— Их не будет.

Когда Деллиан проснулся, тело было вялым, а мысли медленными. Ему хотелось вновь провалиться в уютную дрему с такими приятными снами — снами, которые сейчас уносились прочь, как подхваченные ветром облака. Но нет, ему не позволили. Кровь ускоряла бег, пока различные «пуповины» извлекались из брюшных впадин. Ощущение давления на кожу уходило. Заныло, закололо в отдельных мышцах. А что до привкуса во рту…

Он поморщился и попытался сесть. Ребристые амортизаторы анабиозной камеры послушно приподнялись, поддерживая спину. Но от бурления в животе это не помогло — бурления, стремительно набирающего силу. Даже сейчас, при всех знаниях их общества о генетике и человеческой биологии, всякое тело упорно оставалось уникальным, единственным в своем роде. Его нельзя было просто включить и выключить удобства ради при массовых межзвездных перемещениях.

— Святые!

Его слабо стошнило, жижа тут же смешалась с остатками прилипшего к коже прозрачного геля. Стайка дистанционок размером с жуков заскользила по груди и рукам, очищая тело. Рвота вызвала головную боль, на которую вживленные железы отреагировали выделением легкого успокоительного. От этого голова стала какой–то ватной.

Свет по ту сторону прозрачного корпуса сделался ярче, и Деллиан увидел смотрящего на него сверху вниз — с сочувственным выражением на лице — Ована. Капсула открылась.

— Не заморачивайся, помнишь?

— Угу, — простонал он и поднял руку. Жучки суетливо убрались. Ован стиснул протянутую ладонь и помог Деллиану выбраться.

От движения закружилась голова, зашумело в ушах. Он сел на край капсулы, дожидаясь, когда ощущения улягутся.

— Сперва душ? — спросил Ован.

— Сперва отлить!

Он знал, что это чисто психологическое; трубки для выведения отходов позаботились бы о мочевом пузыре. Однако, если уж тебе нужно идти, ты должен идти. Опираясь на Ована, Деллиан двинулся через ячейку к уборной. И увидел, что Ирелла все еще в анабиозной камере. Все дисплеи мониторов спокойно зеленели. От этого он почувствовал себя немного лучше.

Душ завершил его превращение в нечто живое. Хотя ему и пришлось сесть, позволив мыльной воде изгонять из костей воображаемый холод, а с кожи — остатки геля. До сушилки удалось доковылять самостоятельно. Пока теплый воздух из вращающегося обруча обдувал его, Деллиан вывел инфопочку из режима ожидания. Прочитав то, что выдал ему дисплей, он поспешно отключил сушку.

— Что случилось? Прошло только семь лет. А на вахту нам назначено заступать на девятый год.

— Эффективность двигателя «Миана» падает. Когда возникла проблема, Цинри встретилось с капитаном, и оне приняло решение замедлить ход. Это было год назад.

— Замедлить? В смысле мы уже движемся не с околосветовой скоростью?

— Нет. Мы на эффективной скорости покоя в межзвездном пространстве. Вот уже пять недель.

Деллиан снова запустил обруч, чтобы занять время. Ован принес ему пакет с только что напечатанной одеждой.

— Так что мы делаем, ждем ремонта?

— Ремонт почти закончен. Физики связали неисправность с производственной проблемой в партии деталей. Цинри приказало всем кораблям провести полную проверку двигателей.

Деллиан натянул штаны и с досадой обнаружил, что они с него сваливаются.

— Извини, — хмыкнул Ован. — Я не подумал. Я просто воспользовался твоим файлом. В анабиозе мы все основательно похудели.

— Пожалуй, мне это было нужно.

— Да ладно, это не нужно никому из нас. Я свое набрал за несколько недель. Кстати, анабиозные системы не вполне компенсируют мышечную атрофию, так что тебе придется этим серьезно заняться. Ты уже не так силен, как был.

— А долго ты снаружи?

— Почти два года. Мы дежурили вместе с Цинри. А поскольку мы с тобой знакомы, меня назначили твоим «приятелем по восстановлению».

— Спасибо.

— А ты сможешь помочь Ирелле. Цинри приказало разбудить и Кенельм, и весь консультационный совет.

— Зачем? Ты вроде сказал, что двигатель починен.

— Потому что мы засекли Сигнал.

— Нет. Не может быть. Вы не могли. Святые мертвы. И в любом случае мы слишком далеко от анклава, чтобы засечь Сигнал, даже если они отправили его до того, как их поймали оликсы.

— Деллиан, Сигнал пришел не из анклава оликсов.

То, что «Морган» неподвижно висел между звездами, отчего–то нервировало Деллиана на самом фундаментальном уровне. Полет со скоростью, близкой к скорости света, защищал корабль, делая задачу обнаружить его — а тем более перехватить — феноменально трудной даже для оликсов. Но это инертное парение в почти абсолютной тьме космоса, без всякого аварийного эвакуационного портала, который соединял бы их хоть с каким–нибудь местом, наводило ужас. Деллиан чувствовал себя жутко уязвимым.

Ирелла — что неудивительно — не слишком ему сочувствовала.

— В этом нет никакого смысла, — сказала она ему в их первую совместную ночь после того, как ее вывели из анабиоза. — Эта точка совершенно случайна. Даже если бы сенсорная станция оликсов находилась в пределах пяти световых лет и могла засечь нас — а это практически невозможно, — прошло бы десять лет, прежде чем они сумели бы добраться сюда.

— Знаю, — с жалким видом ответил он. — Просто… Мы здесь совсем одни. Я это чувствую.

— Дел! В нашей флотилии тридцать боевых кораблей, самых грозных из когда–либо построенных человечеством. Ну–ка прекрати, возьми себя в руки!

Он слабо усмехнулся, сбросил халат и лег на кровать, пытаясь не обращать внимания на то, каким он стал тощим.

— Да, мэ–эм.

Она еще раз осуждающе посмотрела — и забралась к нему. Ее длинная футболка совершенно не скрывала, какими тонкими стали руки и ноги за время, проведенное в анабиозе. От этого они казались еще длиннее.

— Даже не думай, — дразняще сказала она, поймав его откровенный взгляд. — Нам обоим нужно как следует восстановиться. А это включает в себя отсутствие лишних физических нагрузок.

— Лишних?

— Да.

Он притянул ее к себе, наслаждаясь тем, как она прижалась к нему.

— А объятия разрешены?

— Ровно одно.

— Ах, кто сказал, что романтика умерла.

Ирелла хихикнула и поерзала, устраиваясь поудобнее.

— Я рада, что тебя разбудили первым. Так здорово было открыть глаза — и увидеть твое лицо. Успокаивающе.

— Ха, а мне досталась физиономия Ована.

Они полежали немного в уютной тишине.

— Как думаешь, что нам делать с Сигналом? — спросил Деллиан.