налил ему молока в миску. Сайгачонок раза два неумело сунул в молоко нос, глотнул и постепенно начал пить, с аппетитом причмокивая. Вовка не дыша сидел возле него на корточках.

С берега вернулся отец, раскрасневшийся, весёлый. Он повесил ружьё над дверью и сказал:

— Знатно постреляли волков!

Увидев сайгачонка на полу, он потрепал его по пушистой голове:

— Не робей, брат, вы́ходим…

Две недели пробыл сайгачонок Мишка (так назвали его) в семье рыбака. Он уже научился блеять, выпрашивая молоко, привык к Вовке и протягивал ему навстречу толстую мордочку.

За две недели снежный буран, бушевавший над Дагестаном, притих, отошёл. Снова появилась трава на острове и на кутанах, но сайгаки уже не смогли вернуться обратно в горы: лёд растаял и дорожка, которая пролегла от моря к суше, исчезла под волнами.

Сайгаки бродили по острову, по привычке подходили к колхозным домам совсем как домашние животные. Потом возвращались на пастбище, обгладывая кусты и появившуюся из-под растаявшего снега траву.

Сайгачонок теперь тоже жил на пастбище, но каждый вечер прибегал к дому.

Вовка ждал его, припася круто посоленный ломоть чёрного хлеба и сахар, который Мишка очень любил и грыз передними зубами, закрывая от наслаждения глаза.

К осени сайгаков стало очень много. На остров пришло их около четырёхсот, а сейчас они расплодились, и рыбаки подсчитали, что их стало более тысячи.

И вот в правлении рыбацкого колхоза состоялось необычное собрание. На повестке дня был вопрос о сайгаках. Незваные гости, поселившиеся на маленьком песчаном острове, затерянном в море, оказались очень опасными: они завладели небольшим пастбищем и рыбацким коровам негде было пастись. Проворные пришельцы поедали из-под носа у медлительных, степенных коров всю траву, обгладывали кусты…

И вот в Совет Министров Дагестана пришла телеграмма, подписанная рыбаками острова Чечень. Тотчас же было принято решение: помочь рыбакам. Предупредили порт, чтобы приготовили шаланды для необычных пассажиров.

Всё население острова собралось на берегу, когда рыбаки гнали к шаландам сайгаков. Уже привыкшие к людям, они шли послушно, легко взбегали по деревянным помостам. И только некоторые пускались в обратный путь, тряся головами.

Но их быстро перехватывали, возвращали, и они, повинуясь своим вожакам, неохотно вступали на шаланды.

— Привыкли к лёгкой жизни, — посмеивались рыбаки. — Корм тут вольный…

Вовка стоял возле шаланды печальный, озабоченный. Уезжал Мишка — весёлый четвероногий друг.

Вовка обиделся на отца — не захотел оставить на острове Мишку.

— Непорядок это. Всех так всех. И ему там лучше будет. Это не игрушка, а живое существо, — сказал строго отец. — У нас само правительство о таких редких животных беспокоится. Видишь — сохранить их хотят. Так как же тебе не стыдно?

Вовка понимал, что отец прав. Подумать только: за сайгачонком шаланду прислали.

Но расставаться всегда так тяжело… И, стоя у шаланды, которая вот-вот должна была увезти Мишку, Вовка чуть не плакал.

Мишка, капризно тряся головой, высовывал за борт шелковистую ласковую мордочку, и мальчик гладил её.

Рыбаки с силой оттолкнули шаланды, и моторный баркас, стрекоча, повёл их туда, где синели горы. С шаланды доносилось приглушённое блеяние: Мишка прощался с другом.

Орлёнок Скорка и его друг Ибрагим

Орлы долго кружили над самым верхом жёлтой, как песок, скалы, изредка издавая короткие гортанные крики. Наконец они нашли то, что искали. Верхняя часть скалы, привлёкшая внимание орлов, упиралась в небо так, точно её вбили в облака, и от этого скала казалась совсем недоступной. Так оно и было на самом деле. Только у самой вершины ветер и дожди выточили в скале уютное каменное дупло. Вот в нём-то орлы и устроили своё гнездо.

Они выбрали очень хорошее место. Кругом было пустынно. Справа текла река, которую люди называли Чёрной. Она металась среди гор, упрямая, непокорная, ежегодно меняя русло. И никем не тревожимые орлы могли спускаться к ней и там, не торопясь поднимая клюв, глотать прохладную воду.

Орлиха снесла яйца и принялась высиживать птенцов. Она почти не шевелилась, только изредка наклоняла большую пушистую голову. В эти минуты она выглядела совсем как тихая курица-наседка, и казалось невероятным, что она может вдруг взметнуть огромные, широкие крылья, камнем припасть к земле и унестись обратно в горы, держа в крепких когтях испуганно блеющего ягнёнка.

Старый орёл был очень заботлив. Он всё время неустанно рыскал в окрестностях и приносил своей подруге то зайца, то разодранную блестящую змею, то зазевавшуюся птичку, не ушедшую от его когтей.

Наконец в каменном гнезде раздался писк. Появились орлята: смешные, неуклюжие, с длинными жадными клювами. Теперь уже мать и отец вдвоём улетали на поиски пищи. Однажды случилась беда. В горах разыгралась буря, и ветер с силой вышвырнул из гнезда малышей. Отец и мать, прилетевшие к гнезду, нашли в нём только одного сына, самого маленького орлёнка, который в страхе забился так далеко, так цепко приник к скале, что разбушевавшийся ветер не смог его унести. С жалобными криками проносились орлы над ущельем, ища своих малышей. Наконец обессилевший орёл, встревоженный и недоумевающий, взмахнул крыльями и полетел к реке, чтобы напиться. Но он так и не долетел до речки: пока орлы возились с малышами и доставали им пищу, что-то необыкновенное произошло на её берегах.

Откуда-то появилось множество людей. У них в руках были кирки и лопаты. Какие-то странные животные с длинными хоботами вгрызались острыми зубьями в толщу скалы. Так и не пришлось орлу напиться в этот день. Он медленно кружил над людьми, и ребятишки с восторгом кричали:

— Смотрите, какой красивый орёл, какой большой!..

Орёл впервые видел людей так близко. Ведь он всегда жил высоко в горах, и оттуда люди казались ему просто чёрными точками. Он не мог слышать то, что говорилось на берегу. И не понимал, конечно, что колхозники решили укротить непослушную реку, проложили новую дорогу воде, пробив каменное русло сквозь пятидесятиметровую толщу скалы. Пусть несёт река через этот туннель свои воды туда, куда хотят люди. Всего этого старый орёл не мог знать. Он просто перелетел через перевал и, встревоженный, вернулся к своему гнезду, где маленький орлёнок жадно тянулся ему навстречу.

Когда улетали мать и отец, маленький орлёнок наблюдал за тем, что творится на реке.

Однажды он очень испугался. Насытившись вкусными червяками, он заснул, а когда открыл глаза, увидел совсем рядом круглое железное гнездо.