– Алло, полиция? – глухо спросил он.

– Да, я вас слушаю! – живо откликнулась я.

– Я по делу об убийстве Ростислава Воскобойникова.

– Да, говорите.

– Хочу сообщить вам, что его телохранитель… Александр Красноруцкий… в общем, он непричастен к этому убийству.

Хм, интересные дела!

– Представьтесь, пожалуйста, – попросила я. – Кто вы?

– Это неважно, – после небольшой паузы ответил мужчина.

– Но как мне к вам обращаться?

– Ну… допустим, Трофим.

– Хорошо, – согласилась я. – Трофим, у вас есть доказательства непричастности Красноруцкого?

Мой собеседник на минуту замялся.

– Его не было там в момент убийства.

– А где он был?

– Этого я не могу вам сказать.

– Трофим, вы предлагаете мне поверить вам на слово?

– Нет, но…

– Послушайте, – начала я, – Красноруцкий был телохранителем Воскобойникова. Он обязан был неотлучно находиться при нем и защищать его от любой опасности. Вместо этого в момент убийства он исчез и скрывается неизвестно где до сих пор. И вы хотите меня убедить в том, что он невиновен? Может быть, я еще должна поверить, что убийца был настолько страшный, что профессиональный телохранитель испугался его и убежал?

– Красноруцкий скрылся, чтобы это убийство не повесили на него, – вновь немного помолчав, ответил мужчина. – Вы должны найти настоящего убийцу.

Еще один «герой»! Я не удержалась от смешка:

– И как, по-вашему, мы должны его найти, если Красноруцкий, единственный свидетель, не желает выходить с нами на связь? Может, нам искать преступника по следам на кофейной гуще?

– Но Александр сам не знает, кто убил его шефа!

– Не знает или не хочет сказать – кто? – попыталась я вытянуть из своего собеседника хоть какую-то информацию.

Трофим промолчал.

– Может быть, у него хотя бы есть предположение, кто мог устранить Воскобойникова? – продолжала допытываться я.

В трубке по-прежнему царило молчание. Нет, так не годится! Придется пойти ва-банк.

– Трофим, меня зовут Татьяна, – решила я сделать первый шаг. – Я не сотрудник полиции, а частный детектив. Моя задача – найти настоящего убийцу Ростислава Воскобойникова, а не просто закрыть это дело. Так что будем считать, что в этом наши с Александром интересы совпадают. Но мне нужно как можно больше информации о случившемся. И Александр сейчас – единственный, кто может дать мне эту информацию. Вы меня понимаете?

– Да, я вас понял, – ответил Трофим, но по голосу было слышно, что он мне не очень-то верит.

– Мне необходимо лично встретиться с Красноруцким, – сказала я с нажимом. – Иначе следствие так и не сдвинется с мертвой точки. А Красноруцкого объявят в федеральный розыск и в конце концов все равно найдут, где бы он ни скрывался. И тогда никто не сможет дать никакой гарантии, что это преступление не повесят на него.

Мой собеседник еще немного помолчал, потом спросил:

– Если вы не из полиции, то почему в новостях ваш номер телефона был указан как номер полиции?

– Я сотрудничаю со следственными органами, но работаю независимо от них, – пояснила я. – Телесюжет в новостях был согласован с ними, но номер, который вы видели в ролике, полиция предоставила мне в личное пользование.

Мой собеседник опять замолчал в замешательстве.

– Трофим, если вы организуете мне встречу с Александром, я не приеду его арестовывать, я не буду составлять протокол допроса, – как можно убедительнее проговорила я. – Мне просто нужно с ним поговорить, понимаете?

– Вы можете дать гарантии, что не приведете с собой полицейских? – напряженно спросил Трофим.

– Я не приведу с собой полицейских, – пообещала я. – Но нам придется поверить друг другу на слово. Давайте договоримся: я верю в то, что Красноруцкий не убивал Воскобойникова, а вы верите, что я не приведу за собой полицию. Согласны?

Трофим вновь замолчал, размышляя.

– Хорошо, – наконец произнес он, – я отвезу вас к Александру. Куда мне подъехать?

Я назвала адрес неподалеку от Городского отдела полиции – ехать домой сейчас все равно не было смысла. Поспать в эту ночь мне, кажется, не удастся.

Не прошло и двадцати минут, как телефон зазвонил снова.

– Татьяна, я на месте, – сообщил Трофим. – Где вы?

– Сейчас подойду, – ответила я, вышла из машины, припаркованной в соседнем дворике, и двинулась к назначенному месту встречи.

Видел бы меня сейчас полковник Кирьянов!

Под раскидистым деревом в густой тени стоял мужчина лет тридцати пяти – высокий, плечистый, с накачанным торсом.

– Татьяна? – негромко спросил он. И, дождавшись утвердительного кивка, сказал: – Это я, Трофим.

Он подвел меня к белым «Жигулям», номер которых я не успела разглядеть, и распахнул переднюю дверцу.

– Только мне придется завязать вам глаза, – предупредил он, вынимая из бардачка темный шарф.

– Хорошо, – согласилась я, послушно закрывая глаза.

«С ума сошла, Иванова! Ты соображаешь вообще, что делаешь?» – вскричал бы сейчас Кирьянов. Но он не знал, где я сейчас и куда собралась ехать. А у меня просто не было другого выхода.

Ехали мы довольно долго. Видимо, Александр Красноруцкий прятался где-то за городом – я определила это по шуму машины, которая вынуждена была свернуть с гладкого дорожного покрытия на щебенку. Но вот машина остановилась, Трофим открыл дверцу, вывел меня на улицу и снял повязку.

– Нам сюда, – кивнул он на небольшую, но аккуратную дачу, стоявшую чуть поодаль от ворот, где он оставил машину.

Мы прошли в дом. Во второй комнате на стуле сидел мужчина, по виду ровесник Трофима: та же косая сажень в плечах, те же бицепсы и внимательный взгляд серых глаз.

– Здравствуйте, Татьяна, – сказал он.

– Здравствуйте, – ответила я.

– Проходите, присаживайтесь, – предложил Трофим, пододвинув мне стул, и вышел из комнаты, оставив нас с Красноруцким наедине.

– Так, значит, вы не убивали Воскобойникова? – начала я, когда за Трофимом закрылась дверь. – Тогда давайте вместе поищем доказательства, хорошо?

– Спрашивайте – я отвечу, – ответил Александр.

Он был абсолютно спокоен, как человек, уверенный в своей невиновности.

– По подозрению в убийстве вашего шефа оперативники задержали некоего Николая Таратутина, тренера по фитнесу, у которого занимается Маргарита Воскобойникова. Вы знаете такого? – спросила я.

– Еще бы не знать этого жиголо! – презрительно бросил Красноруцкий.