Первоначально я был в не слишком большом восторге от приобретения Меджа, но сейчас это создание мне очень пригодилось. Я с интересом разглядывал зверя, изучая мощные передние лапы с внушительными когтями, приплюснутую вытянутую морду с парой крупных зубов и маленькие слепые глазки.

«Хорошо, с данным элементом плана я согласна. А что ты будешь делать с этим?» — присоединившаяся к планшету Тайвари высветила передо мной план разведанной части уровня. Там, переливаясь на свету, висела главная проблема, ставящая под вопрос мое выживание. Ближайший, и, скорее всего, единственный в этой части гробниц переход между шестым и седьмым уровнями был полностью уничтожен. Записи, сохранившиеся в устройстве охотника, с безжалостной отчетливостью показывали, что каменные ступени, растущие из тела стены, размолоты в пыль, а по всей ширине каменных лабиринтов проходит громадная трещина, чуть ли не расколовшая гору надвое. На этом уровне ее края расходятся на несколько десятков шагов, про другие и думать не хочу.

Разрушенная лестница была единственным известным мне выходом отсюда. Можно, конечно, продолжить поиски иных путей наверх, но, боюсь, что далеко мне уйти не дадут: растревожив этот улей, я здесь и полчаса не продержусь, как нарвусь на что-то новое, с чем мне придется сражаться, или же меня просто прихлопнут внезапной атакой. Здесь обитают не тупые зомби с прогнившими мозгами. Химеролог первой же атакой меня чуть не прикончил и, если бы не захотел поиграться, то легко довел задуманное до конца. И что же делать? Продолжать поиски другого выхода наверх или срочно учиться летать и взбираться по отвесным стенам?

Пока я еще раз перебирал в уме свои карты и думал, что же предпринять, мой взгляд наткнулся на разбросанный по полу техномусор. Робкая мысль сверкнула в моей голове.

«А как охотники сюда спустились?»

«У них были устройства для подъема и спуска. Основной трос так и остался висеть, закрепленный на верхнем краю разлома».

Я с грустью посмотрел на металлический комок, в котором виднелись тонкие нити, кольца, рычажки… Понятно. Этот механический подъемник мы уже использовать не сможем. А у меня нет ничего, чтобы подняться по столь тонкой нити.

«Что со вторым?»

«Чем?»

Иногда Тайвари соображает слишком долго.

«Вторым разведчиком. У него, как я понимаю, при себе должна быть такая же штука. И учитывая, что его медальон мы тоже ищем, из гробниц он так и не сумел уйти».

Тайвари снова обратилась к планшету разведчика, который я для удобства нацепил на руку. Все устройства были как-то соединены между собой, позволяя отслеживать, где находится хозяин каждого из них.

«Он сейчас в той гробнице, из которой шел сигнал — так и не сумел из нее уйти. Хотя и информации о смерти не поступало».

«Хмм, странно… А что за сигнал они засекли и почему рассчитывали получить там помощь?»

И снова пауза, а когда Тайвари мне ответила, в ее голосе явно слышалось удивление: «Это был спасательный маяк потерпевшего крушение астронавта».

М-да. Раз от раза не легче. Надеюсь, хоть этот дохлый гад окажется не столь любознательным, иначе и вправду придется срочно учиться летать или ползать по стенам как муха…

Прикрыв глаза и еще раз сверившись с картой, высветившейся в моем разуме, я отдал кроту команду копать. Понятливый зверек без долгих размышлений потрусил к нужной стенке, сиреневые кристаллы шкурки слабо засветились, по ближайшей части стены прошла волна, явно чуждая нашей реальности, изменяя свойства камня. Крот вцепился лапами в стену, вырывая из нее целые куски, и начал прорывать проход.

Спустя шесть часов…

Пока крот копал проход, я успел отдохнуть и даже немного «размяться».

Сначала глазами гракулы следил за ближайшими коридорами — если не считать комитета по встрече у входа в гробницу из нескольких десятков мертвецов, столпившихся у закрытых дверей, и непонятного нечто, то в проходах никто больше так и не появился. Это обнадеживало, но на всякий случай я, с трудом объяснив, что мне нужно, отправил своего разведчика проверить путь до интересующего меня склепа. Гракула, несколько раз сменив форму, втянулась то ли в вентиляционный ход, то ли в ритуальную щель, и оставила меня скучать в одиночестве.

Я уже успел задремать, когда творения прежнего хозяина гробницы решили со мной посчитаться за гибель своего создателя: мумифицированные твари, преобразованные еще при жизни, стали весьма настойчиво ломиться ко мне в похоронный зал. Пришлось в итоге зачистить склеп полностью — уж больно опасных зверьков в свое время создал химеролог. К счастью, крепкая дверь дала мне время. Под градом ударов она устояла, но несмотря на то, что была заблокирована тремя тяжелыми сундуками, начала потихоньку открываться. Что ж, вот и отличная возможность добрать эмбиента.

Не обращая внимания на оскаленные морды химер, я снял с пояса кислотную гранату, захваченную из Двойной Спирали, и кинул в приоткрытую дверь под ноги непрошеным гостям. Творение Дома Водных не подвело — взрыв перед самой дверью окатил ближайшую нежить высококонцентрированной кислотой. Звук падающих тел — и короткая пауза в атаках дала мне возможность вскинуть Активатор, чтобы призвать Прыгающую молнию. Нестерпимо яркий разряд начал метаться среди тварей, наводясь на движения самой близкой цели. За какие-то полминуты все противники превратились в хорошо прожаренные куски мяса, запах сожженной плоти стоял просто одуряющий.

Зато потом я прошелся по залам, собирая трофеи и рассматривая убранство. В зале памяти, например, фрески почти полностью покрывали стены, рассказывая историю жизни хозяина погребальных покоев. Художники, не жалея сил, подробно, со всеми деталями, выложили удивительную историю про пастушка и бедную овечку, отбившуюся от стада.

Вот просто одетый паренек стережет стадо животных возле высоких гор. На следующей фреске тот же пастух, но уже в горах, разыскивающий отбившуюся от стада овцу. Теперь он, оступаясь и обрушивая в пропасть камни, спускается за пропажей в глубину ущелья. Его дорога трудна и опасна. Не понимаю, чем думал этот идиот, рискуя своей жизнью ради одной животины, но в конце пути бедная овечка обернулась богиней или кем-то вроде того: сложно по-иному назвать высокую женскую фигуру с головой птицы и сложенными за спиной крыльями. Проникшись величием гостьи, пастух стоит перед ней на коленях, сложив в молитве руки, а от фигуры к нему тянутся золотые лучи, и в награду за его страдание и упорство богиня передает пастуху нечто маленькое, золотистого цвета, смутно похожее на тот кристалл, что сожрал ассирэй.

Вот возмужавший пастух въезжает на колеснице в город, а толпы народа радостно его приветствуют. А на следующей мозаике он в окружении старцев и что-то им объясняет. Затем бывший пастушок стоит перед лежащими телами зверей, и из его рук исходят золотые лучи.

Меня невольно захватила эта история. Снова животные, но они изменились: быки стали выше и крупнее и без труда тянут по полю огромные плуги, а крохотные человечки еле за ними поспевают. Скальные кошки стали в два раза мощнее, обзавелись броней и шипами, и теперь сеют ужас среди врагов. Массивные животные, похожие на кабанов, получив части тел от других тварей, несутся с бешеной скоростью и проламывают стену щитов, не обращая внимания на вонзающиеся в них копья… Теперь понятно, почему в залах для слуг была куча тел химер: видимо, лучшие творения правителя потомки похоронили вместо слуг и телохранителей.