К тебе пришла хандра, так будь радушным хозяином. Зачем бичевать себя за то, что у тебя такие «гости»? Будь спокоен и будь выше их, они скоро уйдут, не порть себе жизнь из-за того, что они решили зайти к тебе, это неправильно (бичевать себя за нерадивых и незваных «гостей»), ты же любишь себя, так?

Второе – когда у твоего любимого человека все падает из рук и настроение ниже нуля, ты как к нему относишься? Неужели начинаешь шпынять его за происходящее? Вряд ли. Скорее всего, смотришь на него еще светлее, разговариваешь с ним теплее, заботы и внимания проявляешь больше. Так почему то же самое не делаешь в отношении себя? Просто расслабься и люби себя депрессивного, сможешь?

Побалуй себя любимого чем-нибудь, что в твоих силах. Будь заботливой и любящей сиделкой самому себе.

Третий вариант, как можно пережить «черную» полосу, заключается в сухом анализе происходящего. Задай себе вопросы: что произошло? Каковы возможные причины? Что я хотел бы, чтобы происходило? Как это получить? Рассматривай произошедшее со стороны, как зритель кинофильма. Тогда все видится иначе, по-другому воспринимается разговор и интонации, по-другому чувствуется атмосфера произошедшего. В этом случае, в отличие от первого варианта, твоя отстраненность должна быть деятельной, она должна быть наполнена анализом, сбором фактов. Как следователь, который постепенно собирает факты и улики, в голове восстанови картину произошедшего. Но без окончательных выводов, их будешь делать только тогда, когда настроение станет хорошим.

Вот пример проведения самоанализа одним из моих учеников: «Мне позвонил отец. Я обрадовался его звонку, потому что мы с ним очень редко разговариваем. Он мне звонит только тогда, когда ему что-то от меня надо. А я устал звонить ему сам и пытаться выстроить с ним нормальные отношения. Так вот, звонит мне отец:

– Привет, как жизнь молодая?

– О-о! Ты решил наконец-то позвонить сыну! Очень приятно! Привет-привет! – сказал я, искренне обрадовавшись его звонку.

– Слушай, я тут вот о чем подумал. Ты не пробовал куда-нибудь устроиться на госслужбу?

– На госслужбу? Да-а нет… Это все сложно, попасть на „государеву службу“ не так легко – все хорошие должности покупаются. Да и официальная зарплата у них гораздо меньше моей сегодняшней (хоть я и работаю в частной компании и, значит, ситуация моя менее стабильна, чем на госслужбе), и чтобы зарабатывать достаточно, надо будет брать взятки, а я этого не умею и не хочу делать, – ответил я с извиняющимися нотками в голосе.

– А вообще, я знаешь что решил – возвращайся обратно, домой. Будем бани резные на заказ делать. Я уже все продумал! – далее последовал „подробно продуманный“ план очередной бизнес-идеи отца. – Вот что я предлагаю. И знаешь, как-то на душе легче стало, когда эту идею задумал. А то уже замаялся я от безделья. Что скажешь?

– Ну-у, не знаю. Я же работаю. Ну да, мы сейчас в вынужденном отпуске, но вроде как все налаживается. Если же ничего не изменится, может, и приеду на пару месяцев, попробуем что-то сделать. А если тебе помощника какого нанять? Ты будешь руководить, договариваться обо всем, а он – собирать бани?

– Да не нужен мне никто. Не буду я ни с кем договариваться. Приезжай, сам все сделаешь. Кстати, как у тебя там ненаглядная твоя?

– Пап, да нормально – все хорошо.

– У тебя ее уже нет, наверное?

– Да нет, есть, куда же она делась, все хорошо у нас.

– Думаю, что уже нет ее у тебя. Ладно, у меня к тебе вот еще какое дело…

Весь разговор приводить не буду. Основное пересказал. После разговора мне стало плохо. Я стал злиться на отца и на все и всех вокруг. На следующий день я пошел в институт, а состояние – хуже некуда. Злюсь. В душе негатив – ощущение какой-то униженности. Спустя некоторое время понимаю, что так дальше нельзя, я просто сейчас взорвусь от злости на весь мир и ощущения собственной ничтожности.

Решил проанализировать свое состояние (третий вариант работы с негативом). Поскольку знал, что все началось именно после разговора с отцом, анализ начал с нашего с ним общения.

Итак, каков был итог разговора? Я разозлился на отца и на себя, и мне стало больно в душе.

Что меня разозлило в разговоре? Отец в меня никогда не верил. В детстве я почти не слышал похвал с его стороны. Зато неумехой в его глазах был всегда. Отец не строил семью. У него плохие отношения с матерью и с нами – его детьми, он авторитарен и нетерпелив к инакомыслию (и все это от его собственной заниженной самооценки, которую он за счет своих близких стремился поддерживать на высоте). Поэтому я в свое время так далеко уехал из дома, почти без гроша в кармане, бросил хорошую, престижную работу и отправился в большой город. Без денег, без нормальной работы, зато далеко и вроде бы самостоятельно. Прошло уже больше 10 лет, как я уехал, и только сейчас начал хорошо зарабатывать. Правда, мою компанию лихорадит, и я нахожусь в вынужденном отпуске, но на определенный социальный уровень я уже забрался. Своей семьи пока нет. Было несколько романов, но они развалились. Как разрушились и последние мои отношения, всего 15 дней назад, но родители об этом пока не знают. Так вот, разозлило меня в отце то, что он просит меня вернуться на госслужбу (пусть и не в родном городе) или вообще домой, а значит, он продолжает в меня не верить. Я для него все еще маленький мальчик, который просто убежал из дома, и без него я не способен что-либо стоящее со своей жизнью сделать, поэтому он звонит и напрямую предлагает вернуться. Я ему нужен, чтобы продолжать командовать мной, чтобы мое возвращение подтвердило его веру в то, что я не могу жить самостоятельно. Злюсь на него за то, что он продолжает отказываться заниматься своей семьей. Он мается от безделья, и это вместо того, чтобы налаживать отношения с женой, с моим братом и его семьей, со мной.

А откуда возникла боль? Мне стало больно, потому что включился мой внутренний Родитель (помнишь, по Берну, внутри каждого из нас есть Родитель, Взрослый и Ребенок?) и стал наговаривать моему внутреннему Ребенку, что я неумеха, слабак, все такой же маленький и неумелый и место мне рядом с отцом, надо возвращаться домой. И мой внутренний Ребенок сжался в комок от ощущения собственной ничтожности, как когда-то я, будучи маленьким, сжимался под градом критики отца. А еще мне стало казаться, что все, кто все это время меня окружал, всегда знали, что я вот такой никчемный неудачник. Отчего стало еще больнее, и возникла злость на всех вокруг.

Что было дальше? А потом я понял, что отец был прав. Если бы я был целостным, имел стержень собственных принципов и убеждений. Если бы я был уверен в себе и в выбранном пути. Если бы я точно знал, чего хочу от жизни. Тогда бы я по-другому поговорил с отцом. Во-первых, четко обозначил бы свою позицию по поводу возвращения домой, а раз не сделал этого, значит, до сих пор сомневаюсь в своем выборе. Во-вторых, еще раз объяснил бы, почему я далеко от дома и куда теперь живу, а поскольку не сделал этого, выходит, что до сих пор боюсь отца и откровенного разговора с ним. В-третьих, спокойно высказал бы свое мнение о его очередной затее и мысли по поводу отношений внутри семьи. Это все про ту же смелость открыто разговаривать с отцом – на равных. В-четвертых, легко рассказал бы о том, что мои очередные отношения разрушились, объяснив причины и посвятив в те выводы, которые я уже сделал. А раз этого не случилось, значит, не могу спокойно разговаривать о своих ошибках и промахах, как может это делать сильная и уверенная в себе личность. В-пятых, рассказал бы о планах на будущее – четко и ясно, с уверенностью в их осуществлении. Но поскольку не рассказал, выходит, что у меня их нет. В общем, все эти 10 лет я оставался тем затюканным ребенком, которым когда-то убежал из дома – неуверенным в себе, без ясного и целостного взгляда на себя и окружающую действительность. И поэтому у меня так долго не получается устроить свою жизнь: у меня нет стабильности в работе, не складывается собственная семья. Все это понял мой внутренний Ребенок, и от осознания стало еще больнее. Плюс – я на себя разозлился.