Марина Ивановна и Олимпиада Васильевна молча переглянулись. Потом старушка нерешительно предложила:

– Может, отправить ее к Сергею Давидовичу?

– Заключение он писал вообще-то, – кивнула Олимпиада Васильевна.

– А кто такой этот Сергей Давидович? – поинтересовалась девушка.

– Да Розов. Патологоанатом наш... Пойдете?

– Куда? В морг? – не на шутку испугалась Яна. Она до сих пор ни разу не посещала этого заведения, и воображение услужливо рисовало одну картинку ужасней другой.

– Ну, не совсем в морг. В анатомичку. Но вход общий, – честно признала Марина Ивановна. – Да там ничего страшного нет. Если запах только...

– Да и потом, ей же не обязательно в саму операционную заходить, а в кабинете у Розова почти не пахнет, – поддержала Олимпиада Васильевна.

От этих слов стало не слишком хорошо. Желудок заныл, и голова закружилась. Яна вынуждена была опуститься на стул. Встревоженная хозяйка архива протянула ей стакан воды.

– Ну так что, пойдешь к Розову? Или тебе достаточно выписки из истории болезни?

Яна обреченно кивнула и, хоть ноги отчаянно сопротивлялись этому, медленно тронулась в направлении, указанном собеседницами. Чем ближе было невзрачное одноэтажное здание, тем страшнее ей становилось.

На лавочке у входа в морг задумчиво курил парень в белом халате и шапочке, слегка сдвинутой набок. Взглянув на него, Яна чуть было не зажмурилась, настолько он был красив. Странно встретить такое совершенство во дворе заштатной больницы. Да с такими внешними данными людям одна дорога – в артисты. И пусть эта красота со множества голубых экранов или глянцевых страниц модных журналов радует благодарных зрителей. Яна прошла мимо, с трудом заставив себя не оглянуться на парня еще хоть разок, и нерешительно остановилась у крылечка морга. Девушка топталась так долго, что мужчина с лавочки даже окликнул ее.

– Кого-то ищете? – вполне доброжелательно поинтересовался он. – Или на экскурсию пришли?

От неожиданности Яна резко обернулась. Мужчина смотрел на нее и чуть заметно улыбался.

– Ну и юмор у вас, – дрожащим голосом откликнулась девушка. – Да разве сюда кто-то по доброй воле прийти может? Просто так, без особой надобности?

– А что такого? – Собеседник улыбнулся еще шире. – Я вот пришел. Да и вас на веревке никто вроде не тащит...

– Мне доктор Розов нужен.

– Зачем, интересно?

– Поговорить насчет одного из его... – Яна замялась, не зная, какое слово здесь прозвучит уместнее, – пациентов.

– А чего о них говорить? У доктора пациенты обычно молчаливые попадаются, неразговорчивые...

– Да хватит вам шутить, в самом деле! – начала раздражаться девушка. – Да еще по такому поводу. Неуместному.

– Не сердитесь, девушка, патологоанатомы все, как правило, люди веселые. Без юмора в нашем деле долго не протянешь, свихнуться запросто можно.

– Так вы и есть доктор Розов?! Сергей Давидович?!

– Ну, я. А что вас так удивляет? Я разве на доктора не похож? Вот и халат у меня есть, и шапочка...

Яна и сама не совсем поняла, почему это открытие так ее поразило. Просто в голове образ потрошителя трупов вырисовывался намного более мрачным, можно даже сказать зловещим.

– Да нет. Почему... очень даже похожи, – невнятно пролепетала девушка, усаживаясь рядом с Розовым на скамейку, чтобы он не видел смущения на ее растерянном лице. – Именно так я вас, в принципе, и представляла... Ну разве что постарше чуть-чуть...

– В фартуке, измазанном кровью, и с клыками, как у Дракулы... – закончил за нее Сергей Давидович и рассмеялся. – Поверьте, девушка, вы в своем отношении совсем не одиноки. К сожалению. – Видя Янино явное смущение, он поспешил сменить тему: – А о ком вы поговорить-то хотели? Только предупреждаю, у меня память не слишком хорошая, помню неординарные случаи, а текучку всякую, уж не обессудьте, не фиксирую...

Представив его ежедневную текучку, Яна содрогнулась.

– Веселов Михаил Юрьевич.

Парень равнодушно пожал плечами.

– От инфаркта скончался, – постаралась освежить его память девушка.

– Ну и что? От инфаркта у нас чуть не половина пациентов умирает. У нас направление основное – кардиология и все с ней связанное. С утра до вечера инфаркты да инсульты...

Яна протянула ему выписку из истории болезни Веселова, любезно переписанную милейшей Олимпиадой Васильевной в архиве. Розов лениво полистал и спросил:

– А это не тот покойник, у которого сестрица просто невменяемая?.. Ну, точно! Из-за нее пришлось кучу ненужных надрезов и анализов делать. Эта дама почему-то вбила себе в голову, что ее брата то ли отравили, то ли еще как-то уморили... Я сразу увидел самую типичную картину классического инфаркта, но раз человек утверждает... Вот тут, видите, – ткнул он куда-то в середину листа, – анализы крови, результаты исследования почек, печени...

– Ну и как? Все нормально у него было с остальными органами?

– Я бы не сказал, что идеально. Да и у кого из нас к сорока годам печень сохраняется в чудесном состоянии?.. Но к смерти это никоим образом отношения не имело. Еще я помню, мне показалось, что незадолго до смерти больной употреблял наркотики...

– Были следы от уколов? Или еще что-то? – заинтересовалась Яна.

– Да нет... Кровь не совсем чистая... так мне показалось... Но я этого не стал в заключении писать.

– Почему?

– Следы слабые, я мог ошибиться. А может, это следы каких-то лекарств были...

– Но они же могли спровоцировать инфаркт! – воскликнула девушка.

– Ни в коем случае. К сердечной деятельности, как я уже говорил, они никакого отношения не имели, это точно. Может, на психику... Зря я вам, наверное, голову забиваю ерундой всякой. Но это единственное необычное, что запомнилось мне в связи с этим человеком... Ну и сестра его, конечно. Женщина-тайфун. Я даже приударить за ней попытался, да, видно, не то время выбрал для заигрываний...

Яна удивилась стойкости Оксаны, неизвестно, смогла бы она сама отмахнуться от ухаживаний такого красавца... Хотя его профессия сильно подрывает обаяние в женских глазах...

– Значит, Сергей Давидович, вы твердо уверены, что смерть Михаила Веселова была совершенно естественной?

– Помилуйте! Смерть сама по себе событие противоестественное, тем более у человека, не достигшего сорока лет, – воскликнул Розов, доставая еще одну сигарету.

– Но он же и до этого на сердце жаловался. – Этот непонятный доктор как будто специально сбивал Яну с толку. – И вы сами только что говорили...

– Я от своих слов не отказываюсь. Говорил. И еще раз повторю, что поводов заподозрить, что Веселову помогли распрощаться с жизнью путем отравления или ввода каких-то медикаментов, совершенно не просматривается. Я, как врач с большим опытом, настаиваю на том, что пациент скончался от инфаркта. И только от него.