. Я нахмурился и настоял:

— Давай, говори все как есть.

Глава 15

А лис придет

— В общем, как бы тебе это объяснить. Вот так… — она стянула с себя джаны, оттянула трусики, демонстрируя свою промежность и виноватым голосом сообщила: — Меня нельзя сюда. Папа не разрешает.

Вот тут я пока еще не знал, смеяться мне или ждать еще какого-то подвоха. Даже перестал раздеваться, изумленно глядя на нее.

— Очень интересно, — брючный ремень выскользнул из моих рук, брякнув о пол тяжелой пряжкой. — А можно чуть подробнее?

— Понимаешь, еще два года назад… — баронесса зачем-то начала издалека. — Так вышло из-за случайного стечения обстоятельств. Вернее, из-за папы. В общем, пришел он не вовремя после обеда и сразу в мою комнату. А там я с Леней. Леня — это одноклассник. Леня уже расстегнул мою блузку — я ему обещала после уроков грудь показать. Ну и здесь папа вламывается. Увидел все и начал ругаться. Леню прогнал, сказал, чтоб больше в наш благопристойный лом ни ногой. Потом за меня взялся, начал мучить всякими расспросами об отношениях с Леней и другими мальчиками. А потом заставил дать обещание, что я сохраню девственность до замужества. При чем пришлось поклясться на Книге Сварога. Вот теперь хожу с целкой как дура. Подруги смеются, — она сняла бюстгальтер, выкатывая великолепные спелые дыньки, и сообщила, — Саш, в общем туда, пожалуйста, не надо, сам понимаешь — клятва серьезная. Меня лучше в попу.

— А ты знаешь, — я старался не смеяться, — в попу может быть больно.

— Знаю, не дурочка, — Талия открыла свою сумочку и протянула мне тюбик. — На всякий случай ношу.

Я взял тюбик и прочитал: «Смазка для анальных утех Всеволода Гаврилова».

Черт! Эта госпожа умеет удивить гораздо больше, чем ее мачеха. А ведь ходят очень скверные слухи, что моя мама может стать второй женой барона Евстафьева. Мол, ее держит лишь то, что придется взять фамилию Евстафьевой и разменять дворянский титул на более низкий. Я-то останусь графом Елецким, но возможность такого родства меня начала настораживать. Вот что потом делать мне с этой «сестренкой»?

Я стал позади баронессы и приподнял ладонями ее тяжелые дыньки. Нечего сказать, хороши!

— Ах, — выдохнула Талия, почувствовав мой член между ягодиц. — Только медленно… — попросила она.

Я и не спешил, наслаждаясь игрой с ее грудями, потом опустил левую руку и подразнил ее между ножек. Тоже неторопливо, тянущими движениями потирая мокрую ложбинку, слегка ныряя в вагину, пока Талия не начала повизгивать и вилять бедрами от нетерпения.

— Давай сначала так, — повернул ее к себе, чуть нажав на затылок.

Баронесса медлила. Не знаю почему. Я был уверен, что минет она сделает сразу и с большой охотой.

— Ладно, — дрогнувшим голосом произнесла она и лизнула налитую нетерпением головку.

Затем осмелела, открыла ротик шире, втягивая головку в себя. Ее полные губки превратились в колечко, начали с нарастающей жадностью посасывать начало моего воина, потом поглотили добрую половину. Одновременно она запустила пальчики в свое лоно и принялась ласкать себя. Уже и без того разгоряченная, в считанные минуты дошла до пика, и закричала, выпустив изо рта член и трясясь на кровати. Я развернул ее к себе пухленькой попой, очень обильно намазал своего воина зельем от Гаврилова. Затем звонко шлепнул по ягодице, точно перед уколом, и направил член баронессе в анус. Она вскрикнула, сминая покрывало.

— Тише! Ой!.. Аид! Он у тебя больше, чем у Лиса! Ай!

Я был достаточно осторожен. Не знаю, чего госпожа Евстафьева так запричитала, если анальные радости стали для нее делом привычным. Медленно, осторожными толчками мой воин проникал в ее великолепный зад. Полные ягодицы толстушки подрагивали. Сама она, тихо, с нескрываемым удовольствием постанывая, снова принялась ласкать пальчиками свое невинное лоно. Скоро юная баронесса всецело вошла во вкус: развела бедра шире, дразняще покачивая ими, дыша глубоко и хрипло, прогнулась. Мои ладони добрались до ее грудей, в восторге смяли их, щипая пальцами соски. Я не страдаю страстью по толстушкам, но Талия Евклидовна оказалась исключительно великолепной. После моих размашистых проникновений, сопровождавшихся смачными шлепками об ее ягодицы, она протяжно застонала и принялась насаживаться на мой член с нарастающей страстью. Я почувствовал ее великолепный оргазм сначала членом: она ставила его до боли сфинктером, и сладостно задрожала на моей тверди. Следом взорвался и я, наполняя ее глубины обильными потоками семени. Потом вырвался из пленительной попы и побежал в душ.

— Саш… — она повернулась на бок, когда я вернулся из душевой. — Ты только не проболтайся. Лису не говори, что меня отдрыгалг. А про то, что я в рот брала — это вообще ни в коем случае!

— А кто такой «Лис»? — спросил я обтираясь.

— Как кто? Мой парень. Я же говорила… — она устало приподнялась, крепко прижав смятую простыню к попе.

— Твой парень? Ты просто несколько раз упомянула какого-то «Лиса», но не говорила, что у тебя есть парень, — я бросил на постель полотенце и полез в карман за сигаретами. — И я, дорогая, по таким вопросам перед другими не распространяюсь. Все это, разумеется, только между нами.

— Некоторые мальчики любят хвастать. Так со мной уже было, — она свесила ноги с кровати и протянула руку, прося сигарету. — Боюсь, вдруг вы с Лисом начнете говорить на эти темы, ты ему что-нибудь скажешь обо мне. Мол, я баронессе в рот дал.

— Ваше благородие, успокойтесь. Я знать не знаю никакого Лиса, и вряд ли его когда увижу, — протянув ей сигарету, я прикурил и поднес ей зажигалку.

— Он придет сюда скоро. Не дай Аид, припрется раньше, чем обещал! Слушай, а друг он уже пришел? — она вскочила с кровати и добавила. — Спросит меня в баре, а Слава скажет, что я взяла ключи и пошла с тобой сюда! — в ее глазах появился испуг.

— Талия, а зачем тогда ты меня сюда тянула, если знала, что здесь будет твой парень? — не в силах постигнуть хитросплетения ее ума, я затянулся табачным дымом. — Если хотела со мной, можно было в какое-то другое место полететь.

— Так он знает, что ты будешь здесь. Он сам попросил, чтобы я тебя привела, — огонек ее сигареты загорелся ярче, Талия выпустила струйку дыма и произнесла: — Как-то не очень хорошо все сложилось. Вот сейчас я думаю, зачем ты ему? Вы точно незнакомы?

— То есть этот Лис попросил, чтобы ты привела меня сюда в клуб? Именно в вашу «Ржавку»? — я присел на корточки перед ней. — Талия, посмотри на меня. Во-первых, я не знаю никакого Лиса. А во-вторых, почему ты мне об этом ничего не сказала раньше?

— Ну потому. Лис просил, чтоб я тебе ничего не говорила, — объяснила она, уронив пепел на постель. — Он хотел встретиться со мной сегодня пораньше — суббота все-таки. А я сказала, что раньше не могу: у нас дома вечеринка, будет много важных гостей, и ты приедешь. Когда он узнал, что будешь ты, тогда попросил, чтоб я уговорила тебя приехать в «Ржавку». Сказал, чтоб я задержала тебя здесь до его прихода. Я не спрашивала его зачем, тем более он на такие вопросы никогда не отвечает. Даже злится, когда начинаешь расспрашивать о его делах. Подумала, может вы с ним знакомы, и у вас может какое-то дело. Вот сейчас понимаю, что это как-то странно, раз ты его не знаешь.

Вот это поворот! А ведь охоту за головой графа Елецкого никто не отменял… И если кто-то незнакомый мне, просит привезти куда-то меня без