Джейн наклонилась к нему, точно рассчитав угол наклона так, чтобы видеть при этом его лицо сквозь прозрачные кружева над полями капора.

Фредди застыл с приоткрытым ртом, затаив дыхание. Джейн прекрасно понимала, что с ним происходит: он желал ее, и желание достигло своего пика. Оно читалось в глазах Фредди, в его судорожно сжатых руках, в том, как напряглось все его тело.

— Джейн! — снова выдохнул он. — Дорогая, несравненная Джейн!

Джейн приподняла вуаль и позволила зонтику скатиться на пол. Освободив таким образом руки, она протянула их к Фредди:

— Дорогой!

Последний шаг пусть останется за ним. Вот он сделал шажок, еще один — он шел, словно борясь с ветром, широко раскинув руки. Еще…

Но тут Фредди испустил какой-то странный крик и бросился прочь, в открытую дверь, ведущую в галерею.

Джейн была совершенно ошарашена. Что случилось? Ведь не от нее же бежал Фредди, да еще в таком ужасе? Но в чем тогда дело?

— Идиот! — послышался презрительный мужской голос у нее за спиной, и Джейн повернулась к передней, соединяющей музыкальную гостиную с южным крылом здания.

— Торп! — закричала она в ярости. — И давно вы тут шпионите? Как вы могли?! Вы что, все видели и слышали?

— Переживаете, что не сумели сохранить в секрете ваше свидание? Ну что ж, могу дать вам пару уроков на эту тему.

— Мерзавец, — прошептала Джейн; ей показалось, что она сейчас упадет.

— Да не огорчайтесь вы так из-за Фредди…

— Вас не спрашивают! — Джейн чувствовала, что гнев придает ей сил. — Вы просто убили меня! Такое оскорбление не забывается никогда! Как я жалею, что не проткнула вас вчера шпагой, когда у меня была такая возможность!

Торп усмехнулся и неторопливо, даже лениво начал приближаться к ней. На нем были сапоги для верховой езды и голубой сюртук, ладно облегавший широкие сильные плечи. На шее — безупречно завязанный платок, на стройных ногах — кожаные бриджи. Сапоги были в пыли.

— Что касается ваших обвинений в мерзком подслушивании, то знайте: я всего-навсего ездил верхом, а после прогулки решил пройти через музыкальную гостиную — это кратчайший путь от конюшни. — В подтверждение своих слов он махнул рукой в сторону окон.

Джейн проследила взглядом за его рукой и действительно увидела сквозь стекло приземистые прямоугольники конюшен. Она увидела и свой открытый фаэтон — он как раз разворачивался возле главного входа. Но даже если Торп и говорит правду, он все равно не имел права подслушивать!

— Мне нужно идти, — ледяным тоном произнесла Джейн. — Мой экипаж готов, я не хочу заставлять кучера ждать.

— Куда вы едете, если не секрет? — спросил Торп. — Может быть, я могу составить вам компанию?

— Я просто собираюсь покататься по окрестностям. А в вашей компании нуждаюсь менее всего!

Она стойко выдержала изучающий взгляд Торпа: он внимательно осмотрел ее платье, затем — серьги и валяющийся на полу зонтик.

— Так, значит, Уэйнгров не решился ехать с вами, потому что не доверяет себе? Ну и кретин, а?

Джейн окончательно вышла из себя и уже не могла больше сдерживаться:

— Он не поехал со мной по многим причинам — таким деликатным, что вы вряд ли способны понять хоть одну из них! Если вы это называете глупостью — что ж, значит, мистер Уэйнгров глуп, но лишь в той степени, в какой он сам желает быть глупым. А вам было бы недурно у него кое-чему поучиться!

Торп закатил глаза:

— О, какие высокие словеса! Какие тонкие материи! Я, конечно, груб и неотесан, однако если я приглашаю даму на прогулку, то никогда не стану отказываться в последний момент, ссылаясь на утонченность моих чувств!

Но Джейн не слушала его, с самого начала решив, что слова Торпа ничего не значат.

— Всего хорошего, милорд. Надеюсь, вечером мы с вами найдем время поработать над нашей виньеткой.

Джейн повернулась и направилась к двери, но Торп успел перехватить ее:

— Минутку, Джейн. Вы уверены, что совсем не хотите, чтобы я составил вам компанию? Вы выглядите такой огорченной…

Джейн снова взвилась:

— Нет уж, избавьте меня от вашего внимания! И вообще, попридержите свою прыть. Дайте мне побыть сегодня одной — мне нужно о многом подумать.

Торп учтиво поклонился и дал ей пройти.

Джейн оценила этот жест. Как бы то ни было, Торп хорошо умел понимать ее чувства. Правда, она никогда не стремилась к душевной близости с мужчиной, а с Торпом и подавно, но сейчас не могла не отметить, как выигрывает сдержанность Торпа на фоне Фредди с его безудержностью в проявлении эмоций. Как ни печально, но всякое общение с Фредди Уэйнгровом обеспечивает ее головной болью на целый день…

Нет, все, что ей сейчас нужно, — это проехаться в одиночестве по тихим деревенским дорогам, и пусть в лицо дует свежий ветерок, пусть колеса фаэтона катятся по проселку в безнадежной попытке догнать резво бегущую лошадь.

Торп смотрел, как Джейн идет по галерее быстро, но стараясь не потерять достоинства. Он на самом деле восхищался ее выдержкой: ведь она была сейчас до глубины души оскорблена своим дружком, так подло обманувшим ее ожидания. Торп почувствовал на какую-то долю секунды острое желание найти Фредди и поучить его вежливому обращению с дамами. Просто-напросто выбить из него дурь вместе со всеми утонченными чувствами! Куда же, к черту, подевалась его хваленая воспитанность?!

Но в любом случае, что может быть глупее, чем стоять вот так и думать о каком-то дураке, в то время как синий фаэтон медленно катит под окнами музыкальной гостиной? Вот он плавно промелькнул в одном окне, вот он уже в другом… Эх, Торп, Торп, какие возможности проплывают перед самым твоим носом! Если он все правильно рассчитает, то, пожалуй, добьется за сегодняшний день большего в достижении своих собственных целей, чем за дюжину вечеров в оружейной с ее шпагами и бумагами, над которыми нужно корпеть, готовя виньетку вместе со своенравной миссис Амбергейт.

И все же Торп не бросился вдогонку за Джейн. Он круто развернулся и быстро пошел в противоположном направлении. Для него настало время на практике испытать достоинства хваленых лошадей с конюшни лорда Сомеркоута!

Оставив в спальне зонтик и сменив шелковые перчатки на другие, для верховой езды, Джейн направилась к фаэтону, любезно предоставленному ей леди Сомеркоут. Слуга поставил на дно экипажа плетеную корзинку с крышкой, в которой были закуски, приборы и шампанское. Кучера Джейн отпустила обратно на конюшню, сказав, что прекрасно справится сама. Он удивленно взглянул на нее, но Джейн, не обратившая на него внимания, уселась на облучок и легким ударом вожжей заставила пару прекрасных лошадей тронуться в путь. Вперед, гнедые! И если Фредди подвел ее — что ж… Она насладится пикником в одиночестве!

Гнедые постепенно набирали скорость, и так же постепенно из сердца Джейн уходили раздражение и обида. Она очень любила править и знала, что через полчаса такой езды ее нервы полностью успокоятся и она сможет спокойно обдумать план своих дальнейших действий по обузданию непокорного кавалера. Бедный Фредди! Бедный, бестолковый, ненадежный Фредди…