Шторм фыркать не стал, хоть и хотелось.

Отстучал: «Думаю, что наши и шейх, поделив будущую добычу, остались довольны друг другом».

«Но ты ведь своего не упустишь…»

Вопросом неслышимая реплика Ровера не прозвучала.

«А на что я там Горевски держу?»

– Третий и шестой корпуса – монтажно-испытательные, – продолжил Валанд, вновь прерывая молчание. – Оба восьмиуровневые плюс четыре подземных. Презентация, на которую мы приглашены, – все дружно посмотрели друг на друга и улыбнулись. Шутка смешной не была, но позволяла слегка разрядить обстановку, – будет проводиться в третьем.

Шторм откинулся на спинку кресла:

– Его из плана исключай, там найдется, кому разобраться.

Валанд не возразил.

Намекать, что тем самым дал ему информацию к размышлению, Шторм не стал. Будет анализировать их беседу – сообразит, где прокололся. В следующий раз уже не подставится.

Прав был Ежов, когда отправил своего офицера ему на съедение. Уж пусть лучше он, чем те, кто не позволит повторить попытку.

– Предположительно, Шаевский после захвата окажется в первом корпусе.

– В пятом, – поправил полковник Валанда, ответив ироничной улыбкой на задумчивый взгляд офицера. – Контракт со стархами. Император Индарс замахнулся на несколько окраинных планет люценианцев. Одна из них стоит в приоритете. Исследовательский модуль «Ханри Сэвайвил» две недели назад закончил там сбор данных.

– Но откуда?

Шторм на вопрос не ответил, только развел руками. Мол, нашивками не вышел. Про себя же усмехнулся.

Добыть информацию такого уровня было тяжеловато. Старх не терпел огласки и жестоко карал, когда дело касалось его секретов.

Если бы не несколько «но»…

Общие интересы у Союза находились не только с шейхом, но и с императором Индарсом. Так что генералу Орлову, который уже окончательно врос в созданную коалицией структуру, частенько приходилось выступать посредником в решении этих вопросов.

Ну, а что знал Орлов, было известно и ему, Шторму.

Старх не то что не возражал, скорее, поощрял такой тандем. С его квалификацией был неплохо знаком – в подоплеке покушения на главу Службы Внешних границ вице-адмирала Искандера он не сразу, но разобрался, ну и рассчитывал при его поддержке обойти некоторые острые углы. В том числе и во взаимоотношениях со скайлами, которые довольно специфично относились к подобным планам.

– Сведения абсолютно точные, можете не тратить время на перепроверку.

Валанд кивнул, потом с лукавством посмотрел на полковника.

– Может, вам известно и где искать личные покои Ханри?

Лазовски взглянул на Шторма с интересом, тому в ответ пришлось закатить глаза, словно говоря: «И чему их только учат?!»

Но вслух полковник ничего не произнес, просто сдвинул у себя изображение, увеличил квадрат, в котором находился довольно большой парк под прозрачным куполом.

– Не кажется подозрительным?

Валанд окинув свои экраны – видно, просматривал последние данные своих аналитиков, качнул головой. Подсказок не было.

– С учетом суровых зим в этом районе Маршеи – нет. – Признание прозвучало вынужденным.

Шторм «добивать» не стал – его команда начала работу по Приаму на сутки раньше, а результаты только-только начали появляться.

– Фундамент под куполом способен выдержать нагрузку в восемь раз больше, чем требуется для этой конструкции. Ханри скрупулезен, при строительстве учитывалось все.

– Возможно, но…

Шторм Валанду закончить не дал.

– Обратите внимание на марку стекла.

Марк пожелание выполнил, тут же дав дополнительный запрос.

– Светопроводящий слой… – Качнул головой, принимая подсказку. – Если прикинуть по высоте, то два стандартных яруса вполне можно скрыть.

– При этом таким образом, – подхватил Шторм (со стороны должно было выглядеть так, словно он только что принял Валанда в свою компанию), – что отдыхающие в этом зеленом оазисе о соседстве даже догадываться не будут.

– Что ж, – подвел итог их короткой беседе Лазовски, – основные параметры у нас есть. Первоначальный план…

Валанд дожидаться продолжения не стал:

– Я представлю через четыре часа. Следующий – через десять.

Отключился он первым, потому и не слышал, как Шторм сказал Лазовски:

– У мальчика есть все шансы не сдохнуть. Ни сейчас, ни потом.

Ровер улыбнулся… со значением, потом кивнул:

– Но я бы только на него не ставил.

Во взгляде полковника мелькнула шутливая обида…

Разве он мог… не предусмотреть всего?

Горевски ввалился в тренажерный зал, когда я уже заканчивала тренировку, оставив самое любимое – бой с тенью – напоследок.

Невозможность заниматься регулярно являлась единственным недостатком заданий, с которым я была вынуждена мириться. Но если уж появлялась возможность, то не упускала, позволяя себе расслабиться и ощутить удовольствие от физической усталости.

Для разнообразия, так сказать…

Виктор, который всего как полчаса назад проводил Куиши, присоединиться ко мне отказался. Развалился на лежаке у стены и молча смотрел в потолок. Было похоже, что дремал с открытыми глазами. А может…

Вот об этом «может» думать совсем не хотелось. Рисковать собой проще, чем подвергать опасности друга. Впрочем, на сей раз данное умозаключение, в той или иной мере, но касалось нас обоих. Каждого по-своему.

Покидать особняк нам не пришлось. Госпожа Горевски уступила его своему другу Алексу Белью, в надежде, что вернется на Приам довольно скоро.

О первом Люсия сказала нам, смотря на сына с тщательно скрываемым недовольством. Теперь она уже не догадывалась, а точно знала, чем он тут занимался. О втором – многочисленным информканалам, которые усиленно муссировали эту новость. Выглядела при этом сдержанной, но… встревоженной, как и подобает любящей супруге.

Улетела она четыре часа назад. Где провел половину из них провожавший мать Горевски-младший, мне оставалось только догадываться.

– Отдыхаем? – Валесантери выглядел… подозрительно веселым.

Я не ответила, продолжая развлекаться с виртуальным противником, используя в его качестве мув-клон своего новоиспеченного напарника. Подарок Вано, чтобы не расслаблялась.

Шаевский, который вроде как не замечал ни Валесантери, ни творимого мною безобразия – тоже.

Тому пришлось продолжить:

– Как Куиши?

Я хмыкнула – меня это явно не касалось, с розыскником общался Виктор, и едва не пропустила удар. Уйти с линии успела, хоть и пришлось демонстрировать чудеса ловкости, но бесстрастный арбитр зафиксировал касание. Спорить было глупо – я его ощутила. Даже через корсет.