Не успев ничего понять, я словно под напряжением стискиваю бутылку в руках и наотмашь бью его по голове справа, затем тут же слева, затем снова справа, и от удара бутылка разбивается. В моих руках остается только горлышко, и я вонзаю его в шею. Выдергиваю и вонзаю еще раз глубже. Кровь фонтаном брызгает на белый кафель и мне в лицо. Я не останавливаюсь и продолжаю втыкать острие бутылки в его шею, каждый раз все глубже и глубже. Делаю это до тех пор, пока он не прекращает дергаться и не падает на меня. Кровь продолжает брызгать из его шеи, но уже гораздо слабее.

Я открываю глаза. Перед глазами по-прежнему затылок Кертиса. Боже, неужели мне все это просто привиделось? Некоторое время я продолжаю тупо смотреть на его шею, на которой нет никаких порезов, а лишь мыльная пена, плавно стекающая по ней. В ужасе смотрю и благодарю всех богов за то, что Кертис все еще цел и невредим. Но в то же время с каждой секундой все больше и больше начинаю осознавать весь ужас того, что я только что могла натворить.

Не произнеся ни слова, я выпрыгиваю из ванны, расплескав при этом воду, и направляюсь в спальню. Игнорирую все оклики Кертиса. Ни один язык в мире не может передать того, что я сейчас чувствую. Я просто не в состоянии ничего ему объяснить в данную минуту. Впопыхах собрав все свои вещи с пола и быстро напялив их на себя, я пулей вылетаю из квартиры. К тому моменту, когда прибыл лифт, я уже предельно четко осознавала тот единственный факт, что ради него же самого я никогда его больше не увижу.

– Ким! Ким! – доносится словно издалека голос Энн. – Эй, ну чего ты? Оглохла?

– А? Что такое? – спрашиваю я, не поднимая головы, которая уже целый час лежит на моих же руках.

– Там клиенты пришли, просят рассчитать бюджет. Говорят, что уже заказывали много раз тут, но я их не могу найти в базе.

– И?

– Ну выйди в зал. Скажи, знаешь ты их? Или, может, у меня просто компьютер барахлит.

– Они скидку хотят? – говорю я.

– Ну, видимо, да. Иначе зачем было говорить, что они старые клиенты?

– Большой заказ? – я интересуюсь.

– Тысяч на шесть пока. Но не знаю, как будет со скидками. Ким, выйди, пожалуйста. Помоги мне.

– Вот в таком виде? – спрашиваю я и поднимаю свое лицо. Глаза по-прежнему остаются закрытыми, но я уверена, что помятости лица позавидовал бы самый безнадежный завсегдатай дешевого бара.

– Оу! – восклицает Энн. – Так, думаю, лучше не надо. Может, сходишь и умоешься? Макияж? Очки?

– Угу. И маску Бэтмена тоже захвачу, – пытаюсь сострить я, но выходит как-то убого.

– Ким, ну пожалуйста. Я не хочу все испортить. А ты меня знаешь, с цифрами у меня вечная беда.

– Напомни, зачем я наняла тебя?

– М-м-м, – она театрально стучит себя указательным пальцем по губам. – Вроде в объявлении было сказано, что тебе нужна была собутыльница с аппетитной попкой, которая не задает лишних вопросов и с радостью будет подменять тебя всякий раз, как у тебя будет похмелье или просто плохое настроение.

– Именно! – я зеваю. – Именно поэтому. И сегодня у меня похмелье. И недосып. И настроение плохое. Что-нибудь пропустила?

– Но ты же здесь.

– Тело – да. Но дух мой летает где-то явно далеко.

– Ким, ну взбодрись. Просто помоги с этим и спи дальше.

– Черт с тобой. Дай мне пару минут. Предложи им пока вино, шампанское, косячок, может быть.

– Сейчас десять утра, – говорит Энн. – И они выглядят так, словно только что из церкви.

– Ну, кофе тогда. С капкейками. И мне бы тоже не помешал.

– О’кей. Сейчас все будет. Только приведи себя в порядок.

– Ой, да иди уже, – я машу рукой в ее сторону, считаю до пяти, а затем медленно встаю, чтобы не упасть замертво от головокружения. И правда, какого черта я приехала сюда?

Я подхожу к зеркалу, что висит над раковиной в туалете подсобки, и смотрю на свое отражение. Вид и правда не товарный. Полощу водой лицо, насухо вытираю его мягким полотенцем, снова смотрю в зеркало и понимаю, что стало еще хуже. Остатки макияжа неравномерно расползлись по лицу, и я стала похожа на Оззи Осборна. В старости. Умываюсь еще раз, но на этот раз с увлажняющим кремом, снова вытираю насухо лицо, открываю ящик стола, за которым только что спала, и достаю огромные солнцезащитные очки Ray-Ban. Надеюсь, они хотя бы скроют красноту моих глаз, хоть и будет выглядеть это очень нелепо. Кидаю в рот сразу три пластинки жевательной резинки со вкусом апельсина, морщусь от вкуса кислятины и выхожу в торговый зал.

Вижу, как Энн суетится возле кофемашины, проговаривая одними губами какие-то проклятия. Даже не знаю, в чей адрес: кофемашины, клиентов или мой. Сами клиенты стоят возле стеллажа с огромными ракушками и морскими звездами, что Тара привезла мне контрабандой из Панамы. По закону их вообще нельзя доставать из моря, но Тара, зная мою маниакальную привычку собирать подобные вещи, все же отважилась и привезла мне такой сувенирчик.

Быстро оглядев клиентов, я подмечаю, что одеты они очень дорого, а надменно поднятые носы, как мамы, так и, видимо, ее дочери, давали понять, что они из разряда моих самых ненавистных клиентов. Отвратительно богатые и с полным отсутствием вкуса. Ладно, десять минут унижения, и смогу снова идти мучиться в попытке заснуть.

– Добрый день. Я могу вам чем-нибудь помочь? – спрашиваю я.

– Здравствуйте, – говорит та, что старше, – помните нас? Мы несколько раз заказывали у вас цветы. Особенно много в прошлом году.

– М-м-м. Простите, я болею, – говорю я, стараясь не дышать в их сторону. Хотя, наверное, мой внешний вид говорит сам за себя, – мне не очень хорошо. Наверное, я забыла. Или просто не узнаю вас.

– Я – Саманта Вольт. А это моя дочь Роуз. Вы делали нам чудесные букеты из бледно-желтых роз и полевых цветов. И еще в другой раз чудные ранункулюсы в дубовой вазе.

– Секунду, – я тру ладонью лоб. – Вот букеты я помню. Но вас, к сожалению, нет. Их заказывала чернокожая женщина, около пятидесяти лет. Я ее хорошо запомнила, потому что она рассказывала забавные истории о своем муже. Как он опоздал на их первое свидание, потому что никак не мог выбрать цветы для нее.

– Да. Это была Френсис. Наша экономка.

– Но в этот раз пришли вы.

– Да, она у нас больше не работает, – говорит Саманта, поджав губы.

– А, ясно, – почему-то я даже не удивлена. Она была слишком жизнерадостной для этих снобов. – Тогда скажите, как бы я смогла вас узнать?

– М-м-м, ну вот сейчас же узнали, – отвечает она абсолютно обезоруживающе.

– И правда, – мне нечего на это ответить. – Так, чем я могу вам помочь?

– Мы уже примерно определились с заказом, – она кивает в сторону Энн, которая по-прежнему стоит спиной и явно совсем не хочет поворачиваться, – и хотели бы узнать насчет скидки для нас. Я точно не помню, но кажется, это уже примерно десятый заказ в вашем салоне.