– Ты это слышал, Барклаха? – Денис кивнул на телефон. – И что ты на это скажешь?

Бассет сказал на это своеобычное:

– Гау!

– Не то слово! – согласился Денис.

Он опустился на влажный пол, обнял собачью ушастую голову и с выражением сказал:

– Какая же она все-таки свинья!

Верный Барклай изобразил сочувственное внимание, и на этот раз Денис уделил теме неблагодарной родственницы поросенка Пятачка добрых четверть часа.

Не успела я вернуться к делу, как меня вновь отвлек от дедуктивных размышлений телефонный звонок: завел мафиозный гимн мобильник братишки.

– Да! – строго, хриплым басом, сказала я, предполагая услышать некогда приятный мне голос пантюхинского прихвостня.

– Привет, Бурундучишка! – проворковала трубка женским голосом. – Это твоя Цыпочка!

Я хмыкнула, оценив интимное прозвище братца. Дамы почему-то приходят в бешеный восторг от Зяминого скуластого лица. Действительно, вид у братишки такой, словно он держит за щеками пару грецких орехов.

– Это не Бурундучишка, – сообщила я своим нормальным голосом без всякой мужественной хрипотцы.

– Это еще кто?! – вскинулась Цыпочка.

– В вашей версии – Бурундушечка, – безмятежно ответила я, имея в виду наше с Зямой кровное родство и определенное внешнее сходство.

– Ах, так это ты у меня Зямочку отбила?! – неправильно истолковала мои слова гневливая дамочка.

– Ах, так это вы Татьяна? Теннисистка-ракетконосица? – Мой голос построжал. – Слушайте меня внимательно, Татьяна, милая Татьяна! Если вы вздумаете лупить Зяму своим спортивным инвентарем, клянусь, я разобью на вашей глупой голове собственное орудие труда!

– А какое у вас орудие труда? – не выдержала неизвестности заметно струхнувшая Татьяна.

– Компьютер «Макинтош»!

– Ну, ни фига себе! – озадаченно вымолвила Зямина экс-пассия и отключилась.

Я злорадно поглядела на мобильник и после недолгого раздумья решила его выключить. Телефон – это, увы, не только средство коммуникации, но и эффективное устройство для дистанционного нервомотства! А мне сейчас хватает негативных эмоций и без Зяминых стервозных цыпочек.

Я снова вооружилась ручкой и приготовилась конструктивно мыслить и рисовать логические цепочки, но ничего у меня не вышло. Мысли разбегались, как аквариумные рыбки от сачка.

За моей спиной длинно скрипнула дверь.

– Не помешал? – спросил папуля.

– К сожалению, нет!

Папуля просунул голову в комнату и, заговорщицки понизив голос, с надеждой спросил:

– Индюшечка, ты не хочешь послушать мамулин новый рассказ? Мы собираемся устроить громкую читку.

Я обернулась и позволила папуле хорошенько рассмотреть мое лицо. По нему наверняка было видно, что ознакомление с новым ужастиком – это вовсе не то, чего мне в данный момент не хватает для ощущения гармоничного устройства мироздания.

– Ладно, тогда я позову Микошкиных, – папуля тихо закрыл дверь.

Я кивнула: Микошкины – это самое то, что нужно для громкой читки, особенно если они придут всей семьей. Собственно, вся семья состоит из бабушки, дедушки и десятилетнего внука Петьки, оставленного на попечение стариков беспутной дочкой. Самый благодарный слушатель – это, конечно, Петька. Он внимает нашей мамуле, разинув рот, как голодный кукушонок. Бабуля и дедуля Микошкины по причине старческой тугоухости с большим трудом следуют причудливой линии мистического сюжета, но они наблюдают за Петькой и старательно копируют его мимику. Конечно, старикам мамулины ужастики до лампочки, они бы предпочли посмотреть слезливый бразильский сериал, зато их живо интересуют папулины кондитерские шедевры. Мудрый папочка, приглашая семейство Микошкиных на тест-драйв нового кошмара, не забывает мимоходом сообщить, что в программу вечера входит также чаепитие с чем-нибудь вкусненьким.

В прихожей загремела дверь: безотлагательно прибыли приглашенные Микошкины. Воодушевленный перспективой напугаться до затяжной вибрации поджилок, Петька проскакал мимо моей двери с жеребячьим ржанием. Это вызвало в моем мозгу какое-то движение. Не скажу, что мысли мои встрепенулись и поскакали, как Петька, но какая-то перспективная идея, несомненно, взрыла землю копытом. Я сосредоточилась. Определенно, мысль была навеяна именно парнокопытной системой образов… Думай, Индия Холмс, думай!

– Сивка-Бурка, вещая каурка, встань передо мной, как лист перед травой! – призвала я, продолжая лошадиную тему.

Ага! Я поняла!

Вдохновенно, несколькими штрихами, я нарисовала в блокноте конскую морду с раздувающимися ноздрями. Честно говоря, рисунок, выполненный в стиле примитивизма, мог изображать что угодно – хоть червивую грушу, хоть контрабас без деки, но я видела в нем лошадиную морду, и у меня были к тому основания.

Когда желто-синие пионеры рассказывали мне, что они прибежали к дубу, услышав конский топот, я подумала, что за стук копыт ребятки приняли звуки, издаваемые деревянными подошвами Зяминых сандалет. Только сейчас мне пришло в голову, что стучать копытами по парковой дорожке мог не только мой братец, но и самый настоящий жеребец или кобыла!

Предположим, спортсмен-придурок, который налетел на нас с Зямой, как шквальный ветер, бежал не куда попало, а вполне целенаправленно – в парк, где за могучим дубом было припарковано транспортное средство типа «Лошадь». В таком случае вполне естественно будет предположить, что Зяма, догонявший похитителя списка, получил по голове никаким не обухом, а крепким лошадиным копытом. Кони ведь очень не любят, когда малознакомые граждане неожиданно набегают на них с тыла!

Теперь временно оставим в стороне пугливую лошадь и перейдем к личности конника, он же – придурочный бегун, он же – похититель списка. Мне очень трудно представить, что желание насильственно завладеть ценной для нас с Зямой бумажкой могло внезапно возникнуть у совершенно постороннего человека.

Вывод: бешеный бегун имел своей целью именно отъем у нас с Зямой списка! Из чего логически следуют, как минимум, два умозаключения: первое – бегун за нами следил; второе – его тоже живо интересуют немецкие шкафы «Хельга». Может быть, это Владимир, у которого Зяма перехватил «Хельгу» старушки Аглаи Михайловны, ходит за нами по пятам? Бабуля, кстати, назвала этого типа обыкновенным и неприметным, а мы с братцем как раз не приметили его до налета на нас и не рассмотрели после! Запомнили только яркую желтую шапочку.

А что, если сумасшедший бегун-конник с воровскими замашками принадлежит к той банде, которая уже совершила целый ряд преступлений против нашего семейства: напала на мамулю, украла у нее сумку, проникла в нашу квартиру, свистнула «Хельгу» и мошенническим образом оформила по маминым документам кредит на холодильник? Я подпрыгнула на стуле. Ну, конечно! Это многое объясняет!

– Что, например? – спросил мой внутренний голос, в отсутствие живого собеседника добровольно принимающий на себя обязанности Ватсона.