сутки. Так что берите сколько потребуется людей, пройдитесь по всем дворам и проведите реквизицию излишков продуктов. В первую очередь муки, овощей и домашней птицы. Вам всё понятно, Рильке?

РИЛЬКЕ

Так точно, господин барон.

КАРЛ

Хорошо. (Машет Афанасию) Франц, садитесь в машину.

Афанасий слюной тушит цигарку, убирает в карман, встаёт. Следом за братьями идёт к машине. Мотоциклисты заводят свои мотоциклетки, а Анфиса переходит на бег, призывно крича.

АНФИСА

Погодите! Не уезжайте! Господа офицеры!

Карл недоумённо оборачивается.

КАРЛ

Кто это?

ГЮНТЕР

Это та женщина, что показала нам дом, в котором бандиты оставили раненого комиссара.

КАРЛ

Франц, вы не знаете, что ей нужно?

АФАНАСИЙ

Знаю.

Подбежавшую Анфису притормаживает Рильке, не давая ей приблизиться к «господам офицерам».

АФАНАСИЙ

Она просит, чтобы вы разрешили ей с детьми переселиться в ту, брошенную избу. У неё в доме прохудилась крыша.

Среагировав на знакомое слово «киндер», Анфиса блажит.

АНФИСА

Драй! Драй киндер, господин офицер! (Афанасию, сердито) Правильно, словечко в словечко переводи, ирод!

Карл вопросительно смотрит на Гюнтера, тот равнодушно пожимает плечами: это уже твоя епархия, поступай, как считаешь нужным.

КАРЛ

Франц! Переведите, что мы благодарим за оказанную услугу, но в её просьбе я вынужден отказать. Жители каждого дома, в котором станут укрывать красных бандитов или помогать им ещё каким-то образом, будут повешены, а их дома — сожжены. (Анфисе) Я сожалею, фрау. Но закон есть закон. (Денщику) Рильке, распорядитесь, кстати, и насчёт этого чёртового дома. К моему возвращению его не должно быть.

РИЛЬКЕ

Слушаюсь, господин барон.

Карл, а затем Гюнтер лезут в машину, на заднее сиденье.

АНФИСА

Что? Что он сказал?

АФАНАСИЙ

Он сказал, чтоб ты катилась ко всем чертям, крыса!

Афанасий забирается в машину на переднее сиденье, немецкий кортеж уезжает, обдав облаком пыли в недоумении застывшую, глупо хлопающую глазами Анфису. Рильке сочувственно смотрит на неё, достаёт из кармана шоколадку:

РИЛЬКЕ (По-немецки)

Битте, фрау. Это для ваших деток.

4.16. ГАНЬКИН БОР. СТОЯНКА ОТРЯДА. ШАЛАШ КОМАНДИРА. НАТ. УТРО

Временный лагерь сворачивается, всё вокруг в движении, в типичной предпоходной суете. Совсем скоро начнётся переход вглубь леса, к новому месту стоянки — Ганькиной заимке. У стоящих возле шалаша Командира и Особиста куча дел, но к ним некстати пристал доктор.

ОСОБИСТ

Иван приволок два немецких термоса с этой, будь она неладна, водой. Вам что, мало?

АЛЕКСАНДР ГРИГОРЬЕВИЧ

Мало. Только не мне лично — нам всем. К тому же один термос практически пуст.

КОМАНДИР

То есть вы предлагаете отправить кого-то на Большой Змей и набрать ещё какое-то количество воды про запас?

АЛЕКСАНДР ГРИГОРЬЕВИЧ

Именно! Мы сейчас уйдём глубоко в лес, и, кто знает, будет ли возможность вернуться сюда снова… (Примирительно улыбается) Да вы не переживайте, Алесь Петрович. Мы вдвоём быстренько обернёмся — туда-обратно. И потом, по вашим следам…

КОМАНДИР

Это кто ж такие мы?

АЛЕКСАНДР ГРИГОРЬЕВИЧ

Иван и я.

КОМАНДИР

Ну, Иван — оно понятно. Но вас, Александр Григорьевич, я, разумеется, никуда не отпущу. Потому как вы у нас слишком ценный (смотрит выразительно) кадр.

Особист не знает о статусе доктора, поэтому командир как бы объясняет.

КОМАНДИР

Я не могу оставить отряд без единственного врача.

АЛЕКСАНДР ГРИГОРЬЕВИЧ

Да, но…

КОМАНДИР

Поэтому пойдут Иван и… мичман Сеня. Всё, не обсуждается.

ОСОБИСТ

И я пойду. С ними. Третьим.

КОМАНДИР

О как! (С прищуром) А ты уверен, майор?

ОСОБИСТ

Уверен, товарищ командир.

КОМАНДИР

Ну что ж… Тогда не в службу, а в дружбу — сходи разыщи Ваню и мичманкА и тащи сюда.

Особист, молча кивнув, уходит.

АЛЕКСАНДР ГРИГОРЬЕВИЧ

А вот я как раз совсем не уверен, что это правильное решение.

КОМАНДИР

Ничего страшного, пущай проветрится. (Криво ухмыльнувшись) В случае чего, Иван за ним приглядит. Зато я хотя бы сутки отдохну от его энкавэдэшных закидонов… Ну что, товарищ полномочный, теперь твоя душенька довольна?

АЛЕКСАНДР ГРИГОРЬЕВИЧ

Почти.

КОМАНДИР

Э-э, Александр свет Григорьевич, ты меня того, не пугай!

АЛЕКСАНДР ГРИГОРЬЕВИЧ

Я и не пугаю. Просто… Штука в том, Алесь Петрович, что мы совсем ничего не знаем о свойствах этой воды: как её правильно хранить, при какой температуре. (С досадой, о наболевшем) Может статься, она вообще теряет свои качества при длительном хранении.

КОМАНДИР

Извини, но здесь я тебе ничем помочь не могу.

АЛЕКСАНДР ГРИГОРЬЕВИЧ

Можете. (Командир удивлённо выгибает бровь) Мне чрезвычайно важно получить на руки хотя бы самый примитивный набор химреактивов. Список я составил.

Командир даже дар речи потерял. А потом ошеломлённо крякнул.

КОМАНДИР

А ничего, что ближайший отсюда магазин — он в райцентре? А это километров 40 отсюда будет. И то если напрямки, через болота, идти.

АЛЕКСАНДР ГРИГОРЬЕВИЧ

В магазине такие вещи не продаются. Только в аптеке.

КОМАНДИР

Нет, ты это сейчас серьёзно? Ты на самом деле просишь, чтобы я отправил человека с твоим списком в город?

АЛЕКСАНДР ГРИГОРЬЕВИЧ

Я не прошу… Приказываю.

КОМАНДИР

О-хре-неть!.. (После долгой паузы) Хорошо. Азарёнок сходит.

АЛЕКСАНДР ГРИГОРЬЕВИЧ

Спасибо, командир.

КОМАНДИР

Иди ты со своим «спасибо» знаешь куда?..

АЛЕКСАНДР ГРИГОРЬЕВИЧ

Знаю. Да, а почему именно Азарёнок?

КОМАНДИР

Потому что: а) он мой земляк, местный; б) его тесть служит в райцентровской аптеке провизором.

АЛЕКСАНДР ГРИГОРЬЕВИЧ (Расцветая)

Алесь Петрович, дорогой мой, но ведь это же прекрасно!

Иллюстрация Максима Ляпунова

4.17. ЗМЕЕВО БОЛОТО. ОСТОРОВОК БОЛЬШОЙ ЗМЕЙ. НАТ. УТРО

Почти в том месте, где Иван некогда сложил трупы убитых им немцев, — импровизированная братская могила. Сколоченный из двух досок крест, на поперечине которого через запятую перечислены шесть имён и званий, а на надмогильном песчаном бугорке, покрытом нацистским флагом, лежат шесть касок. Рядышком в землю воткнуты несколько лопат. Полукругом возле могилы стоят со скорбными лицами семеро солдат во главе с обер-ефрейтором Шлиманом (остальные где-то в караулах-дозорах). Шлиман, держа в руке пистолет, завершает читать молитву.

ШЛИМАН

…Denn Dein ist Das Reich Und die Kraft Und die Herrlichkeit In Ewigkeit. Amen[14]

После этих слов обер-ефрейтор трижды стреляет в воздух из пистолета, затем прячет его в кобуру.

ШЛИМАН

А теперь — за работу. Люди фельдфебеля Краузе создали неплохой задел, но этого недостаточно. К 15:00 все четыре огневые точки на восточной оконечности острова должны быть полностью оборудованы и тщательно замаскированы. Проверять буду лично. Приступайте. И держите в своих башках старую солдатскую заповедь: если не окопаешься сам — тогда пуля закопает тебя.

Бойцы, забирая лопаты, молча расходятся.

4.18. РЕДКИЙ ЛЕС. НАТ. ДЕНЬ

Через редколесье движутся