И тут заколотили в дверь!

Чак оторвался от еды и вопросительно глянул на хозяина. Марко в ответ пожал плечами. Кого могло принести в такую рань, он не знал. Но предчувствие подсказывало, что ничего хорошего этот утренний визит не сулит. Отложив ложку, которой готовился зачерпнуть жаркое, Марко пошел открыть.

– Здравствуй! – поприветствовал его визитер. – А ты чего это заперся?

– На ночь я всегда закрываю, – ответил Тетереву Марко.

– Вкусно у тебя пахнет…

– Ты на запах пришел?

– Нет, я… – Снова повел носом Стефан и сглотнул. – Я пришел сказать, что в горах найден еще один покойник. Меня послали сообщить тебе.

Она спала так сладко, что не хотела просыпаться. Но тот, кто орал на улице, казалось, считал своим долгом разбудить Марианну. Ругаясь сквозь зубы, она открыла глаза и села на кровати.

Был день, солнце светило вовсю. Выходит, она проспала не меньше десяти часов, хотя казалось, совсем недавно легла. С Дино вчера Мари засиделась и не поехала в город, как планировала. Вместо этого пришла домой, забралась в кресло с огромной чашкой горячего шоколада и смотрела советские комедии до глубокой ночи. Плакала на самых веселых моментах. Вспоминая, как когда-то здесь смеялась вместе с родителями.

Едва Мари проснулась, как уличный крикун замолк.

– Скотина! – беззлобно хмыкнула она и свесила ноги с кровати.

Тут в дверь постучали. Торопливый, настойчивый, даже раздраженный стук. Как будто тот, кто явился, возмущался тому факту, что дверь заперта. Марианна пошла открывать, накинув по пути халат.

На пороге она увидела соседку, тетку Адель. Мари она не жаловала еще с тех времен, когда ее сын-подростком имел неосторожность влюбиться в «эту сумасшедшую русскую». Для мальчика давно была присмотрена девочка из соседней деревни, дальняя родственница Адель. Скромная и домовитая. На которой, познакомившись с Мари, сын категорически отказался жениться – только на «сумасшедшей русской». Он хотел с нею встречаться, ухаживать, а года через три повести под венец. Но когда парень получил от Марианны отворот поворот, Адель невзлюбила соседку еще больше. Какая-то девица отвергла ее мальчика! Да как она посмела?

И вот Адель, как-то стремительно постаревшая, сухая и седая стоит на пороге дома Мари. Лицо недовольное. Если бы они жили в многоэтажке и Адель занимала бы квартиру снизу, Марианна подумала бы, что затопила ее.

– Доброе утро, – поприветствовала визитершу хозяйка дома.

– День, – поправила старуха и с неодобрением посмотрела на наскоро запахнутый халат. – А ты все спишь…

– Вы что-то хотели?

– Сказать тебе кое-что.

– Я слушаю вас.

– Труп в горах нашли.

– Я в курсе.

– Да не тот, что ты обнаружила.

– Что, опять кого-то убили? – ахнула Марианна.

– Причем давно. Останки выглядят так, как будто пролежали в земле лет десять, не меньше.

– Откуда вы знаете?

– Стефан доложил. Он сейчас по деревне курсирует, новость разносит.

– Так это он труп нашел?

– Не знаю. Он с другого конца улицы мне проорал! И хотя я задавала ему вопросы, не ответил на них. Понесся дальше…

«Теперь понятно, чьи крики меня разбудили, – подумала Мари. – Тетерев с одного края деревни вопил, Адель – с противоположного».

– Спасибо, что сообщила, – буркнула Мари, а про себя добавила: «Больше некому было? Поделиться с кем-то надо, пусть даже с ненавистной соседкой…» – До свидания.

– Стой! – Она выбросила руку, чтобы не дать двери, которую Мари толкнула, закрыться. – Я не закончила.

Жжет, бабуля!

– Я слушаю… – Любого другого Марианна позвала бы в дом, а Адель приглашать не хотела. Она ей не нравилась. Но не из-за отношения к Мари. Просто была в старухе, хотя, возможно, той едва исполнилось шестьдесят, та мерзинка, которая отвращает. Мама Марианны про таких говорила – «пусти человека в дом, и цветы завянут». Она верила в дурную энергетику. И держала людей, на ее взгляд обладающих подобной, подальше от своего жилища.

– На покойнике сутана серая, – продолжила Адель.

– То есть он тоже обитатель «Черного креста»?

– Хоровой, судя по всему. Как и Даниель.

– Не монах?

– Мальчик, не мужчина. – Она остро посмотрела на Мари своими колючими карими глазами. – Не тот ли, что пропал когда-то?

– Николас?

– Тебе виднее, ведь ты с ним дружила.

– Его убили?

– Его убили, – эхом повторила Адель.

Марианна заглянула в глубь себя с таким же любопытством, с которым соседка сейчас пялилась на нее.

Николас не сбежал от нее!

И его не спрятали…

Он умер.

Николаса убили!

Сердце кольнуло, но не сильно.

Если выражаться аллегорически, она ожидала землетрясения магнитудой не меньше пяти баллов, а всего лишь тряхнуло. Только мебель закачалась и зазвенели стопки, но ничего не попадало и не разбилось.

– Это не ты? – услышала Марианна скрипучий голос Адель.

– Что?

– Не ты убила его? С тебя станется…

Мари с размаху захлопнула дверь. Жаль, она не долбанула старуху по крючковатому носу.

Оказавшись наконец в одиночестве, Марианна сначала шумно выдохнула, затем плюхнулась на диван и попыталась осмыслить услышанное еще раз.

Николас убит?

В голове не укладывается. Кто мог желать смерти этому посланнику ангелов?

Не он, решила она.

Он – поправила себя тут же. Иначе как объяснить его исчезновение?

Марианна вскочила, сорвала с себя халат и стала быстро одеваться. Хотелось кофе. И бутерброд с маслом и сыром. А еще принять контрастный душ, чтобы смыть с себя остатки сна. Но больше хотелось узнать правду, и поскорее. Поэтому Марианна натягивала на себя джинсы, футболку, можно без лифчика обойтись, футболка плотная и темная, наскоро умывалась и причесывалась. Ноги – в сланцы. И вперед.

Сначала она направилась к серому зданию, в котором располагались почта и, если верить Алексу, полицейский участок. Но дверь, над которой имелась соответствующая надпись, надо же, Мари не замечала ее раньше, была заперта. Хотела вернуться, чтобы сесть в машину и поехать к монастырю, но тут увидела Александра.

– Привет! – крикнула ему Мари.

– О, здравствуй! – Алекс очнулся от дум, в которые был погружен. В последнее время он находился в задумчивом состоянии чаще, чем обычно. – Ты ко мне?