— Вот ведь черт… — тихо проговорил он.

Бариев здорово бы удивился, если бы узнал, что Сулейман вовсе не целился в голову беглецу. Он нарочно взял выше головы, но, не будучи умелым стрелком, взял ниже, чем полагалось, и только поэтому — сам того не ожидая — попал в шапку. Попал и сам испугался.

— Слава Аллаху, не дал взять грех на душу, — прошептал Сулейман побелевшими от пережитых волнений губами.

Успокоившись, Сулейман разулся, разделся, задул свечу и лег на кровать. Сон никак не шел. В голове теснились неприятные и жутковатые мысли, порожденные переживаниями сегодняшнего дня. Сулейман вспомнил хищное лицо Бариева и его черные и холодные, как два автоматных дула, глаза. Вспомнил пленного паренька, скошенного автоматной очередью. До сих пор Сулейману никогда не приходилось видеть смерть так близко. «Страшно ли мне? — спрашивал себя Сулейман. И, вздыхая, признавал: — Да, очень».

Весь вечер он боялся одного — проговориться каким-нибудь неловким словом, жестом или взглядом. Бариев — бандит опытный, такие, как он, видят людей насквозь. А ну как обо всем догадался? Да нет… Если б догадался, кончил бы на месте. Хотя… Бариев не прочь был бы узнать, кто послал Сулеймана и что знают люди, отправившие его сюда. Убивать Сулеймана сразу он бы, конечно, не стал. Сперва помучил бы как следует: отрезал пальцы, уши…

«Черт, что за дурацкие мысли лезут мне в голову?» — подумал Сулейман и поежился.

Кулон с радиомаяком висел у него на груди. Значит, Поремский, Солонин и Грязнов уже в курсе. Сейчас небось фотографируют базу со своих дурацких спутников. «Эх ты, кретин, — обругал себя Сулейман. — Дернул тебя черт ввязаться в это дело. Поремский с Солониным получат медальки и благодарность от начальства, а ты — пулю в голову, как тот мальчишка-пленный. Может, сломать кулон и перекинуться на сторону бандитов? А что, жизнь интересная, приключений хоть отбавляй. Да и платят, говорят, хорошо. Вон Лобов как мясом оброс, вылитый Шварценеггер. Не от плохой ведь жизни…»

Сулейман невесело усмехнулся своим мыслям, потом перевернулся на бок и стал считать баранов. На сто двадцать пятом он сломался. Уснуть не удавалось. Тогда Сулейман вспомнил совет Солонина и представил себе свое детство. Старую пятиэтажку с обшарпанными стенами, маленький, уютный дворик, заросший зеленью, где все друг друга знали и частенько наведывались друг к другу в гости. Отец играл с мужиками в домино. Мать развешивала белье на веревках. Сулейман» носился с мальчишками по двору, играя в мушкетеров.

Постепенно Сулейману удалось расслабиться. Вскоре он уснул и проспал до утра — чистым, безмятежным сном ребенка.

Асет в тот вечер тоже долго не могла уснуть. Из ее головы никак не выходил новичок — высокий, темноволосый парень с доброй улыбкой и черными бровями вразлет. Он улыбнулся Асет, когда она остановилась и, забыв про приличия, показала на него подругам пальцем. Ах, как было бы хорошо, если бы они все были не в лагере, а в родном селе и чтобы этот парень пришел к отцу в гости. А Асет принесла бы им угощение и… «Что за глупости лезут тебе в голову! — строго окоротила себя Асет. — Ты теперь не просто девушка, ты воин Ислама. И Магомет ждет тебя! Ждет, чтобы ты поскорее вымолила для него прощение у Аллаха. А прощение еще нужно заслужить, вот так-то!»

Асет вздохнула, перевернулась на бок и подложила под щеку сложенные ладошки. «И все-таки как это было бы хорошо», — с улыбкой подумала она. В ту ночь ей, как и Сулейману, приснилось детство.

Проснулась Асет рано. На улице было тепло и солнечно. До завтрака оставалось еще полчаса, поэтому Асет решила немного прогуляться по лагерю. Она пошла на свое излюбленное место среди камней. Однако Султан заметил, что она ходит без дела, и позвал ее. Асет покорно подошла.

— Чего так рано поднялась? — спросил Бариев.

— Просто так, — ответила Асет. — Выспалась.

— А куда шла? Небось на свой любимый камушек, погреться на солнышке?

Асет смущенно опустила глаза и кивнула.

— Да ты не смущайся, — улыбнулся Султан. — Нет ничего плохого, если молодая девушка немного погуляет. Стихи-то пишешь?

— Пишу.

— Про что?

— Про Аллаха и про Иблиса, — честно призналась Асет. — И про неверных.

— Про Иблиса, говоришь? Гм… — Султан задумчиво почесал бороду. — И чем они там у тебя занимаются, Иблис и кяфиры?

— Пляшут на могилах, — сказала Асет.

— К-хех! На могилах! — Бариев усмехнулся. — Случайно не голышом?

Асет покраснела.

— Нет. В одежде, — выдавила она из себя.

— Ладно, ладно, шучу. — Бариев вновь погладил пальцами бороду. — На могилах — это хорошо, Асет. Только смотри не увлекайся. Иблис умеет прельщать людей. Пусть пляшут, только чтобы потом отправились в ад, поняла?

— Да.

— Вот и хорошо. А сейчас возьми ведра и сходи к ручью за водой. Заодно и прогуляешься.

До ручья она дошла быстро. Солнце весело сверкало в прозрачных струйках. Асет наполнила одно ведро, затем немного отдохнула и подышала на озябшие руки. Небо было синим и безоблачным. «Сейчас бы раздеться догола и поплескаться в ручье!» — подумала вдруг Асет. При мысли о прохладных струях, стекающих по ее телу, сердце Асет наполнилось сладостной истомой. Но тут же строгий внутренний голос колоколом прозвучал в ее ушах: «Что это ты выдумываешь, бессовестная девчонка?!» Асет стало нестерпимо стыдно за свои мысли.

— Это все Иблис, — испуганно прошептала она.

«Случайно не голышом? — прозвучал у нее в голове насмешливый голос Султана. И вслед за тем: — Запомни, Иблис умеет прельщать людей. Сперва они пляшут на могилах, а потом отправляются в ад!»

Наполнив второе ведро, Асет выпрямилась, но не успела она взяться за ручки, как прямо перед ней (словно из-под земли!) вырос вчерашний незнакомец.

— Милая девушка, позвольте я вам помогу, — сказал он и протянул руку.

Асет потупила взгляд. Никто и никогда не называл ее «милой девушкой». Даже Магомет. Она быстро глянула на незнакомца из-под надвинутого на брови платка и тут же снова опустила глаза. Он и правда был красив, этот незнакомый мужчина. Такой же красивый, как

Магомет, только намного выше ростом и с лучистыми, как медные тарелки, глазами.

— Ну что же вы? — сказал незнакомец. — Давайте мне ведра.

— Не надо! — сказала Асет. — Я могу сама!

Парень улыбнулся и кивнул:

— Конечно, можете. Но у меня это получится немного лучше. Я ведь сильнее, чем вы, правда?

Асет, не привыкшая спорить с мужчинами, покорно отошла от ведер. Незнакомец легко подхватил ведра и спросил:

— Покажете мне дорогу к бакам? Я еще плохо ориентируюсь в лагере.

Асет кивнула и, закутав лицо платком, посеменила к лагерю. Незнакомец зашагал за ней.