Весь день я заваливал Кана вопросами о магии, а он терпеливо отвечал, что показалось мне очень большим прорывом в нашем общении.

Я многое узнал. В частности, о привилегиях в изучении своего типа магии. Первое, и самое важное, твой тип магии не просто даётся в разы легче других. Его можно изучать буквально мгновенно, за пару повторений. Объясняется это тем, что магия напрямую связана с фантазией и характером человека. И правильнее называть это не предрасположенностью к изучению своему типу магии, а полное владение им. Немного сложно на первый взгляд, но истина проста: я ограничиваю себя своей же головой.

Только меня волнует один вопрос. Откуда Кан так много знает об этом? Он кажется слишком осведомлённым для обычного путешественника. Это восхищает и пугает одновременно. Хочется узнать историю его жизни, но когда пытаюсь подвести к этому разговор, то он тут же пресекает любые попытки добиться ответа. Его можно понять, мы знакомы слишком мало, а я слишком напорист. Нужно отвлечься и забыть об этом на какое-то время.

Весь день мы были в пути, разговаривая только о магии, охоте и внешнем мире, не переходя за личные границы. Кан очень осторожен в общении и слишком явно держит дистанцию со мной. А сегодняшние тренировки не прошли даром. Благодаря своему новому «наставнику», я почти без труда умею усиливать посторонние предметы. Немного обидно, что эти пять лет я, мягко говоря, занимался ерундой. Но в худшем случае я мог вообще никогда не узнать о таком способе тренировок.

На следующий день я пытался освоить сковывание живых существ. Для начала моей целью были насекомые, из-за их медлительности. Первые подопытные лопались как мыльные пузыри. Оказалось, на что-то маленькое тяжелее выделять магию. Для этого требуется намного больше контроля. Но после долгих часов тренировок и помощи Кана у меня начало получаться. Ближе к вечеру я перешёл на птиц. С ними было гораздо легче и уже к вечеру они начали падать с веток, как осенние листья.

Поражает то, с какой скоростью я овладеваю магией. Скорее всего, это результат просмотренных мною фильмов и прочитанных комиксов из той жизни. Мысленно склоняю голову перед сценаристами и режиссёрами. Можно переходить к дальнейшим планам. Нужно научиться усилению тела, так как навык сковывания зверей, необходимый для собственного выживания, я приобрёл.

— Кстати, я только сейчас понял, что это очень поможет в бою. — обратился я к Кану. — Если я смогу сковывать противников, то мне не будет равных! — но это кажется каким-то читерством.

— Не всё так просто. Многие бойцы имеют защитный барьер от накладываемых состояний. Конечно, если твоя магия будет достаточна сильна, то ты только сковыванием сможешь победить слабого противника, но даже при очень выдающемся владении таким навыком, ты не сможешь только им победить сильного. Он просто не подействует. Ты, кстати, тоже должен будешь научиться ставить такие барьеры. Это основа основ.

Постепенно я начинаю понимать, как в этом мире всё устроено. За эти два дня удалось узнать очень многое. Кан всё доходчиво объясняет, что удивительно. Ведь пару дней назад с ним было просто невозможно говорить.

Как только солнце начало заходить за горизонт, мы нашли подходящее место и разбили лагерь. С завтрашнего дня начинается моя полноценная работа для выживания. Буду собирать травы для самокруток, охотиться и готовить еду, а Кан, в свою очередь, будет учить меня магии, фехтованию и знакомить с внешним миром. Но кое-что не даёт мне покоя.

— В моём замке остался один очень дорогой мне человек, за которого я переживаю. — Кан молча слушал меня. — Я бы хотел как-нибудь узнать, что с ней всё в порядке.

— А какой в этом смысл? — безэмоционально, в своём обычном стиле, спросил он.

— Потому что очень переживаю. Я ведь даже не знаю, жива ли она. — через пару секунд тишины, я продолжил. — В ту ночь… в ночь нападения… — у меня перехватило дыхания от воспоминаний о тех событиях. — вдруг она тоже пострадала?

— На сколько я помню, на похоронах было два гроба, один из которых предназначался тебе.

И правда. Значит, Бель жива, верно? Иначе она была бы третьей.

— Даже если что-то и произошло, что ты сделаешь, всё разузнав? В данный момент ты ничем не сможешь ей помочь, но сделать хуже как раз в состоянии, связавшись с ней или случайно раскрыв себя.

И опять в точку. Пока что я ничем ей не помогу. Как бы мне не хотелось бросать её одну, придётся оставить эти мысли и двигаться вперёд. Нам двоим. Я обязательно вернусь. В будущем. Просто дождись меня, Бель.

После ужина мы молча сидели у огня, каждый думая о своём пока Кан не лёг спать. Хоть наше общение стало лучше, в его отношении всё ещё чувствуется холодок. Это немного обидно, но я не имею права жаловаться. Последовав его примеру, я расположился поудобнее на куче листьев.

Звёздное небо прекрасно, как и всегда. Оно немного отличается от того мира, где я жил раньше. Например, эта луна намного больше и… это была не луна. Больше похоже на Венеру? Уверен, что здесь она называется как-то по-другому. Интересно, в этом мире кто-то уже был в космосе? Хоть наука здесь и не развита, зато магия очень даже. Всё, хватит думать о ерунде! Пора спать.

Каждую ночь мне снится сон, где мы с мамой весело проводим время на чаепитии, болтая о всяких глупостях, гуляя по саду, любуясь цветами или устраивая пикники на лошадиных прогулках. Эти сны успокаивают, снимая тяжёлый камень с моей души хоть на какое-то время. Однако после пробуждения становится невыносимо возвращаться в реальность.

— Мой милый Кайл. — снова этот нежный голос зовёт меня в прекрасную страну грёз, а я с радостью утопаю всё глубже, в ожидании облегчения в сердце.

Я летел прямо в объятия своей матери, как вдруг начал задыхаться и падать в бездонную чёрную яму, глядя на золотой свет, окружавший красноволосую женщину. Проснувшись в холодом поту, первое, что я увидел был большой круглый силуэт, закрывавший вид на ночное небо. Это было что-то тяжёлое и мягкое. И оно сидело прямо на мне.

Около десяти секунд я пытался собрать мысли в порядок и оценить происходящее, смотря в упор на это круглое нечто. И когда понял, что оно тоже все это время смотрело на меня, раздался странный звук.

— Ку-р-р? — он исходил прямо от него.

От моего крика всполошились все птицы в округе, и я так резко вскочил, что пушистый