— То же самое можно сказать и про дочь опытного дипломата, — с улыбкой парировал Рамиз.

— Как прошла ваша поездка? Вы задержались дольше, чем ожидали.

Рамиз пожал плечами:

— Дело сделано.

— Как я понимаю, за высокую цену?

Рамиз кивнул:

— Но оно того стоило.

— Вы поужинали?

— Я не голоден.

Он выглядел усталым. Лоб нахмурен, в уголках рта залегли глубокие впадины. У Силии сжалось сердце. Теперь, когда он вернулся и от его присутствия сладко замирало сердце, она могла себе признаться, что очень по нему скучала. Ни о чем не думая, она протянула руку и разгладила на его лбу морщинки. Его кожа была теплой, с крошечными твердыми песчинками.

— Вы весь в пыли, — глупо сказала она. Из ее головы словно улетучились все слова, так захватило ее его возвращение.

— Мне надо пойти переодеться.

— Останьтесь ненадолго, — вдруг импульсивно попросила Силия. — Поговорите со мной. Я… мне было без вас так одиноко.

— Вы скучали по мне? — Он едва-едва улыбнулся краешком рта.

Силии удалось небрежно пожать плечами.

— Что вы думаете о моем наряде? — спросила она, кружась перед ним.

Мягкая ткань изумительно облегала стройную фигурку, подчеркивая округлые груди и тонкую талию. Босые ноги на плитках пола, мягкие летящие волосы, тихий шелест взметнувшегося кафтана, который через мгновение с лаской накрыл се бедра. Рамиз ощутил аромат цветов и мускуса, к которому примешался еще какой-то теплый и душистый запах — аромат самой Силии. Рамиз словно опьянел, смесь ароматов ударила ему в голову. Он поймал длинный локон Силии, обернул его вокруг руки, словно полосу шелка цвета бронзы, и потянул к себе.

Под кафтаном на ней был лишь клочок шелковой ткани. С тем же успехом она могла считать себя обнаженной. Они стояли так близко, что едва не касались друг друга. Между ними разгорался жар.

Он тоже его ощущает? Силия видела на его правой щеке пятнышко пыли. Левая рука, обмотанная ее волосами, оттягивала назад ее голову. Силия чувствовала невыносимую потребность прикоснуться к нему. Он видит, как бьется ее сердце? Слышит, каким частым и неглубоким стало ее дыхание? Зачем он здесь? Впрочем, пока он рядом, это ее не заботит.

— Вы скучали по мне? — снова повторил Рамиз.

— Да, — прошептала Силия.

И это была чистая правда. Она безумно скучала по нему. Она часами боролась со своей совестью из-за предложения лорда Винчестера и каждый раз неизменно приходила к выводу, что нельзя делать того, о чем она потом пожалеет. Нельзя изменять самой себе. Нельзя делать то, что потом уже нельзя будет исправить. И это означало избегать ситуаций, подобных этой.

Но таких благородных помыслов легко придерживаться в одиночестве. Присутствие Рамиза лишало ее самообладания. Ее разум — до недавних пор очень дисциплинированной, всегда руководствующейся логикой — теперь пребывал в опасности под натиском плотских желаний. Тело не замедлило воспользоваться преимуществом, и Силия, сама того не желая — даже не замечая, преодолела то крошечное расстояние, что разделяло ее с Рамизом. Подняла голову, обняла его обеими руками и сделала это — поцеловала его. Она должна была. Она ничего не могла с собой поделать, боясь, что если она не поцелует его, то перестанет дышать.

Однако, когда их губы встретились, у нее все равно прервалось дыхание. Буквально перехватило дух от вкуса его губ, запаха кожи и просто самого присутствия, сотворявшего с ней настоящую магию. Силия выдохнула его имя, и Рамиз застонал. И поцеловал ее в ответ удивительно легким поцелуем — тронул уголок рта, прошелся вдоль нижней губы, коснулся другого уголка рта и дотронулся языком до нежной внутренней мякоти. Свободной рукой он поглаживал сзади ее стройную шею, переходя на ключичную впадину и поднимаясь вверх к подбородку.

А потом все кончилось. Рамиз отстранился. Раскрутил с руки ее волосы. С силой потер лоб, попутно смахнув с головы гутру.

— Мне надо переодеться, — неохотно произнес он. — И переговорить с Акилом.

— Не уходи. Не сейчас. Останься и поговори со мной. Прошу тебя.

Силия протянула к нему руку. Со взъерошенными волосами, без привычного обрамления головного платка, он выглядел совсем юношей, ранимым и уязвимым. Ее собственное желание ослабло, сменившись потребностью разгладить следы усталости на его лице, снять напряжение с плеч, просто побыть наедине с ним.

Рамиз заколебался, но потом позволил ей отвести себя в одну из комнат. Силия заварила чай на маленькой спиртовке, не забыв при этом про ритуал — взяла глазурованный ларец, аккуратно отмерила чайные листья и насыпала в серебряный чайник. Она сделала Рамизу чай, как ему нравилось: без сахара, с лимоном и мятой. Занимаясь приготовлением напитка, Силия рассказывала, чем занималась в его отсутствие. Она говорила о своем визите к Ясмине, прочитанных книгах, о своем письме Кэсси.

Рамиз отрешенно внимал, наслаждаясь ее грациозными движениями за домашней работой, ее голосом и мягким юмором. Он с улыбкой выслушал про забавную игру, в которую ее втянули дети Ясмины. Потом он насмешил Силию рассказом о британском посланнике, заснувшем после ужина прямо на полу на подушках. И, наконец, расслабившись, начал делиться с ней всеми трудностями своей поездки в пустыню к соседним племенам.

Как и прежде, Силия слушала его с сочувственным пониманием, не проявляла никакого раболепства и по собственной инициативе выражала свое мнение. А если в чем-то и противоречила ему, то не нанося никаких обид. Служанки уже унесли чай и зажгли лампы, а они все разговаривали и смеялись, не замечая своей уединенной близости. Наконец Рамиз зевнул и сообщил, что ему пора уходить. И они оба осознали, что никому из них этого совершенно не хочется.

— Пять ночей на ковре в чьем-то чужом шатре, — сказал он, расправляя плечи. — Я уже и забыл, какое это неудобство.

— Хочешь, я сделаю тебе массаж?

Рамиз выглядел потрясенным — и она сама тоже. Она не должна была этого предлагать, ей просто не хотелось его отпускать, хотелось сохранить эту непривычную близость.

— Ты знаешь, как? — спросил он.

Силия кивнула:

— Фатима мне показывала. Правда, у меня еще не было возможности применить новые знания на практике. Массаж помогает мне заснуть. Скорее всего, он поможет и тебе тоже.

Рамиз сомневался, что прикосновения Силии его усыпят. И знал, что они наверняка нарушат те границы, которые он запретил себе переступать. Но он слишком долго пробыл наедине с ней. И слишком устал. Все тело ныло с дороги. Он не в настроении для чего-то иного, кроме простого сна. Конечно нет.

Рамиз поднялся на ноги.

— Где? — спросил он.

Силия показала на большой круглый диван в комнате, где она спала, и провела его внутрь. Он посмотрел, как она накрывает бархатное покрывало чистой шелковой простыней, потом стянул свой халат, обернул льняным полотенцем нижнюю часть тела, улегся на живот и закрыл глаза. Тихий шелест известил его, что Силия сняла свой кафтан. Он ощущал апельсиново-янтарный аромат масла, которым она натирала руки. Потом она наклонилась над ним — длинная прядь коснулась его щеки. Силия что-то недовольно буркнула и отбросила прядь назад. Снова наклонилась над ним. Рамиз почувствовал тепло ее кожи, легкое, как перышко, прикосновение дыхания и отдался на волю ее упругих пальцев.