когда все станет окончательно плохо. И неважно, что «свалить» означает не больше чем «протянуть чуть-чуть подольше без шансов на выживание».

— Ладно, а другие корпорации? — не сдавался я. — Не может же быть, чтобы у всех была такая же ситуация. Надо обязательно выяснить, нет ли у кого-то дирижабля, который сможет отвезти меня туда, куда нужно. В ноктус бывшего района Тай-фо, примерно в его середину.

— Что ж. — Арамаки на секунду задумался. — Я думаю, у меня есть возможность это выяснить. Но на вашем месте я бы не очень надеялся на успех.

— Выясняйте. — я кивнул. — Надежда умирает последней.

— Только на ней и живем. — невесело улыбнулся Арамаки и отошел к своему столу.

Поставив стакан на столешницу, он принялся тыкать пальцами по своему столу, который, судя по всему, имел сенсорную столешницу. Потом взял со стола какую-то приблуду, похожую на флешку, и вставил ее себе прямо в голову — куда-то в заднюю часть. Сел в кресло, закрыл глаза и замер.

— Что он делает? — спросил я у стоящей рядом Лизы.

— Общается, как я понимаю. — шепотом ответила Кейра вместо сестры. — Он подключился к сети нейронных коннекторов и, судя по всему, она объединяет в себе всех глав корпораций Города.

— А по Контактам никак?

— Нет. Нейронная сеть изолирована от всего внешнего трафика, ее нельзя взломать и в нее невозможно попасть извне. Даже количество участников в ней не может измениться, оно программируется изначально.

— Тогда логично. — я пожал плечами. — Крутые же все дядьки, ну.

Арамаки сидел без движения минут пять. Он не сказал ни единого слова, не сделал ни единого жеста и даже дышал будто бы через два раза на третий. И наконец, когда я уже устал ждать, а Лиза вполне себе начала приглядываться к какому-то образцу холодного оружия, явно выставочному, висящему на стене, Арамаки наконец открыл глаза, поднес руку к затылку и вытащил свою приблуду.

— Как всегда, есть хорошие новости и плохие новости. — Арамаки взял в места в карьер. — Хорошие — дирижабль есть. Исправный, заправленный, не зараженный.

— Плохие? — я поднял бровь. — За ним нужно отправиться в ноктус?

— А, ну если это плохие, то тогда новости просто немного похуже хороших. — Арамаки усмехнулся. — Этот дирижабль принадлежит корпорации, руководство которой является… хм… прямо скажем, мизантропами. Договориться с ними хоть о чем-то — это ой какая удача. Чаще всего, они не идут ни на какие сделки, даже если это сулит выгоду им самим.

— И о какой же корпорации идет речь? — поторопил я.

— Это корпорация Верпен.

Внезапно сзади кто-то прыснул и засмеялся. Засмеялся громко, обидно и даже с какими-то истерическими нотками. А самое главное — я ни разу до этого не слышал этого смеха и даже не понял, кто из девушек его издает.

Понял я это только, когда обернулся. И заодно — понял, почему раньше не слышал этого смеха.

Смеялась Трилла.

Глава 18

Судя по тому, что на Триллу обернулся не я один, а вообще все, кто находился в зале, включая Арамаки — событие явно было из ряда вон. На лице Лизы и вовсе отразилось такое удивление, словно она, как и я, впервые в своей жизни слышала, как Трилла смеется. Впрочем, возможно, так оно и было — я же не знаю, сколько времени Лиза и Кейра находятся в рядах светлячков. Может, это время равно всего-то году или двум и тогда да — вполне возможна ситуация, в которой сестрам ни разу не доводилось слышать смех Триллы.

— Юная леди, что вызвало такую реакцию? — участливо поинтересовался Арамаки, который явно, в отличие от всех остальных, не понимал, насколько удивительные и невероятные вещи сейчас происходят. Хотя было бы чему удивляться, если за окном творится натуральный конец Света, в самом прямом смысле этого словосочетания. В такой атмосфере и смеющаяся Трилла, в общем-то, не выглядит как что-то сверхъестественное.

И тем не менее мне тоже было интересно, почему Трилла так отреагировала на довольно простую фразу Арамаки. Поэтому я не стал влезать, а просто посмотрел на Триллу, ожидая ответа.

Но она, кажется, и не собиралась давать нам эти самые ответы. Услышав вопрос Арамаки, она просто перестала смеяться, так же резко, как начала. Оборвала смех на середине звука, словно кто-то нажал на кнопку «Стоп», останавливая запись, и нацепила на лицо привычную маску абсолютного спокойствия и невозмутимости.

— Прошу прощения. — спокойно произнесла Трилла ровным голосом. — Это нервное. Слишком много всего происходит сегодня.

— Что ж, происходит действительно немало. — Арамаки заинтересованно склонил голову к плечу. — Но все же, отчего такая реакция?

— Да, Три. — поддержал его я. — Ты же не просто так вышла из себя, ты отреагировала на конкретный факт, разве нет?

— Да просто смешно. — Трилла чуть пожала плечами. — Это же Верпен занимались обслуживанием всех световых барьеров, это же под их руководством работали фабрики Света. И вот теперь все, что находилось в их зоне ответственности — в одночасье рухнуло. А сами они — выжили. И не просто выжили, а обладают последним способным передвигаться дирижаблем во всем Городе. Прихоти судьбы, не иначе. Те, кто всех подвели, сейчас могут всем помочь.

— Действительно, что-то в этом есть. — согласился Арамаки. — Но логическая цепочка какая-то слишком сложная.

— У нее других не бывает. — я махнул рукой, закрывая неудобный разговор и спасая Триллу от дальнейших расспросов. — Она в принципе сложный человек.

Сам я, конечно же, поставил в памяти зарубку побольше узнать об этой странной реакции Триллы. Не сейчас, конечно, попозже. Когда она будет менее готова. Когда я буду более готов.

А сейчас нам надо решать вопросы с дирижаблем.

Поэтому я снова обратился к Арамаки:

— Вы сможете обеспечить мне дирижабль?

— Конечно, нет. — тот развел руками. — Это же не мой дирижабль, как я могу им распоряжаться?

— Не знаю. — я пожал плечами. — Я в ваши корпоративные игры не игрок, откуда я знаю, что вы можете, а что нет. Купить, например, вы его можете?

— Мог. — Арамаки улыбнулся. — Но сейчас, сами понимаете, никто не продаст такую ценность, как последний рабочий дирижабль ни за какие деньги всего мира. Так что увы, я вам не помощник в этом деле. Все, что я мог сделать — я уже сделал. Дальше вы сами.

— Сами так сами. — я вздохнул. — Тогда мне надо хотя бы попасть к руководству Верпен, и поговорить с ними. С глазу на глаз, так сказать.

— Нет. — внезапно вмешалась Трилла. — Я с тобой.

— И я! — тут же поддакнула Лиза.

Остальные, конечно же, тоже не захотели оставаться в стороне и в полном составе подтвердили, что отправятся со мной хотя в штаб-квартиру Верпен, хоть к черту под хвост, хоть за линию «Горизонта». Последнее, конечно, им не грозило ни при каких обстоятельствах, да и предпоследнее было под большим сомнением, но вот совместный визит в гости к корпоратам я обеспечить им, безусловно, мог. И, пожалуй, это даже неплохая идея — взять с собой какую-никакую группу поддержки, поскольку я сомневаюсь, что Верпен встретятся со мной один на один. Это Арамаки позвал нас к себе добровольно, а к Верпен мы почти что вломимся без приглашения, и вряд ли они этому обрадуются.

— Пойдет. — я махнул рукой. — Раз хотите все, отправимся все. Дирижабль, который доставил нас сюда, он же справится с тем, чтобы дотащить нас до Верпен?

— Три раза туда и обратно. — усмехнулся Арамаки. — Но не больше.

— Нам и одного раза обратно не нужно будет. — вздохнул я. — Нам нужен этот дирижабль. Нам нужно попасть к Верпен.

— Разумеется. — улыбнулся Арамаки. — Одну секунду.

Он снова закрыл глаза и провалился в свою внутреннюю корпоративную сеть, провел в ней около минуты, после чего открыл глаза и довольно произнес:

— Дирижабль в вашем распоряжении. Команда проинструктирована.

— Спасибо. — чистосердечно поблагодарил я его. — Может быть, вы только что внесли свой вклад в спасение мира.

— Отнюдь. — Арамаки покачал головой. — Я свой вклад в спасение мира вносил всю жизнь. Независимо от того, нравятся вам мои методы или нет. Идите.

И он развернулся к окну, взял со стола свой бокал с неизвестным напитком и отпил из него, ясно давая понять, что больше с нами общаться он не намерен.

Корпорат остается корпоратом в любое время и в любых ситуациях. Поняв, что ничего поиметь с нас не получится, он вышел из «сделки», потратив минимум ресурсов, причем таких, какие и потратить-то не жалко будет. И, сделав это, моментально потерял интерес к нам, поскольку узнал о нас все. Или правильнее будет сказать — узнал о нас