— Так давай же почитаем там все внимательно, изучим! Там наверняка есть имярек директора — или кто он там?

— А зачем? Я при встрече сама спрошу. Да и неважно это. Главное, чтобы поиски этого Березина, кем бы он ни был, принесли результат.

— Как можно быть такой нелюбопытной! — возмутилась Александра. — А кроме брекетов… Как он вообще?

— Обычно! — отрезала Даша. — Все, не мешай работать.

Дарья сделала вид, что читает с монитора что-то очень важное, Саша помедлила немного, поняла, что от подруги больше ничего не добиться, и вышла из кабинета.

Ближе к обеду Даша вышла в торговый зал и обнаружила там только Галину Куженко, которая мрачно следила взглядом за молодой мамашей с тремя разновозрастными детьми. Женщина пыталась выбрать какие-то учебники, но постоянно отвлекалась на буйствующих деток.

— Галина Ивановна, а где все остальные? — спросила Даша.

— Они уже полчаса сидят в кабинете у Александры, шепчутся и хихикают, — наябедничала Куженко.

Даша не стала никак реагировать на донос, развернулась и пошла к Саше, дабы понять, что происходит. В кабинете госпожи Кроль Ирочка, Люба и Саша что-то внимательно рассматривали в компьютере, тыкали пальцами в монитор, ахали и вздыхали.

— И что это за сборище в рабочее время? — сурово осведомилась Даша.

Все трое подчиненных наивно захлопали ресницами и переглянулись. Дарья обошла стол и тоже заглянула в монитор: естественно, там красовалась фотография господина Березина в солидном костюме.

— Что, мужчин рассматриваем в рабочее время? — едко усмехнулась Даша.

— Одного мужчину, — уточнила Саша.

— Красавца-мужчину, — добавили хором Люба и Ирочка.

— И никаких брекетов! — обвинила Саша начальницу.

— Видимо, фотография сделана до того, — объяснила Даша. — У него и прическа сейчас немного другая.

— Ага, ты и прическу вспомнила! А то только про брекеты рассказывала, — хихикнула Александра.

— Что лучше всего запомнила — про то и рассказывала. И вообще — мне плевать, как он выглядит! — возмутилась Даша.

— А тебе правда кто-то угрожает письмами? — спросила Люба.

— Можно сказать и так, — Дарья погрозила пальцем Саше. — Кто-то слишком много болтает!

— Ну, что ты! Все равно твой Березин будет опрашивать всех, шила в мешке не утаишь, — принялась оправдываться Саша.

— Так что вы выискали на сайте «Дюралекса», кроме фото Березина? — сменила тему Дарья.

— Что твой Березин — единственный владелец агентства и бывший мент.

— Про милицейское прошлое тоже написано на сайте? — удивилась Даша.

— Нет, это мы сами нашли, контора достаточно известная, у Березина часто берут интервью всякие профильные телепрограммы и газеты, даже мужские глянцевые журналы о «Дюралексе» пишут, а в прошлом месяце и «Космополитен» кое-что опубликовал. Глупости, правда, всякие, но частные детективы сейчас в моде.

— Вот это называется — пальцем в небо. Выбрала первое попавшееся агентство, называется, — покачала головой Даша. — А президент Путин господину Березину руку не жал?

— Про Путина ничего не написано. И твоим делом занимается сам Березин! А ведь он давно уже не ведет расследования!

— Ты просто кладезь информации, — рассмеялась Дарья.

— «Яндекс» — найдется все! — процитировала рекламный слоган Саша.

Роман всегда знал, что практически девяносто восемь процентов населения нашей страны абсолютно юридически безграмотны, и этот факт его безмерно удручал, но удрученность абсолютно не мешала ему пользоваться этой безграмотностью. Например, подавляющее большинство граждан (а особенно гражданок) принимали его удостоверение частного детектива за «корочки» служителя закона, попросту говоря, за милицейские. Поначалу Березин пытался объяснять, кто он такой, но это очень уж усложняло работу: во-первых, иногда приходилось потом отвечать на бесконечные вопросы про частнодетективную деятельность, во-вторых, частенько люди сами просто отказывались отвечать на его вопросы, узнав, что никаких санкций он к ним применить не сможет, а в-третьих, ему просто надоело просвещать народ. Было, конечно, чувство, что поступает он немного непорядочно, но голос совести становился с годами все тише и тише. Невинный обман, казалось бы, но выражение «цель оправдывает средства» всегда не нравилось Роману. Вероятно, с таких мелких уступок и начинается бесчестное поведение, так и становятся законченными и беспринципными лжецами.

Отца своего Березин не помнил, однако мать всегда считала, что главное в жизни — принципы, никогда не поступалась своими и научила тому же сына. Негибкая позиция, но что поделаешь.

Все эти размышления посетили Романа перед почтовым отделением в Королеве, откуда было отправлено первое письмо. Надежды на то, что здесь помнят отправителя или хотя бы смогут припомнить, из какого почтового ящика это письмо, мало, но попытаться стоит. Березин вздохнул, напомнил себе, что улыбаться надо, не разжимая губ (чертовы брекеты!), и вошел в помещение почты. За древней деревянной стойкой скучали две барышни: одна возраста почти школьного, другая — предпенсионного. Девочки — не его контингент, а вот дамы лет пятидесяти — вполне подходит. Роман извлек из папки письмо, а из внутреннего кармана пиджака — удостоверение и предъявил оба документа солидной даме.

— Детектив Роман Березин. У меня есть к вам несколько вопросов.

Мадам прищурила явно дальнозоркие глаза, но надевать очки не стала, удовлетворившись солидным видом предъявленных «корочек», и заулыбалась представительному мужчине.

— Детектив? Это у нас в милиции новые звания?

— Вроде того, — покривил душой Роман и улыбнулся в ответ. — Так вам знакомо это письмо?

— Леночка, посмотри, пожалуйста, что это за письмо, — протянула дама конверт младшей сотруднице.

— Светлана Афанасьевна, у нас же писем этих сотни в день! — напомнила Леночка. — Что я могу сказать?

— Письмо отправлено всего несколько дней назад, — обратился к Леночке Березин. — Может, сотрудница, работавшая в тот день, вспомнит хоть что-то. Может, отправитель этого письма здесь покупал конверт. Или сборщик почты из ящиков припомнит, откуда он его привез. Сейчас же мало пишут личных писем, в основном на бумаге ведется только официальная переписка.

Леночка наморщила лоб, пытаясь сообразить, о чем он говорит, но, кажется, девочка растеряла последний разум, когда Роман к ней обратился. Светлана Афанасьевна нетерпеливо вырвала письмо из пальцев девушки, надела, все-таки, очки и внимательно изучила конверт.

— Так-так… Штамп наш. Время отправки — четырнадцать ноль-ноль. К этому времени мы отправляем корреспонденцию только из этого ящика, — дама указала на стоящий в углу огромный фанерный короб с прорезью для писем. — Почта с территорий приезжает к семнадцати ноль-ноль.