litbaza книги онлайнДетективыКартель правосудия - Фридрих Незнанский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 29 30 31 32 33 34 35 36 37 ... 98
Перейти на страницу:

– Поговорим о другом, – начал зам, насупившись и играя желваками на скулах. – Дело о превышении полномочий сотрудниками сто восьмого отделения, которое по нашему ведомству курировали вы и которое удалось спасти только на этапе рассмотрения в Верховном суде, что предпринято для того, чтобы такое безобразие не повторилось впредь. Вы можете дать мне твердую гарантию, что ваши люди не облажаются по новой?

– Но я делаю все возможное… – начал было оправдываться Бойко. «Черт, угораздило же явиться в такой неподходящий момент».

Зам только досадливо махнул рукой:

– Чтобы выбраться из ямы, нужно хотя бы не копать ее вглубь. У нас каждый третий рядовой работник милиции в той или иной форме берет взятки или нарушает процессуальный кодекс. И каждый при этом гребет под себя.

Электронные часы на руке Бойко пикнули, извещая хозяина о том, что уже одиннадцать часов утра. «Eleven o'clock», – подумал подполковник и, абстрагируясь от зуда начальника, занялся английским. В школе и институте он учил французский, а в последнее время почувствовал острую необходимость в английском. И по этому поводу завел себе правило: каждый раз с писком часов он пытался вспомнить английские названия всех предметов и явлений, которые в данный момент его окружали. «Стол – table, кресла – armchairs, окна – windows, жалюзи – venetian blind, шкафы – bookcase, начальник – superior…»

– Нужно организовываться на местах. Нужно собирать людей в единый кулак… – Замминистра несло, хоть жечь глаголом и не было его призванием, сегодня он разошелся не на шутку. – Кто, скажите, будет доверять совету директоров, который выполняет обязательства перед клиентами через раз, а?

Подполковник внимал молча с выражением полного покаяния на лице, по опыту зная, что гроза кратковременна и шеф сам успокоится, как только озвучит свои мрачные мысли. "Замминистра – vise minister, хмурый – sullen, мрачный – gloomy. Надо посмотреть в словаре, как будет по-английски «брюзжать» и «читать нотации».

После пятиминутного гневного монолога зам наконец иссяк, устало осел в кресло и впал в меланхолическую задумчивость, которая теперь могла длиться часами. Бойко осторожно поднялся и, стараясь не шуметь, чтобы не навлечь на себя еще один поток раздражения шефа, тихонько покинул кабинет.

ТУРЕЦКИЙ19-20 февраля

Было уже слишком поздно, и ужинать он не стал. Турецкий чмокнул спящую дочь Ниночку и тихонько пропел:

Нинка, как картинка, с фраером гребет,

Сеня, дай мне финку, я пойду вперед

И поинтересуюсь, что это за кент.

Ноги пусть рисует,

Нинка, это ж мент, я знаю…

Ирина устало поморщилась: она слышала эти строчки в исполнении мужа уже раз пятьдесят:

– Послушайте, господин следователь. Мы вас совсем не видим. Ваше лицо уже стало пропадать с семейных фотографий…

Турецкий, раздеваясь, искоса поглядывал на нее. Он подумал, что ее неброская красота скрывается в непрестанных изменениях – в улыбках, полуулыбках, целой гамме взглядов, ослепительном смехе алых губ, обнажающих ровные белые зубы, в красноречивых изгибах этих губ, в мимолетном движении бровей, в едва заметных волнах настроения, пробегающих по этому то вызывающе чувственному, то иронически-холодному лицу.

Ирина лежала на кровати и механически нажимала кнопки пульта. Телевизионные программы мелькали, не задерживаясь больше пяти секунд. Вот проскочил Андрей Вознесенский, с которым беседовали в студии каких-то ночных новостей. Ирина не останавливалась, и через полминуты Вознесенский промелькнул снова с привычным платком под воротником рубашки, на которой был привычный клетчатый пиджак… Что-то привлекло внимание Турецкого. Ах да!

– Ирка, – он толкнул жену. – Тебе нравится, когда мужики носят косынки на шее? Не слишком ли кокетливо?

Жена почему-то вздрогнула и посмотрела на него расширенными зрачками.

Турецкий пожал плечами и повернулся на другой бок.

– Президент России, – вдруг сказал комментатор программы «Время», – поздравил наших спортсменов с их блестящим выступлением на зимних Олимпийских играх в Нагано и подчеркнул…

У психологов есть такой прием: если им нужно, чтобы мысли человека приняли вполне конкретное тематическое направление, они говорят прямо противоположное в категорической форме. Например, они говорят: «Ни в коем случае не думайте о кошках!» И все, вы попались. Теперь вы будете очень стараться не думать о кошках, только не о кошках, о чем угодно, только бы не о кошках, – но думать только о них! Так не этого ли самого добивался пресловутый «майор Резво»?! Похоже, он хотел заставить думать только о ФСБ… Значит, он отвлекал его от чего-то более существенного. От чего же? От дела Сафронова?

– Я надеюсь, – сказал Президент с экрана телевизора, – что отечественная школа хоккея будет и дальше, понимаешь… и глубже… и впредь…

…Ни в коем случае не думать о кошках. То есть о ФСБ… А о чем же тогда думать?… Не забыть бы завтра обследовать сейф… или лучше подождать криминалистов… о чем же думать… ах да, о Сафронове думать…

Президент вдруг сказал:

– Ладно, хрен с ними, с этими олимпийцами, понимаешь. А это еще тут кто такой понимаешь? А, Турецкий А. Б.

Турецкий растерянно оглянулся на жену. Но Ирки рядом почему-то не было. Собственно, ничего уже рядом не было. То есть много чего было, но все не то! Турецкий вдруг обнаружил себя возлежащим на кровати в Георгиевском зале Кремля.

– То есть А. Б. Турецкий, – гнул свое Президент, размахивая каким-то промасленным свертком. – А и Б сидели на трубе… – Он всунул Турецкому в руки сверток и растворился в следующем сне. Турецкий развернул бумагу – там лежала жареная рыба. Он, не задумываясь, откусил, но вкуса почувствовать не успел… или не запомнил…

Утром Турецкий посмотрел на дочь, талантливо имитирующую крепкий сон, и раздельно произнес:

– Значит, так. Десять баранов, девять баранов, восемь… семь… шесть… пять… – Он успел сходить на балкон и вернуться с лейкой для цветов, которую стал угрожающе наклонять над «спящей» Ниночкой. -…Пять баранов. Четыре… – он помялся и наклонил лейку сильнее, – баранов…

Дочка захохотала и, избегая принудительных водных процедур, убежала в туалет:

– Все ты путаешь, папка! Нельзя так говорить, так говорить не разрешается – четыре баранов!

Он снова преодолел искушение немедленно заглянуть в сейф, дабы не стереть отпечатки пальцев, если они там действительно были. И на всякий случай проверил наличие запасных ключей в черной шкатулке каслинского литья, где хранились различные семейные документы. Турецкий не видел ключей с тех пор, как положил сюда, и сказать теперь, перекладывал ли их кто-нибудь с места на место, было затруднительно. Может, Ирка? А может, и нет.

– Что у нас на завтрак, дарлинг? Есть что-нибудь горячее? – заорал бреющийся Турецкий, перекрывая шум воды, закипающего чайника и включенного радио. Он собирался заодно компенсировать пропущенный ужин.

1 ... 29 30 31 32 33 34 35 36 37 ... 98
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?