В багажнике покачивалось тело. Лицо вздулось, кожа колыхалась и местами сползала лохмотьями. Рот был полуоткрыт, а млечно-белые глаза уставились прямо на него. И когда он в ужасе отпрянул, безжизненные руки всколыхнулись вверх, будто протянувшись к нему с просьбой о помощи.

Это была Сэнди Конлон.

Такер завис в воде. На несколько секунд в голове воцарилась зияющая пустота, но потом шестеренки снова завертелись. Он навидался трупов на своем веку. И в этом нет ничего особенного.

Но кое-что… чертовски особенное – все-таки было.

Хотя лицо и было обезображено, Такер четко видел пулевое ранение на левом виске. А еще видел, что живот ей вспороли. Скорее всего, это было сделано уже после смерти, чтобы продырявить органы, заполняющиеся газом при разложении. Если б багажник потом открылся, труп Сэнди все равно не всплыл бы на поверхность, а оставался бы на месте, пока щелочная вода не растворит ткани.

Уэйн молча чертыхнулся.

«Вот же сукины дети…»

Он взвился к поверхности, распаленный гневом, прогнавшим холод из озябшего тела.

Если б Такер не наткнулся на автомобиль, багажник мог бы навечно стать гробницей Сэнди Конлон. Кто бы это ни содеял, люди для них – всего лишь мусор. Он вспомнил рассказ Джейн о гибели и исчезновении других ее коллег. Вероятно, та же участь ждет и Джейн, и ее сына Натана, если ничего не предпринимать.

Не бывать этому.

Такер поплыл к берегу.

Все закончится здесь.

15 октября, 20 часов 17 минут по летнему поясному восточному времени

Кингспорт, штат Теннесси

Такер, гонимый призраками и бегущий от безличного врага, добрался до места встречи за рекордное время. Покинув Аппалачские горы и до поры оставив тело Сэнди на том же месте, позвонил Джейн, лаконично сказав, что надо встретиться с глазу на глаз.

Она предложила сделать это в закусочной у шоссе в Кингспорте, штат Теннесси, – в трех сотнях миль к северу от места убийства Сэнди. Такер догадывался, почему Джейн выбрала именно Кингспорт: город расположен как раз на полпути между Хантсвиллем и Вашингтоном. Скорее всего, она спрятала сына в округе Колумбия, знакомом ей вдоль и поперек.

Сегодня же Уэйн надеялся в точности выяснить, почему она скрывается – и от кого.

Самое время получить ответы.

Воспламененный этим желанием, он добрался до Кингспорта меньше чем за четыре часа и въехал на стоянку закусочной у шоссе 81, выдержанной в стиле пятидесятых. Когда Такер входил, над дверью звякнул колокольчик – раздражающе громко, но хотя бы под стать декору. Кабинки были обиты красным виниловым дерматином, столешницы из формайки в черно-белую шахматную клетку украшал хромовый бордюр. Скормив официантке традиционную отмазку насчет собаки-поводыря, чтобы обеспечить присутствие Кейна, Такер направился к задней кабинке, где сидела Джейн.

Так поздно вечером закусочная была уже полупуста. Пространство наполняло позвякивание вилок о тарелки и негромкий ропот голосов.

Хорошо.

Он присоединился к Джейн. Натан сидел рядом в детском автокресле, поставленном на диванчик. В этот момент парнишка сосредоточенно разглядывал свое отражение в ложке.

Встав навстречу, Джейн обняла Такера.

– Рада тебя видеть, – шепнула она ему на ухо, а потом, отстранившись, вгляделась в его лицо. – Ты ранен.

– Профессиональная вредность, – пожал он плечами.

Джейн провела кончиками пальцев по ссадинам на его челюсти, потом легонько взяла его за подбородок и повернула его голову. И нахмурилась, увидев повязку на ухе.

– А если я спрошу, вряд ли стоит рассчитывать, что ты скажешь правду?

– Вообще-то скажу. Но только позже.

– Гмм, – опустившись на одно колено, Джейн не менее тепло поприветствовала Кейна. – Ты-то уж должен был уберечь его от беды.

– Старался как мог.

– Я говорила с Кейном, – усмехнулась она.

И взмахом указала овчарке на кабинку. Пес тут же устроился между Такером и Натаном.

– Бабака! – указал мальчик.

– Собака, солнышко, – мягко поправила Джейн.

– Бабака, сонышко!

– Ну, почти, – с досадой тряхнула она головой.

Натан протянул палец к Такеру.

– Пивет!

– И тебе привет.

Очевидно, ребенка этот ответ не устраивал. Натан тут же переключил внимание обратно на Кейна, размахивая ладошкой перед носом у пса, принявшегося лизать ему пальцы. Судя по хихиканью, это показалось ему куда более увлекательным.

Глядя, как мальчик играет с собакой, Такер задумался, каково было бы, будь Натан его сыном, а Джейн – женой, о дороге, которой он мог бы пойти, – но тут же пресек эти мысли. Сейчас не время пересматривать принятые решения – ни минувшие, ни грядущие.

Поймав себя на том, что таращится слишком долго, Уэйн снова обратил взгляд к Джейн:

– Извини.

– Тебе не за что извиняться. Я и сама порой по полдня на него смотрю. Это одна из суперспособностей, которыми наделены дети.

Подошедшая официантка приняла у них заказ – чизбургер и картофель фри для Такера, кобб-салат для Джейн и фруктовый салат для Натана. Официантка положила перед мальчиком картинку для раскрашивания, и тот, вооружившись пригоршней цветных карандашей, взялся за труд.

Кейн, оставленный мальчиком ради нового занятия, только вздохнул.

Дожидаясь, пока подадут еду, Джейн выпрямилась, будто собираясь с духом.

– По твоему голосу в телефоне я поняла, что хороших новостей у тебя нет. Так что выкладывай.

Такер бросил взгляд на Натана, приподняв бровь.

– Ничего, – поняла Джейн. – Когда он занят раскраской, то ничего не замечает.

Уэйн откашлялся, решив не миндальничать:

– Сэнди мертва.

Джейн смотрела на него добрую секунду, оцепенев, а затем прикрыла глаза. Поджала дрожащие губы, и пара слезинок, выдавленных из-под век, сбежала по ее щекам. Потом, тряхнув головой, промокнула глаза салфеткой.

– Конечно, этого я и боялась… но все равно это прозвучало неожиданно. Я не хотела расставаться с надеждой.

– Извини. – Такеру было не по себе оттого, что он отнял эту надежду.

– Расскажи мне, что случилось.

Уэйн поведал ей о своем открытии в карьере, не умолчав ни о чем.

– Думаешь, она умерла быстро? – спросила Джейн.

Он сглотнул, вспомнив пулевое ранение на виске.