– Тебе с ней не справиться, – насмешливо сказал Исмаил. – Иди проспись.

Моряк схватился за нож, девушка взвизгнула. Исмаил смахнул ее с колен и стремительно поднялся, словно пружина распрямилась.

– Парень, иди-ка ты отсюда, – с опаской сказал хозяин пьяному матросу. И умоляюще посмотрел на Исмаила: – Только не здесь, эфенди!

– Я вернусь, – Исмаил поцеловал девушку, словно нарочно не торопясь, растягивая удовольствие. Засунул ей в рот свой язык, косясь на соперника, который выхватил нож.

Исмаил отпрыгнул к двери.

– Бежишь, щенок! – заорал матрос и кинулся за ним.

На улице было светло, как днем: на небе сияла полная луна. И холодно. Исмаил легко уклонился от удара и, когда громадный матрос, промахнувшись, не удержал равновесия, ловко сунул нож ему под ребро, слева. И стремительно отскочил.

Моряк, хрипя, упал. Исмаил равнодушно смотрел, как он сучит ногами. Из двери выглянул хозяин.

– Приберись. – Исмаил сунул ему кошелек. – Надеюсь, здесь хватит денег и за уборку, и за девушку?

– Она ваша, эфенди. Теперь я вижу: вы вернулись.

Поднимаясь в обнимку с довольной девчонкой на второй этаж, Исмаил вдруг заметил в самом углу знакомые глаза. Их обладатель был чернее ночи, поэтому его лицо сливалось с темнотой. Но эти глаза Исмаил не забыл. Оказывается, главный черный евнух тоже был любителем борделей. Особенно с тех пор, как вино в Топкапы больше не лилось рекой.

«Моя жизнь опять не стоит и акче, – подумал Исмаил, крепче обнимая хохочущую девчонку. – Валиде завтра же узнает, что я в Стамбуле. Наконец-то! А то я уже заскучал…»

В свое убежище он вернулся под утро. Встревоженная Анна, лежащая на кровати, где подушки и простыни пропахли ее любимым, тут же проснулась. Не один час Анна ворочалась, прижимая к лицу халат Исмаила и тоскуя. Вот уже два месяца он тайно жил здесь, во дворце Паргалы. Даря Анне пусть не любовь, но хотя бы ночи, когда она чувствовала себя счастливой. Она получила его всего и поцеловала везде, где хотела. Для Анны не осталось тайн во всем, что касалось постели. Она знала, какие поцелуи возбуждают любимого, а каких мест не стоит касаться, как надо его ласкать, чтобы он забылся, и что брать ее сзади Исмаилу нравится больше, возможно потому, что лицо ее некрасиво и ему не хочется на нее смотреть.

Но она умела вдруг ловко перевернуться на спину и получить свое удовольствие, глядя ему в глаза. Ей даже казалось, что со временем она узнает его настолько, что сможет приручить. И вот он исчез. Внезапно, без предупреждения. Анне показалось, что из нее ушла жизнь. Она служила Исмаилу преданно, как собака, делала все, что он хотел и как он хотел. Да, она некрасива и уже не так молода. У нее было много мужчин, но разве в этом есть ее вина? Что ее девочкой захватили в плен и продали в рабство?

Зато теперь она богата и делает что вздумается. Анна без стеснения воровала у своей глупенькой княжны, зная, что деньги дают все. И Анна спешила запастись золотом, пока оно само идет в руки.

Исмаил вошел крадучись, словно хищник, леопард. Но Анна услышала и тут же вскочила, кинувшись ему на шею:

– Где ты был?!

От него пахло кровью, она это сразу почуяла. И женщиной. А еще вином.

– В борделе, – насмешливо сказал Исмаил и отстранился.

Она и сама должна была догадаться. Наверняка кого-то прирезал, потом напился вина и завалил в постель какую-то шлюху. А она, Анна, всю ночь напрасно прождала.

– Чего тебе не хватает? – взмолилась она. – Скажи. Золота? Я дам. Еда, вино, – я все принесу. Любви? Я сделаю все, что ты захочешь. Твоя шлюха не дала тебе того, чего даю я. Зачем ты туда пошел?

– Мне скучно. – Исмаил лег на кровать, растянулся во весь рост и посмотрел на Анну с усмешкой. – Неужели ты думаешь, что я так и буду жить? Есть, пить, спать, заниматься с тобой любовью. И что мне этого довольно. Я хочу вернуться во дворец. Ты это устроила?

– Скоро свадьба. Мы с Хюмашах переедем в Топкапы. Я уговорю ее, и ты вернешься туда вместе с нами.

– Кем? Твоим любовником? Ты поселишь меня где-нибудь в чулане и будешь приходить по ночам, принося мне еду и вино? Знаешь, я подумал, что мне лучше и в самом деле отправиться в Дидимотику…

– Нет! – Анна кинулась к нему и упала на колени рядом с кроватью, пытаясь поймать руку Исмаила. Он не дал. – Не уезжай, молю! Я же умру без тебя!

– Ты просто девка, – насмешливо сказал Исмаил. – Деньги твоей госпожи не смыли с тебя грязи батумских притонов. И ты мне надоела.

– Я… я могу устроить твою встречу с Фатьмой-султан! – отчаянно сказала Анна. – Не уходи!

– Ты и в самом деле можешь это сделать? – Исмаил посмотрел на нее с интересом. Анна наконец завладела его рукой и прижалась к ней горячими губами.

– Во время свадьбы. Я все устрою – вы с султаншей сможете уединиться. И Хюмашах уломаю – ты вернешься во дворец.

– Тебе придется это сделать, – насмешливо сказал Исмаил, – потому что меня видели. Валиде уже сегодня узнает, что я в Стамбуле. Меня станут искать. А я не собираюсь прятаться.

– Исмаил!

– Мне не нравится такая жизнь! – Он вырвал у Анны свою руку. – Я лучше отправлюсь на войну, чем буду продавливать твой матрас! Мне нужна власть, понимаешь?

– Твоя сестра может родить мальчика, – жалобно сказала Анна. – Надо лишь немного подождать. Ты слишком уж нетерпелив. А ведь ты еще так молод, – попыталась подольститься она. – Ты будешь пашой, неважно чей сын взойдет на трон, твоей сестры или моей госпожи. Хюмашах меня не прогонит, она мне доверяет. Я управляю ее дворцом и ее казной. Скоро Хюмашах будет невероятно богатой. Мы купим все: визирей, солдат. Золота будет много, Исмаил. Я клянусь.

– Чего стоят клятвы девки? – рассмеялся он. – Но мне нравится твой запал. Ты и в самом деле готова ради меня поджечь с четырех концов Стамбул, – сказал он с удивлением. – Здесь ты гораздо смелее султанши.

– Разве султанши умеют любить? – Анна робко присела на краешек кровати. – Не ходи туда, где тебя могут убить. Валиде пошлет много людей, среди них опытные воины, настоящие головорезы. А ты еще юноша, – она лаково погладила Исмаила по темным густым волосам. – Я верну тебя во дворец, и ты будешь нежиться в соболиных мехах и купаться в золоте. Зачем пачкаться в грязи стамбульских улиц и якшаться со шлюхами? Ты устал.