Желание поесть рыбы я удовлетворила, тем более, что, учитывая средства от продажи луновы, могла себе позволить. Грех не полакомиться морепродуктами, живя в приморском городе!

Небольшой ресторанчик я выбрала по совету Феди, и обедали мы вместе. Это заведение располагалось неподалеку от центра и обладало приятной атмосферой. Интерьер напоминал скандинавские мотивы — обилие дерева, все лаконично и светло. Мы заняли столик у окна, и пока дожидались заказа, я любовалась видом улочки, которую наполняли прохожие, высунувшиеся из домов после долгого дождя. Вдоль дороги цвели деревья, и тротуар, подобно тонкому ковру, устилали их белоснежные лепестки.

Посетители ресторанчика на меня, разумеется, косились. Соседние столики оставались подозрительно пустыми, несмотря на то что у входа выстроилась очередь в ожидании свободных мест. Такое положение вещей нисколько не задевало, скорее веселило.

Принесенная мне целиком запеченная рыба на подложке из овощей определенно стоила ожидания. Называлась она как-то причудливо, а на вкус напоминала дораду, которую я просто обожала. Наворачивая блюдо, я забыла и о посетителях, и о манерах, и вообще обо всем, наслаждаясь каждым съеденным кусочком.

Пока продолжалась трапеза я все больше и больше добрела. Все просто: голодная кошка — злая кошка. Сытая кошка — добрая кошка. Только какие-то странные звуки, похожие на тихую работу трактора, немного раздражали. Ремонт у них в кухне, что ли?

— Госпожа Маргарита, — когда я дошла до поедания рыбьего хвоста, позвал Федя.

Я подняла на него вопросительный взгляд.

— Вы, кажется… мурчите.

Так и застыла, не донеся до рта вилку. Замерев, прислушалась к себе и с изумлением констатировала: отвлекающие, походящие на работу трактора звуки исходят от меня. Я действительно мурчу!

Вот, пожалуйста, Ритка, — еще одна кошачья причуда тебе в копилку.

Нет, ну надо же, и правда мурчу!

Я неподвижно посидела некоторое время, дожидаясь, пока мой внутренний «трактор» заглохнет, хмыкнула и вернулась к рыбке. Ею я не наелась, поэтому заказала себе еще куриную запеканку с щедрым слоем сыра — господи, наконец-то сыр! — и творожно-шоколадный десерт. А к тому времени, как мне принесли десерт, небо прояснилось, и в окно заглянуло приятно согревающее солнце. Вот он — мой рай!

— Госпожа Маргарита… — снова позвал Федя.

— Уже не мурчу, — опередила его окончательно подобревшая я.

— Я не об этом, — возразил он, смутившись. — Просто вы такая стройная… не пойму, как в вас столько…

— Влезает? — любезно подсказала я. — Все очень просто, Федька. У меня имеется одна врожденная суперспособность: есть и не толстеть. Кстати, на той грани за такое женщин причисляют к ведьмам.

Федька вылупился на меня так, словно я только что открыла ему десяток Америк.

— Но вы ведь ликой! Ликой никак не может быть ведьмой!

Забывшись, он произнес это слишком громко, и добрая половина посетителей обернулась в нашу сторону.

— А я особенная ликой, — не стирая сытой улыбки, сообщила ему. — Думаешь, почему проживаю десятую жизнь?

Судя по виду, Федька моей иронии не понял и действительно поверил, что я какая-то особенная, неизвестная местной науке ликой. Мне вообще казалось, что он поверил бы, даже скажи я, что прилетела с другой планеты. И кто его такого доверчивого в зерры-то взял?

Пообедав, я забрала у Феди составленный для нас с Лафотьером договор и внимательно его изучила. Все мои пожелания были учтены и, согласно договору, оплата моей фамильярской работы составляла сто десять ру в месяц. Если маг это подпишет — а он подпишет, — то буду я как сыр в масле кататься и горя не знать. Особенно с учетом того, что о правах своих я минувшей ночью позаботилась и полностью зависеть от Лафотьера не буду. Лишь бы он до завтрашнего дня об этом не узнал…

О проникновении в свое жилище я никому не рассказала, рассудив, что четвертое поданное заявление с учетом отозванного второго — уже слишком. По крайней мере, это дело терпело отлагательства, пока я не взвалю на свои хрупкие кошачьи плечи нелегкую долю фамильяра.

Весь вечер я релаксировала. Просто отпустила ситуацию, в которой сделала все, что могла, и постигала дзен. Лежа в мастерской, лениво листала книги, размышляла о бренности бытия и мысленно философствовала, греясь в лучах закатного солнца — словом, занималась всем тем, чем обычно занимаются все нормальные кошки.

И все шло хорошо, мир был умиротворен и прекрасен, пока в мое пространство бесцеремонно не вторгся посторонний. И ладно, если бы это был Федя — с ним, по крайней мере, можно было спокойно пофилософствовать вслух. Так нет, сначала со своей каждодневной проверкой притащился старший зерр, а после его ухода пожаловал господин темный маг. Вероятно опасаясь, что я могу выкинуть что-нибудь, способное помешать завтрашнему ритуалу, он вознамерился лично за мной следить. Лично, чтоб на него мыши напали!

— Завтра после ритуала переедешь ко мне, — с порога объявил он. — Но можешь сделать это уже сейчас и провести ночь на нормальной кровати, а не на… этом.

«На этом» сопровождалось выразительным взмахом рукой и брезгливым взглядом в сторону моего лежбища.

— Лучше чистый матрац, чем пыльная кровать, — съязвила я, раздраженная из-за нарушенного уединения. — И я тебя сюда не приглашала. Как ты вообще вошел?

Он взглянул на меня с такой снисходительной усмешкой, что мне захотелось его пристукнуть уже в который по счету раз. Тем не менее даже из таких обстоятельств можно было извлечь некоторую пользу.

— То есть с помощью магии можно проникать в запертые помещения? — подумав о вторжении в мастерскую, уточнила я.

— Замки не являются серьезной преградой для тех, у кого есть хотя бы немного силы, — ответил Лафотьер и, присев прямо на пол, с сомнением спросил: — Ты не помнишь даже этого?

Я насупилась:

— Не помню вообще ничего. И пользоваться силой не умею. Так что на твоем месте я бы не рассчитывала получить полезного фамильяра в моем лице.

— Но накопитель ты наполнила, — резонно напомнил Лафотьер, в чьей позе сквозила расслабленность и легкая небрежность. — Значит, все не так безнадежно. Вдобавок, став моим фамильяром, тебе будет легче раскрыть свои способности ликой.

Да, плюсы в нашем сотрудничестве, несомненно, присутствовали, глупо отрицать.

— Раз уж ты об этом заговорил. — Я достала из сумки составленный Федей договор и протянула магу: — Подпиши. Ты обещал.

— Обещаниям магов следует верить, только если они произносятся вслух, — принимая бумагу, сообщил он мне. — Вот теперь я действительно верю, что ты вообще ничего не помнишь.

— Прекрасно. Еще поверь, пожалуйста, что я правда не могу пользоваться силой, накопитель зарядила по чистой случайности, а воздействовать на настоящий свиток с заклинанием этой ночью даже не пыталась.