От его слов у нее перехватило дыхание.

— Я… я осталась бы с тобой, Лука, неужели ты сомневаешься?

— В этом-то и проблема, дорогая, — сказал он. — Я был уверен, что ты останешься со мной несмотря ни на что, но не мог позволить тебе сделать это. Что было бы, если бы произошло худшее? Я мог бы стать умственно отсталым паралитиком. Ты не должна была губить свою жизнь ради меня. Ты так талантлива! Я был уверен, что ты в конечном счете станешь преподавать в Лондонской академии балета. Я мешал бы тебе. Мне пришлось тебя отпустить.

Бронте крепко обняла Луку за талию, ее слезы намочили его рубашку.

— Я никогда не переставала любить тебя, — рыдала она. — Я все это время тебя обманывала — врала, что ненавижу тебя. Я так и не научилась тебя ненавидеть.

Лука вдохнул аромат ее волос, прижимая Бронте к себе.

— Я надеялся, что чувства между нами по-прежнему живы, — хрипло продолжил он. — Я дал себе обещание, что целый год буду восстанавливать здоровье после операции, а потом свяжусь с тобой. Прошедший год показался мне вечностью. Я и не подозревал, что у меня растет дочь.

Бронте посмотрела на него блестящими от слез глазами:

— Она полюбила тебя сразу, как только увидела, Лука. Тебе не придется переживать, что ты пропустил первый год ее жизни. Когда Элла подрастет, мы все ей объясним. Важно то, что ты с ней сейчас. Ты ее отец. Ты всегда был ее отцом.

Он одарил Бронте полуулыбкой:

— Я люблю тебя. Ты это понимаешь, да? Я влюбился в тебя с первого взгляда. Ты — мое сердце, мой разум, моя жизнь. Я люблю тебя так сильно, что у меня больно сжимается грудь.

Она продолжала плакать:

— Кажется, я только сейчас начинаю это понимать.

Он нежно отвел пряди волос, упавшие на лицо Бронте, и трогательно посмотрел ей в глаза:

— Я влюбился в тебя в тот день, когда мы встретились в лондонском книжном магазине. Ты помнишь, как столкнулась со мной, выронила сумочку и все ее содержимое рассыпалось по полу?

Бронте улыбнулась:

— Таким образом ты узнал мой адрес, не так ли? Ты проверил мою записную книжку, прежде чем отдать ее мне.

— На что только не пойдет отчаявшийся мужчина, — заметил Лука с улыбкой. — Я хотел увидеть тебя снова. Ты сразу же мне понравилась. Я никогда не испытывал ничего подобного к женщине. Когда наши пальцы соприкоснулись, пока я вручал тебе блеск для губ, меня словно пронзило электрическим током. Пальцы покалывало даже несколько часов спустя.

— Мои тоже, — улыбнулась Бронте, обнимая его за шею.

Лука наклонился и мягко, и неторопливо поцеловал ее в губы. Когда он поднял голову, Бронте посмотрела на него с изумлением.

— До сих пор не могу поверить, что все происходит наяву, — медленно проговорила она. — Я мечтала о том, что в один прекрасный день встречусь с тобой. Но мне в голову не приходило, что мы действительно встретимся.

— Мне жаль, что все так получилось, — сказал Лука. — Но я поступил бы точно так же снова. Я слишком сильно тебя люблю, чтобы умышленно уничтожить твою жизнь.

— Ты кому-нибудь рассказывал о своем состоянии? — спросила Бронте.

— Рассказал только тогда, когда все закончилось, — объяснил он. — Я оставил письмо адвокату на случай чрезвычайной ситуации. Доктора должны были связаться с ним, если все пойдет не так. Моя семья, конечно, была ужасно расстроена, как ты можешь себе представить, особенно мать. Она уже потеряла одного ребенка и так и не оправилась от горя. Джорджио воспринял мое признание более или менее спокойно, но Ник очень рассердился. Но я думаю, теперь он простил меня.

Бронте с любовью погладила его по лицу:

— Я так рада, что ты обо всем мне рассказал, Лука. Я очень переживала из-за того, что ты женишься на мне только ради Эллы. Мне это казалось неправильным.

Он нахмурился:

— Я видел, как драматично складывались отношения между моей матерью и Мейей. Ни та, ни другая не желали пойти на компромисс. Мне не хотелось, чтобы ты прошла через все это. Я намеревался возродить наши отношения, но решил дать тебе немного времени.

Бронте посмотрела на него с укоризной:

— Ты был ужасно настойчив.

— Ну, — сказал Лука, робко улыбаясь, — упорство — не самое плохое качество.

Она крепче к нему прижалась.

— Вне сомнения, — промурлыкала Бронте. — Особенно если ты говорил всерьез о желании зачать брата или сестру для Эллы.

Глаза Луки засияли.

— Ты хочешь сказать, что готова родить еще одного ребенка?

Молодая женщина улыбнулась:

— Как тебе мое предложение?

Лука потянул вниз бретели ее ночной рубашки.

— Теперь тебе не удастся остановить меня, дорогая, — заявил он, уложил Бронте на спину и припал к ее губам.

Две недели спустя…

Бронте стояла в конце прохода и смотрела на ждущего ее у алтаря Луку. Заиграл орган, гости заулыбались. В воздухе витал пьянящий аромат цветов, надежды, счастья и любви.

Бронте поймала взгляд матери и улыбнулась. Элла, сидящая на коленях у Тины Беннет, засмеялась и радостно воскликнула:

— Мама касивая!

— Мама прекрасна, — сказал Лука, когда Бронте встала рядом с ним.

— Привет, — тихо произнесла она.

— И тебе привет, — откликнулся он, взяв ее за руки и тихонько сжал их. — Ты дрожишь.

— Я нервничаю.

— Не нервничай, сокровище мое, — попросил он. — Сегодня начинается наша настоящая семейная жизнь.

Священник провел церемонию венчания, после которой глаза у всех были на мокром месте. Бронте и Лука в окружении членов его семьи вышли из церкви. Казалось, в такой торжественный день о вражде забыли даже Джорджио и Мейя.

Мать Луки вытерла слезы, улыбнулась и заключила Бронте в крепкие объятия. За прошедшие две недели она стала мягче относиться к будущей невестке и с удовольствием помогала ей готовиться к свадьбе.

— Добро пожаловать в нашу семью, Бронте! — воскликнула Джованна. — Ты подарила моему сыну столько радости! Ты подарила радость и мне. Я не знаю, как тебя благодарить.

— Его невозможно не любить, — произнесла Бронте, глядя на Луку и едва переводя дыхание от счастья.

Джованна улыбнулась, материнская гордость переполняла ее.

— Согласна, — кивнула она. — Я так рада, что Лука тебя разыскал. Не думаю, что он сумел бы найти счастье с другой женщиной. В этом он похож на своего отца. После смерти Кьяры муж немного отстранился от меня, но потом наши отношения стали прежними. Он знал, что никто не будет любить его так, как я.

От волнения у Бронте екнуло сердце, когда Лука подошел к ней и обнял за талию.