тогда тебя погонят вместе с другими в горы, куда не может прорваться солнце. Там травы будут сочные и густые всё лето и всю осень.

Верблюжонок стоял на пригорке, и в его расширенных зрачках отражалась нарядная пустыня. Вдруг он издал короткий гортанный крик и прыгнул с пригорка, увлекая за собой Огюль и Каммаркули. Он скакал навстречу своей первой весне.

Шестеро богатырей

Во дворе шумели ребята. Они придумали такую игру: каждый должен был рассказать что-нибудь особенно интересное.

Оля, невысокая, кругленькая девочка с большими рыжими веснушками на носу, рассказала про мяч, который сегодня выскочил у неё из рук, точно живой, впрыгнул в окно первого этажа и попал в кастрюлю с молоком. Это была смешная история, и ребята хохотали. Но Оле тогда было не до смеха. Пришлось долго извиняться, сознаться во всём маме и принести молока рассерженной соседке.

Витя рассказал про свою собаку. Дёмка — огромная ярко-жёлтая шотландская овчарка с белым пушистым воротником, спускающимся на грудь, — лежал рядом, положив узкую морду на лапу, и ласково глядел на своего маленького хозяина. Он всё понимает, этот Дёмка. И Витя может рассказывать про него часами. А как только он скажет: «Голос», Дёмка отрывисто, звонко залает и ждёт, чтобы ему дали в награду кусочек колбасы или сахару.

Потом Витя обратился к Коле — высокому светловолосому мальчику, который совсем недавно поселился в их дворе. Коля приехал вместе с папой на строительство большой дороги.

Витя сказал требовательно:

— И ты, Коля, расскажи нам что-нибудь. Ты ведь с папой всюду-всюду побывал.

Коля смутился, потому что все сразу на него посмотрели, и ответил неуверенно:

— Я не знаю никаких особых историй. Только одну: про шестерых богатырей…

Ребята закричали все сразу:

— Вот здорово, про богатырей!

— Расскажи скорее!

— Что же ты молчал до сих пор?

Во дворе стало неожиданно тихо. Коля, приподнявшись с бревна, заговорил.

Я тоже слушала Колю, и перед моими глазами, так же как перед глазами всех ребят, вставал горный перевал с необычным именем Ак-Рабат…

Наступал вечер, и всё вокруг темнело. Над Ак-Рабатом носились ветры. Они словно сорвались с самых высоких вершин, набирая силу где-то в туманной от мороза вышине, мчались со скоростью курьерских поездов вниз, обрушивались на горный лес, ломали в неистовстве осыпанные снегом ветви. На тракте то и дело вставали, почти касаясь облаков, снежные вихревые столбы. Они ложились тяжёлыми, глубокими сугробами, засыпали каждую впадину, закрывали, словно одеялом, дорожные кюветы. И машины, застигнутые бураном в пути, сначала сопротивлялись, дрожа и ворча преодолевая преграды, потом всё неувереннее пробивались вперёд и, наконец, обессиленные, застывали, беззащитные перед ветрами.

Водители и грузчики машин забирались в кабины, чтобы переждать бурю.

Не повезло! Больше суток может продлиться такое. Кто поборет разбушевавшиеся горные ветры?

Бураны, подстерегая людей, налетают на них неожиданно. Обычно человек уезжал в рейс ясным, солнечным утром, а за перевалом через каких-нибудь несколько часов попадал в бушующий ад. Редко в кабине шофёра хранится термос с горячим чаем, запасы провизии.

Водители — вольный народ и рассчитывают на свои машины: доберёмся как-нибудь!

Однажды, как рассказывал Коля, случилось так: испортилось рулевое управление у трёхтонной машины, и она скатилась в ущелье. Когда, потеряв точку опоры, колёса заскользили вниз, шофёр и сидевший с ним рядом грузчик поняли, что это конец. Но спуск неожиданно оказался отлогим. И, пробежав с головокружительной быстротой десятки метров, машина зацепилась за выступающий кусок скалы и остановилась. Шофёр и грузчик не дыша сидели в кабине. Водитель выглянул в окно и в ужасе отшатнулся: машина еле держится на узком горном уступе, а внизу пропасть. Люди осторожно вылезли из кабины, подложили под задние колёса большие камни, потом снова забрались в кабину, тревожно переговариваясь. Кто может найти их здесь, кому может прийти в голову, что огромный, тяжёлый грузовик застрял, как детская игрушка, буквально между небом и землёй. Шофёр принялся давать короткие тревожные гудки. Слышны ли сигналы там, наверху, или буря перекрывает их своим оглушительным воем?

Замёрзшие, голодные, люди кое-как заткнули тряпками разбитое во время аварии стекло, крепко прижались друг к другу и терпеливо ждали. Потом замолчал охрипший гудок и наступила тишина. Ветер вырвал жалкие тряпки из окна, послал в кабину снежные хлопья, и они начали медленно, бесшумно засыпать кабину.

В этот час, когда выли метели, когда всё живое спешило спрягаться, укрыться, на дорогу вышли шестеро.

Впереди — огромный, широкоплечий дорожный мастер Хура́м. За ним — его сын Бегали, такой же статный и рослый, как отец. Далее на равном расстоянии друг от друга движутся четверо друзей Бегали: дорожные ремонтники — бригада Хурама.

Словно шестеро сказочных богатырей, они всегда выходят в бурю, чтобы посмотреть, не застряла ли где-нибудь машина, послушать, не раздастся ли из-под сугроба человеческий стон.

Вот и в тот вечер, когда случилась беда, шестеро богатырей с шахтёрскими фонарями и верёвками на плечах осторожно ощупывали заснежённую дорогу.

— Она была здесь, — сказал Хурам.

И на какую-то секунду шесть фонарей, уткнувшись в одно и то же место, осветили след шин, почти занесённый снегом…

Хурам шёл первым, и ноги его бесшумно скользили по ледяному насту. Внезапно он остановился так стремительно, что пятеро юношей, шедшие за ним следом, покачнулись, едва не потеряв равновесие. И снова фонари упёрлись в одно и то же место. Вот и еле заметный след двух колёс, которые скатились туда, в бездну.

Несколько минут все молча стояли на краю дороги. Машина сорвалась вниз… И что могут сделать они, шестеро?

Надо вбить кол здесь, на дороге, и идти за помощью. Стихнет буря, и только тогда можно будет тракторами вытащить машину.

А люди? Разве есть смысл искать их, рискуя собственной жизнью? Ведь в таких случаях только мертвецов можно обнаружить в глубоком ущелье.

Но хозяин гор Хурам не привык так рассуждать. Он повернулся к сыну и сказал:

— Быстрее!

Бегали привычно снял с плеча длинную верёвку и принялся обвязывать отца.

Молодые ремонтники стали на краю дороги и, когда Хурам подал сигнал, медленно начали опускать его вниз.

Минуты казались вечностью.

Всё ниже и ниже спускался Хурам, и верёвка, сдерживаемая сильными руками, натянулась. Вдруг она, дрогнув, ослабла, и все молча насторожились, надеясь, что сквозь вой ветра донесётся снизу какой-нибудь звук.

Потом верёвку нетерпеливо задёргали, и Бегали с друзьями начали быстро тянуть её