В конце концов она все же решила попробовать связаться с ним и дрожащими пальцами набрала номер отеля «Стаг». Дежурный клерк ответил ей, что мистера Витали в отеле сейчас нет.

— Я полагаю, что он уехал на завод, — задумчиво предположил он. — Попробуйте позвонить туда.

Поблагодарив служащего, Маделин узнала в справочной заводской номер и через несколько секунд уже разговаривала с дежурным оператором.

— Могу я поговорить с мистером Витали? — напряженным от волнения голосом осведомилась она.

— Кто его спрашивает?

— Э-э… просто скажите, что это Маделин. Он знает.

Девушка попросила ее подождать. Ожидание отнюдь не прибавило ей спокойствия и уверенности в себе, ей казалось, что до тех пор, пока он ответил, прошли часы.

— Маделин! Это правда ты? — Голос его звучал недоверчиво.

Она от облегчения чуть не выронила трубку. Он еще в Англии!

— Да, это я, — тихо произнесла она. — Как ты?

Теперь он говорил с явным нетерпением:

— Я в порядке. Почему ты звонишь?

— Я бы хотела увидеться с тобой. У тебя есть время?

— Ну конечно есть. Когда?

— Сегодня.

— Хорошо. Может, прямо сейчас? Ты на работе? — Судя по его настойчивости, Харви был прав — Николас очень хочет увидеться с ней.

— Да, я на работе. Но…

— Никаких но. Я скоро буду. — Он положил трубку прежде, чем она успела что-нибудь возразить, и теперь она растерянно сидела возле телефона. Несколько секунд спустя она попыталась взять себя в руки и мобилизовать свои умственные способности. Если он уже выехал — а завод совсем недалеко от школы, — то скоро будет здесь, и лучше встретить его снаружи. Все дела, запланированные на этот день, она практически сделала, так что ей осталось только убрать все со стола, взять готовые к отправке письма и надеть пальто.

Неохотно подойдя к двери кабинета Эдриана, Маделин постучала и вошла.

— Ничего, если я уйду прямо сейчас? — спросила она.

Эдриан взглянул на часы.

— Сейчас еще только двадцать минут одиннадцатого, Маделин, — изумленно констатировал он.

— Да, я знаю, но это очень срочно.

— Ну хорошо. — Эдриан нахмурился. — Мы увидимся в эти выходные?

— Приезжай ко мне, — нетерпеливо ответила она. — Когда я дома, ты всегда можешь прийти — я буду рада.

— Что ж, хорошо. — Эдриан вернулся к своим бумагам, и Маделин, выйдя из кабинета и закрыв за собой дверь, почувствовала огромное облегчение; она ожидала, что Эдриан станет задавать ей кучу вопросов, касающихся ее личных дел, но этого, к счастью, не случилось.

А на улице стоял волшебный весенний день; теплый воздух был пропитан солнцем и ароматами цветов, росших на клумбах. Внезапно Маделин ощутила, как прекрасна жизнь. Ее бледные щеки слегка зарумянились, но нервы все еще были натянуты как струны — переживания последних дней не отпускали ее.

Через несколько секунд после того, как она вышла из здания, у школьных ворот остановился красный «шеридан», Маделин поспешила к нему и скользнула на переднее сиденье.

С минуту она долго пристально смотрела на него, просто наслаждаясь его присутствием рядом. Потом он нежно дотронулся пальцами до темных кругов под ее глазами.

— Ты глупышка, да? — ласково спросил он. Маделин в ответ молча кивнула. Николас вздохнул, обвел глазами школьные окна, завел мотор, и они быстро поехали по направлению к окраине города. Через какое-то время они съехали с шоссе на извилистую проселочную дорогу, петлявшую между лугами, на которых буйствовала весенняя зелень, ярко расцвеченная разноцветными дикими крокусами и бледно-желтыми нарциссами. По деревянному мостику они переехали через весело журчавшую речушку с каменистым дном. Глядя на всю эту красоту, Маделин чувствовала, как все ее страхи и переживания рушатся под напором ясного весеннего утра. Пришла весна, и она, Маделин, сидит рядом с единственным для нее мужчиной. Конечно, все плохое позади, а впереди — безоблачное счастье.

Николас свернул с дороги на лужайку, раскинувшуюся под массивным дубом, и заглушил мотор. Тишина теперь нарушалась только веселым птичьим щебетом и отдаленным, еле слышным рокотом трактора, медленно ползшего по полю.

Маделин блаженно вздохнула и откинулась на спинку сиденья, глядя на Николаса.

— Ты все еще хочешь меня? — тихо-тихо спросила она.

Со стоном закинув руку за спинку ее сиденья, другой он коснулся ее шелковистых волос, забранных в пучок, и большим пальцем нежно погладил ее по щеке.

— Хочу ли я тебя? Господи, ты же сама прекрасно знаешь, что да.

Склонившись к ней, он коснулся губами ее губ, сначала мягко, еле-еле, а потом его поцелуи становились все более страстными и настойчивыми. Проведя пальцами по ее нежной шее, он пробормотал:

— Что ты со мной сделала. Я мог бы убить тебя.

Неохотно открыв глаза, она бесстрашно взглянула на него:

— Ты не смог бы, дорогой… Я люблю тебя и выйду за тебя замуж, когда захочешь.

Николас с легкой улыбкой заглянул ей в глаза:

— Да, милая. Ты слишком дорога мне, что бы ты ни решила.

Он должен был спросить о Диане и в то же время боялся разрушить хрупкую гармонию, возникшую между ними.

Прикурив две сигареты и одну подав Маделин, он медленно произнес:

— А как же твоя дочь?

— Мы скажем ей сегодня, и точка. — Вдруг она выпрямилась, едва не подскочив на сиденьи. — Но ты же сегодня улетаешь в Италию! — Глаза ее были полны ужаса.

— Не волнуйся. — Он нежно заставил ее снова откинуться на спинку сиденья. — Я туда не собираюсь.

— Но… но… как? — изумленно залепетала Маделин.

— Я очень хотел снова увидеться с тобой, — тихо ответил он, вытаскивая шпильки из ее волос и бросая их на пол, пока волосы шелковой волной не легли ей на плечи. — Не собирай, мне так нравится перебирать их.

Маделин очаровательно вспыхнула и тряхнула головой:

— Так лучше?

— Гораздо лучше, — прошептал он, легко целуя ее. — Боже мой, ты ведь сама знаешь, что я не смог бы уехать из страны, не повидавшись с тобой. Я рад, что ты позвонила мне, очень рад… думаю, ты чувствовала то же самое.

— Да… да. О, я выгляжу просто ужасно.

— Нет, только пытаешься. — Он нежно прижался губами к ее уху. — Ты не могла спать? — Она помотала головой. — И я не мог… Но теперь все легко исправить.

Она улыбнулась:

— Я знаю, милый, и очень приятным способом.

Он снова поцеловал ее в губы, и потом они еще долго не могли оторваться друг от друга, так истосковавшись в разлуке.

Через какое-то время они вернулись в город, выпили кофе в ресторане и к двенадцати приехали домой к Маделин. Дианы дома еще не было.