– Тут есть нечто большее, чем изгородь и пара вооруженной охраны, детектив Ролсет. – Мисс Холланд нажала клавишу компьютера, и на огромном мониторе появилась часть стены. Она нажала еще несколько клавиш, и мозаика видеоизображений ожила.

Магоцци узнал караульное помещение у въезда, автостоянку и холл, в котором они только что были, но появилось еще не менее двадцати мест – часть снаружи, а другие показывали различные кабинеты и лаборатории, которые, как он предположил, были где-то в этом здании. Он внимательно все рассмотрел;

– Экран отображает изображения со всех камер слежения на пространстве, которое мы называем Квадрант Один. Биттеррут разделен на двадцать квадрантов. Все они под контролем видеокамер и детекторов движения. Штаб нашей службы безопасности в специальном помещении в режиме реального времени анализирует все происходящее двадцать четыре часа в сутки. За основу взята система слежения в казино Лас-Вегаса.

– Впечатляюще. Сколько у вас камер?

– Сотни. Но скорее всего, мы не можем контролировать каждый квадратный дюйм территории в тысячу акров, поэтому мы попросили местную компанию программного обеспечения объединить в единое целое детекторы движения и камеры. Стоит кому-то или чему-то исчезнуть из поля зрения камеры, как детекторы нацеливают в это место ближайшую камеру, и она отслеживает все, что происходит.

Джино подтолкнул Магоцци локтем и показал головой на экран, но Магоцци уже увидел маленький логотип «Манкиренч» внизу экрана.

– Кроме того, наши охранники ведут круглосуточное патрулирование территории, особенно по периметру. Есть и другие уровни системы безопасности, но, думаю, представление вы уже получили. И в другом месте вы не можете обеспечить Джули такой же уровень защиты.

Пока его мысли неслись вскачь, Магоцци в упор смотрел на нее, быстро фиксируя все детали, которые подмечал его глаз полицейского, чтобы потом в них разобраться.

– Так сколько же таких Джули Олбрайт живет у вас здесь?

Он удивил ее этим вопросом, а Мэгги Холланд была не из тех женщин, которых легко удивить.

– Очень хорошо, детектив. Смелый вывод, особенно учитывая, как мало вы успели увидеть. – Она посмотрела на Сэмпсона. – Или вы уже рассказали?

Магоцци перехватил ее взгляд:

– Нет. Да и вывод не такой уж смелый. Единственные люди, которых я пока здесь видел, все были женщины, включая и тех, кого ваши камеры показывали на экране. В чем, наверно, нет ничего странного для косметической компании, но и ваша служба безопасности состоит исключительно из женщин, в чем вы не видите ровно ничего странного. А если прибавить Джули Олбрайт и уровень безопасности, то это невольно заставляет задуматься. Кроме того, у вас весьма заметный шрам на горле, который довольно грубоват для хирургической операции, да и нос у вас был сломан и вправлен пару раз. По крайней мере, мне так кажется.

Джино мрачно хмурился, пытаясь уловить подтекст разговора. Внезапно его лицо прояснилось.

– О господи, ведь все было у меня под носом, а я все думаю, что нахожусь в десяти шагах. А видел как минимум трижды. У охранницы при металлодетекторе были сломаны пальцы на левой руке. Судя по внешнему виду травмы, выломаны суставы. Сколько тут еще таких?

Мисс Холланд спокойно посмотрела на него:

– Тут все такие. – Она бросила взгляд на Сэмпсона, который глядел в пол, но, конечно, он всегда все знал, а затем перевела взгляд на бедную Риккер, которая изо всех сил старалась понять, о чем идет речь.

Как только Магоцци упомянул его, Айрис уставилась на шрам на шее Мэгги Холланд. Это была непростительная грубость, которая была ей совершенно не свойственна, но она не могла отвести взгляда. Одно дело смотреть сюжеты в новостях и знакомиться со статистикой, даже слушать все разговоры, что поступали через диспетчера… но ее это не задевало. А вот воочию увидеть реальные свидетельства – это было как оглушающая пощечина. Она чувствовала себя так, словно ее выдернули из привычного мира и грубо бросили в другой, где мужчины не просто уходят от своих жен, а бьют и уродуют их.

– Все женщины, которые живут здесь, появились тут потому, что в окружающем мире им угрожала опасность, – произнесла мисс Холланд.

– А как насчет мужчин? – спросил Джино.

– Мужчин здесь нет. Поэтому женщины и чувствуют себя в безопасности.

Джино нахмурился:

– Минутку. Сколько вообще людей живет здесь?

– Примерно четыре сотни.

– И среди них ни одного мужчины?

– Совершенно правильно. Ни один мужчина не имеет права появиться здесь без пропуска и сопровождения. – Она улыбнулась Сэмпсону. – Даже офицер полиции.

Джино уставился на Магоцци:

– Это законно?

– Наверно. Это же частное владение. Мы ведь не пускаем мужчин в городские убежища для жертв насилия, а по сути, это место – то же самое. Одно большое и безопасное убежище.

Мэгги покачала головой:

– Это не убежище. Это город, который стремится обеспечить себе безопасность. Это то, что мы все хотим иметь, – место, где мы будем в безопасности от изнасилований, убийств, покушений на наших детей… И основателям Биттеррута не потребовалось много времени, дабы понять: чтобы устранить все эти опасности, они должны сделать единственное – устранить мужчин.

Устранить мужчин. Мозг Магоцци словно врезался в кирпичную стену этих двух слов и забуксовал перед ней, как недужная машина. Он пытался вспомнить, что настоящая работа ждет его в городе – они ищут убийцу двух копов, – что Курт Уэйнбек, скорее всего, не имеет отношения к этому делу; у него есть обязанности, и свой образ жизни, и женщина, которую он обожает, но которая не хочет разговаривать с ним, – но ему трудно было сосредоточиться. Эти два тревожных слова снова и снова продолжали звучать у него в голове, и хуже всего, что память ему подсказывала: он и раньше слышал эти слова… или что-то похожее.

– Это чертовски кардинальное решение, – наконец смог выдавить он.

Мэгги Холланд кивнула:

– Но это решение. За шестьдесят лет существования Биттеррута в нем не было ни одного насильственного преступления. Можете ли вы представить себе какой-то другой город в стране, который имеет право это утверждать?

Магоцци не ответил.

– И когда вы как следует обдумаете ситуацию, то поймете, что она вовсе не экстремальна. – Мэгги перевела взгляд на Айрис: – Вы живете одна, не так ли, шериф Риккер?

Айрис кивнула.

– И, строго говоря, разве то, что мы делаем здесь, так уж отличается от того, что вы делаете в своем доме? Вы закрываете дверцу машины, запираете двери, когда приходите домой, а также окна первого этажа, когда идете спать, и, скорее всего, не очень привечаете незнакомцев в доме. Это вполне разумные предосторожности, к которым прибегает любая женщина, чтобы чувствовать себя в безопасности. Биттеррут делает то же самое, только в более крупном, более безопасном масштабе, потому что наши обитатели подвергаются большему риску.