Без помощи жрицы, самостоятельно я бы не облачилась в это, длинное, безразмерное, похожее на те платья, которые я воображала себе, заворачиваясь в детстве в оконную тюль, пока мама не видела.

К платью прилагался пояс, тоже непомерно тяжелый, с огромным желтым камнем в центре. Пояс и весом, и внешним видом напоминал те чемпионские, что выносили на ринг перед боксерами.

Зурия долго возилась с креплениями пояса, но у нее так ничего и не вышло. Она тихо ругнулась, я различила знакомое: «Crastaa». Значит, при виде меня тот черный всадник тоже ругался. С чего бы это?

Мои силы были на исходе. Кажется, я уже спала, стоя и с открытыми глазами, поэтому, отбросив ремень в сторону, Зурия снова повела меня к дому.

Я мигом проснулся от одной только мысли, что сейчас снова встречу Анкхарата. Я не знала, что делать в таком случае. Как себя вести. Он заявил права на меня, смешал свою кровь с моей, но я четко осознавала, что не стоит от него ждать нежности, разговоров и привычных мне ухаживаний. В его обществе были приняты человеческие жертвоприношения, черт возьми. Анкхарат находился на ступень развития выше, чем те же Тигр или погибший Одуванчик, его народ не был кочевниками, как погонщики слонов, и не жил в пещерах, как те люди с рыбной диетой.

Но все эти достижения, судя по всему, никак не повлияли на отношения между мужчиной и женщиной. А они явно оставляли желать лучшего.

Например, почему эти десять могучих, широкоплечих, как на подбор, Зевсов не занимались поиском жен самостоятельно? Ни одну из тех женщин, перемазанных глиной от кончика носа до мизинцев на ногах, не удерживали силой и не принуждали к участию в Состязании Невест. Значит, отбоя от желающих не было. Выйди такой, как Анкхарат, в город, к нему тут же выстроилась бы очередь из желающих, так для чего следовать таким жестоким традициям?

Мы с ним чертовски разные. Я вряд ли пойму и приму их обычаи, и уж точно никогда не перестану задавать вопросы. Нас отделяет бесчисленное множество веков, должно быть, мы даже мыслим иначе.

С детства я мечтала о свадьбе и пышном белом платье, о принце, который увезет меня в свой замок, но никак не о том, что ради счастья молодых нужно будет сжечь с дюжину невиновных женщин.

Лабиринт коридоров привел меня в спальню.

Анкхарата там не было. Интересно, это моя или наша спальня? Как у них заведено? Может быть, я даже не единственная жена в этой пирамиде?

Комната была в форме квадрата три на три, но с непропорционально высокими стенами, по ощущениям, башня, в которой не построили лестниц. Убранство было скудным и это еще мягко сказать. В центре этого каменного колодца стояла застеленная шкурами широкая постель. Всё.

Я нервно сглотнула.

На каменных неоштукатуренных стенах висели шкуры и кожаные полотна, расшитые раковинами и костями. На стенах напротив друг друга высоко над полом были прибиты два факела, сейчас потушенные. Дневной свет проникал через единственное узкое окошко, похожее на бойницу.

Сначала я задумалась, как же они зажигают факелы и зачем их поместили так высоко, но потом Зурия просто взмахнула рукой, и они зажглись.

Магия. Я все еще забываю.

Дверей не было, только прямоугольный проем, оформленный в виде разинутой пасти какого-то животного. Может быть, даже нескольких. Глаза и зубы были вырезаны в камне. Невероятно красивая работа, но хотелось бы некое уединения.

Из ведущего в комнату коридора замечательно просматривалась кровать, как и наоборот. Хоть бы шторку повесить, что ли.

Когда мы только вошли, Зурия озадачено огляделась. Я поняла, что она удивлена отсутствием Анкхарата. Мое сердце забилось чаще.

Пока Зурия занималась мехами на кровати, я шагала из угла в угол. Потом жрица подошла ко мне и помогла снять платье. Пижама не была предусмотрена. Я нырнула обнаженной на меховую простыню и укрылась таким же мягким пушистым одеялом. За окном уже рассвело.

Я была уверена, что вот-вот услышу эхо его шагов. Вцепившись в шкуры, я лежала ни живая, ни мертвая, и дышала через раз.

Зурия тоже топталась на месте. Похоже, по правилам Анкхарат должен быть здесь.

Но его не было.

Я позволила себе расслабиться, устроилась поудобнее и закрыла глаза. Мех источал приятные ароматы, не то что те сырые и короткие шкуры, которыми я укрывалась в пещерах. Ну и кровать была рассчитана под рост Анкхарата. Одной мне было более чем просторно.

Если жизнь и налаживалась, то как-то очень медленно.

В чем-то мне повезло, наверное, ведь я была все еще жива и вроде как облагодетельствована. Да и достался мне в мужья Анкхарат, а не тот черный всадник, встреченный на берегу океана.

Может быть, мне повезет и я снова встречу Эйдера Олара. Может быть, узнаю, в чем ценность глиняного осколка. Надеюсь, наказание Эйдера ограничилось сорванными бусами. Если меня оставили в живых за попытку нападения на высокопоставленных потомков, то не будут же казнить вместо меня Эйдера только за то, что он привел меня туда? Надеюсь, что нет, но кто их знает…

А еще речь. Я все еще нема как рыба. Я и раньше-то, оказавшись на этой земле, не блистала ораторским искусством, но уж теперь… Как мне найти общий язык с мужем? И нужно ли это вообще?

Я не представляла, какая участь мне уготована и на какое отношение со стороны мужа могу рассчитывать. Прекрасное далёко, не будь ко мне жестоко.

И еще мне совершенно точно нужно придумать, как вести счет дням, ведь я осталась без календарей и часов. А календарный счет дней может помочь мне, если Анкхарат… все-таки окажется в моей спальне.

* * *

Анкхарата я не увидела даже, когда проснулась ближе к вечеру. Зурия встретила меня с поджатыми губами, принесла еды — холодного мяса и абсолютно каменную лепешку. Я съела все. И снова завалилась спать.

На следующий день я повторила выработанную тактику: «сон-еда-сон». Я не знала нормального отдыха с первого дня своего путешествия, а прибавьте к этому еще и стресс, в котором я пребывала постоянно… Но в сомнамбулическом времяпрепровождении был и свой минус. Так я окончательно сбилась с подсчета количества дней, проведенных на первобытной земле. Пора было начинать новый календарь, от первых дней замужества, но я все спала и спала, и только каждый раз думала, что вот как проснусь, обязательно выпрошу у Зурии какой-нибудь каменный нож, чтобы, как всякий заключенный, чиркать на стенах.

Это оказалось занятием не из простых.

Еще несколько дней я объясняла жестами Зурии, что именно мне нужно, в полной уверенности, что как только получу орудие для настенной живописи, то тут же задним числом отмечу эти потраченные на переговоры дни. Черта с два.

Когда в моих руках все же оказался нож, я не могла вспомнить, сколько дней назад Анкхарат привез меня в седле своего орла в этот дом. Дело усложнялось тем, что спала я не только ночью, но еще и днем, и в результате из этой идеи с наскальными черточками ничего хорошего не вышло. На то, чтобы выцарапать каменным ножом на камне одну проклятую черточку, я тратила едва ли не полдня. С одной стороны, я все-таки нашла для себя хоть какое-то занятие. Но настолько однообразное и утомительное, что меня… что? От него сразу тянуло в сон, правильно. А проснувшись, я какое-то время соображала, а закончился ли этот день уже или наступил новый, а эта темнота за окном — это прежняя ночь или уже новое утро?