— Конечно, я буду очень часто звонить и держать тебя в курсе событий… Хорошего дня.

Она закончила звонок, снова села на кровать, сиротливо обхватила плечи руками.

— Господи, что я творю! — в женском голосе звучала мука.

Совесть ее мучает… еще как мучает! Зубы опять зло скрипнули. Я вдруг приревновал Ирину к совести. Хотелось, чтобы этот милый отпуск на двоих ей понравился. Впрочем, охотника не должны волновать переживания жертвы, только свои собственные удовольствия.

Встретились мы за ужином. Я специально долго, несмотря на холод, сидел на террасе, дожидаясь прихода ее величества. Идеальная, красивая, изысканная — именно эти слова рождались в голове при виде Ирины Горяиновой, в девичестве Кольцовой. Женщина, рожденная для того, чтобы жить в роскоши и богатстве. Она была одета в классические брючки горчичного цвета и светлую шелковую блузку. Волосы с боков забраны заколками вверх, остальные, как мне и хотелось, были распущены и падали на спину блестящим, слепящим мои глаза полотном. Сейчас, когда на девичьем лице практически не было косметики, Ирина казалась очень юной и безумно красивой.

С жадностью смотрел, какие блюда она себе выбирает. Почему-то меня интересовали ее вкусовые пристрастия, хотя по большому счету должно волновать только то, что находится у Ирины под юбкой. Свихнувшийся одержимый дурак ты, Валера! Зачем, скажи, пожалуйста, набрал себе на тарелки той же еды, что и царевна-лебедь?! Что за непонятное стремление знать о ней все, абсолютно все, в том числе, ее любимые блюда, какими духами она пользуется, одежду каких фирм и фасонов носит?.. Необъяснимое странное любопытство! Помнится, одежда и парфюм собственной жены меня мало интересовали, лишь бы общая картинка была привлекательной.

Увидела… На красивом лице ни одной лишней эмоции, словно просто скользнула взглядом по случайному посетителю столовой, и потом снова сосредоточилась на своей тарелке. Захотелось сесть к ней за стол и весь ужин смущать своим присутствием. Нет, даже больше, подойти, поцеловать жадно, объявив всему миру, что эта женщина моя. Не моя… Чужая… Но сегодня ночью я буду ее трахать. Эта мысль немного грела… Да что там, кровь просто закипала в жилах!

Нет, я не стал присаживаться за ее столик, конспирация наше все. Кроме того, надо сделать несколько снимков за Наталью, отчитаться перед боссом. Поэтому прошел мимо и сел через два столика от Ирины. Очень хорошая позиция, я практически напротив царевны-лебедь, можно сколько угодно на нее глазеть. Залюбовался манерами генеральской дочки: словно в Букингемском дворце на приеме — столько в ней достойной медлительности и аристократичности. Только выбрала она себе сплошную гадость… Ничего сытного и мясного, овощной салатик, немного семги на гриле, немного фруктов и одна маленькая со спичечный коробок пироженка… Одержимый идиот! Зачем я набрал себе эту вкусноту в кавычках? Такой ужин совсем не для мужика! Пошел опять к раздаточным столам, на этот раз выбрал себе нормальной пищи: разного вида мяса, запеченного картофеля, бокал вина… только один, в крови и так гулял хмель ожидания. Вернулся за свой стол и опять с жадностью начал наблюдать за тем, как ест, точнее, медленно вкушает царевна-лебедь. Уже скоро, совсем скоро, эта прекрасная женщина будет моей. С силой сжал вилку. Черт, как же я по ней соскучился!

***

Конечно, Ира не надела голубого платья и не встретила меня обнаженной, как виделось и хотелось похоти во мне. Упрямица! Она была в длинном изысканном сатиновом халате мрачного черного цвета. Только одно пожелание выполнила — медовые волосы плескались по плечам. Впрочем, я остался не в обиде. Несмотря на строгость наряда, выглядела Ирина в нем очень сексуально и волнительно. В широко распахнутых женских глазах чудилось горячее безумие. Черт, а ведь царевна-лебедь меня хочет!

Все, больше не могу… Сейчас штаны треснут. Чуть ли не бегом заскочил в номер, захлопнул ногой дверь, потянул ее всю такую тонкую, грациозную на себя, задохнулся изысканным запахом духов, захватил в плен девичьи губы — сладкие, вкусные, сочные… Руки лихорадочно заскользили по шелковистой ткани халата. Меня одновременно душило и распирало во все стороны. Как всегда, близость этой женщины вызывала целое цунами эмоций и ощущений. Хотелось ее вдавить в свое тело, съесть, впитать полностью, срастись, сделать частью себя. Развязал пояс халата, и хотя упрямица не отвечала на мои поцелуи, казаться равнодушной не могла. Тело под моими пальцами дрожало, а из трепещущих ноздрей вырывалось тяжелое возбужденное дыхание. Мой напор и страсть вызывали в ней отклик… еще какой отклик!

Распахнул полы строгого халата, под ним она была голая. Уверен, совсем не для того чтобы меня порадовать. Побоялась, видимо, что снова изорву белье. Даже не коснувшись ее обнаженной кожи, получил заряд электричества по всем нервным окончаниям. Из горла вырвался судорожный хрип. Ирина выглядела обворожительно прекрасной греческой богиней, мать ее так! Пальцы сразу же полезли в женскую промежность. Она была влажная… мокрющая. Значит, я не ошибся — царевна-лебедь меня хочет. Эта влага подействовала на меня как самый сильный возбудитель. Развернул ее спиной к себе, толкнул вглубь номера, опершиеся о стену коридора изящные руки накрыл своими ладонями, боднул мягкие ягодицы бугром в своих штанах, показывая силу бушующего внутри желания. С женских губ сорвался едва слышный стон… но я его услышал, еще сильнее распалился. Как и мечтал, зажал медовые волосы в кулак, чуточку потянул, впился губами в девичью шею, стал ее вылизывать, сосать, пытаясь насытиться, напитаться ее запахом и вкусом. Вкусная, сладкая, моя-а-а… Отпустил волосы, жадно обхватил пальцами ее небольшую, идеально помещающуюся в моих ладонях грудь, зажал между большим и средним пальцем бусинки сосков. Судорожный выдох сорвался с ее губ.

Резко раздвинул женские ноги коленом… Потом завозился, расстегивая ремень и молнию на своих брюках, опустил штаны вместе с трусами-боксерами вниз, член нетерпеливо подпрыгнул навстречу обнаженным женским ягодицам. Насадил ее на свое колено, потянул за бедра на себя и обратно. Ирина снова тихонько застонала, как мокрица, оставляя на мне скользкий след. В душе ликование, ей определенно нравилось все, что я с ней творил. Моя нехорошая горячая, обжигающая девочка! Только прикидывается чистокровной леди, считающей, что во время секса нужно лежать пластом, а на самом деле — огонь! Убрал колено, прогнул Иринину спину, образовывая из женского тела удобную для секса стоя букву «Г», прислонил образовавшийся соблазнительный сочащийся влагой выступ к себе, заскользил членом по нижним губкам, а потом одним ударом вклинился в горячую глубину. Она выгнулась, запрокинула голову, но ожидаемой звуковой реакции не последовало. Жадина! Гордячка! Спрятала от меня свое наслаждение! Начал медленно и глубоко толкаться вперед, притягивая женские бедра навстречу ударам своего члена, а потом быстрее и быстрее, сильнее и глубже. Черт, сколько можно прятать от меня свои стоны?!

— Ира-а, тебе ведь нравится со мной! — И глубокий толчок внутрь. — Признавайся!

Греческая богиня в моих руках кусала губы и молчала. Ее сдержанность вызывала плохо контролируемое бешенство.

— Ира, скажи! — рычал я, неистово толкаясь вглубь так сильно, что, кажется, стена, в которую она упиралась, стала качаться и подпрыгивать.