Ее слова меня задели, мне захотелось как-то защитить свою страну. Я сухо поинтересовалась, удалось ли ей восстановить электронную почту, и она ответила, что, слава Богу, удалось. Тогда я спросила, нет ли каких новостей о суматранском гриппе, Беверли отрицательно покачала головой и добавила, что это, дескать, ничего не меняет. Насчет железнодорожной забастовки она объяснила, что речь идет только о местных линиях сообщения, а никак не об общенациональных. Из-за чего собрались бастовать? Да из-за билетов. Железнодорожный профсоюз требует вернуть прежние картонные билетики, поскольку электронная форма оплаты абсолютно ненадежна.

— Тоже мне, выход из положения, — возразила я. — Как будто допотопные картонные билетики надежны! А то они не знают, как это обычно делается!

После этих препирательств у меня уже не было сил клянчить еще один звонок по телефону, я только проследила, чтобы она отметила у себя пропущенные процедуры, и пошла в свой номер — выспаться перед рассказом Судьи.

Оранжерея, где мы собрались, была поистине сказочным местом, гордостью «Касл-спа» — аркада из двенадцати зеркальных залов, с гротом и фонтаном в каждом, с картинами, скульптурами и лепниной. Предметы обстановки здесь были выполнены из какого-то серебристого металла, отчего все вокруг мерцало и поблескивало. Казалось, обнаженные сильфиды, обнимавшие стройные колоночки и не имевшие никакого практического назначения, но придававшие интерьеру изысканность, светились каким-то лучистым сиянием. Вдоль каждого зала тянулись ровные ряды апельсиновых и лимонных деревьев — как в былые времена, когда в богатых аристократических домах оранжереи представляли собой просто стеклянные строения, куда на зиму вносили теплолюбивые южные растения в кадках. В этом году парочка апельсиновых деревьев так и осталась зимовать на улице — такой теплый выдался декабрь (по-видимому, еще один признак изменения климата, пусть и не учтенный статистически). Днем здешнее освещение производило довольно зловещее и гнетущее впечатление, на рамах появилась плесень, с которой пора уже было что-то делать, но ночью, при мерцании свечей, которые не слишком охотно зажег для нас ночной портье («Большинство дам в это время уже отдыхают в своих постелях», — возразил он), это место казалось теплым, уютным и каким-то дружески радушным.

Наружность Судьи мало вязалась со столь солидным званием. Это было легкое, воздушное создание — высокий рост, плоский животик, узкие бедра. Огромные миндалевидные глаза чуть ли не в пол-лица, на фоне которых прекрасно смотрелся аккуратный точеный носик, подбородок с очаровательной ямочкой, тонкие брови вразлет и идеальной округлости грудь. Правда, мы дружно пришли к решению, что грудь скорее всего силиконовая, ведь природа обычно не дает женщине сразу все — худоба с одной стороны, а с другой — прелестные округлости. Мы также пришли к единогласному мнению, что не хотели бы с ней встретиться, случись нам попасть на скамью подсудимых. Тогда уж лучше иметь дело со степенным обрюзгшим мужиком. А она бы вытянула из нас все жилы и выпила кровь, при этом мило улыбаясь.

Вот что она поведала нам, когда мы сидели при свечах, потягивая шампанское или минеральную водичку (в зависимости от вкуса или желания поскорее оздоровиться). Мысленно я то и дело отвлекалась, гадая, где сейчас Джулиан и чем занимается, зато избавилась от необходимости лицезреть своих детей и внуков, кашляющих и стонущих от суматранского гриппа. Порой я проклинала леди Кэролайн за ее нежелание установить в «Касл-спа» сотовую антенну и тем самым связать замок с реальным миром, но иногда мысленно возносила ей хвалу за мудрость.

— Сейчас вы видите перед собой женщину, но когда-то я была мужчиной. Вернее, обречена была стать им. Вы наверняка спросите (люди всегда это спрашивают), кто получает больше удовольствия от секса — мужчина или женщина. Тут я должна вас разочаровать, поскольку от имени мужчин мне, в общем-то, сказать нечего. Я с самого начала не являлась настоящим мужчиной — так, женщина, в качестве проклятия наделенная пенисом и переизбытком тестостерона.

Я с рождения была транссексуалом — женщиной без месячных и женских гормонов, обреченной изображать мужика. Возможно, за то невероятное наслаждение, которое теперь получаю как женщина, следует сказать спасибо талантливому хирургу. Потому что прежде я о таких вещах и понятия не имела. Сразу же отвечу на ваш незаданный вопрос — да, я испытываю оргазм.

Я помню, как кончала, будучи мужчиной, — быстро и суетливо. И все время в голове жужжал голос: мол, все это неправильно, не так, сплошной позор и стыдоба. Сейчас, став, женщиной, я знаю, что такое по-настоящему кончать. Это долгое, согревающее, светлое ощущение, похожее на розовый рассвет зарождающегося дня или багровый закат, плотская радость пастушки. Пастухи-мужчины пусть позаботятся о себе сами.

Вы обратили внимание сегодня днем в джакузи на мои пальчики на ногах? Маленькие, розовые, а не какие-то там узловатые, волосатые или жирные. Я болтала ножками в воде и разглядывала ваши пальцы, и ваши, и ваши… И видела, что мои лучше всех, а на втором месте после меня Хирургиня, но мои пальчики просто шикарные. Ступни узенькие, я с изящной легкостью влезаю в любые туфли на высоких каблуках, и заметьте — не вихляю, не спотыкаюсь, не падаю, а скольжу и парю как богиня. Свет мой, зеркальце, скажи, кто на свете всех милее?.. Ну конечно же, я, хотя и не от рождения такая, а лишь венец творения пластического хирурга. А что поделаешь? Уж коль природа напортачила, так пусть человек доводит ее труды до совершенства.

Слышали вы о докторе Сидни Нейл? Это мой хирург, мой герой, мой кумир! Известный на весь мир. Сам он не молод, но молодость — это то, над чем он трудился. Он сделал Мэрилин Монро такой, какой ее узнал весь мир, он работал над Майклом Джексоном. И я горжусь, что стала пациенткой доктора Нейла — он выбрал меня из многих, увидев мой потенциал. Я считаю его своим врачевателем, своим хирургом, спасителем и божеством!

Потому что теперь я настоящая женщина. Разве эта грудь не полна и кругла? А плечи? Посмотрите, как они женственно покаты! И разве можно найти у меня признаки адамова яблока или костистые выпуклости на лбу? Все это было убрано и изничтожено, Я пролежала в болях целый год, а потом встала истинной женщиной. Посмотрите на мои волосы — это их собственный блеск. А кожа? Она гладкая и нежная. Мое личико не знает грубого выражения, а манеры исполнены скромности. В моем теле бурлят женские гормоны, делающие меня мягкой и женственной, а не какой-то там вульгарный мужицкий тестостерон.

Жизнь моя была сплошной трагедией до того, как я познакомилась с доктором Нейлом. Вместо ангела-хранителя меня с рождения опекал какой-то демон, наградив всеми мужскими «прелестями». У меня выросли яички и пенис, а ведь я еще в утробе матери сложилась как женщина! Но моему отцу до этого не было никакого дела, он любил только мать, а меня никогда.

Если Господь даёт нам женские гормоны, то зачем тогда дьявол дает мужские? Из-за этой путаницы, из-за смешения происходят все войны и даже глобальное потепление. Когда-нибудь мужское стремление к изобретательству нас всех погубит. Одержимый переизбытком тестостерона мужчина, склонный к паранойе, — это нечто иное, как потерянное для популяции звено. Он губит жизнь всего племени — поначалу тихо живет за холмом в окружении друзей и вдруг, словно ему вожжой под хвост попали, начинает убивать своих бывших товарищей и насиловать их жен. Так было во все времена, со времен войны за ухо Дженкинса. Война в крови у мужчин. Кобели собираются в стаи, рычат, скалятся и рвутся в драку. Дамы пытаются все это как-то умиротворить, но что они могут, если их больше интересует вышивка? Мужчины слишком любят войну, чтобы отказаться от этой затеи.