— Два чая.

Бармен забрал меню и отошёл от стола.

— Мы за самый большой стол сели, — я оглядывалась по сторонам.

Бармен включил тихую, ненавязчивую музыку, и стало уютно.

— Сейчас ещё придут посетители. Познакомишься, — он опастливо огляделся по сторонам.

Был настороже.

Кушали мы без разговоров. Очень хотелось поговорить. Хотела с Никитой… А получилось Пассарионом.

Это он, ворвавшись в кафе, застёгивая на ходу пиджак, удовлетворил моё желание в беседе.

Альфа этот был более чем странным. Он менял манеру разговора, тембр голоса. То убаюкивал, то ласкал словами. Но иногда пробирался в речь лёгкий рык. Напоминал чем-то ветер: изменчивый и неуловимый. Если он — Альфа, значит старше всех. Умнее, хитрее и опытнее. Он сильнее всех волков, он предводитель.

Стоило ли избегать его?

Однозначно!

Но пришёл он в кафе именно к нам с Никитой.

Никаких знаков Пассарион Андреевич бармену не делал. Молодой человек с места рванул, как только Альфа появился в зале кафе. Прибежали ещё две девушки-официантки.

Важный начальник сел напротив меня и расплылся в улыбке:

— Плохая секретарша.

Я вспыхнула, щёки зажгло огнём. Под столом, я вцепилась в руку Никиты, который замер и перестал жевать мясной салат.

— Понимаю, — Альфа уложил белую салфетку себе на колени и с печалью добавил, — всё понимаю.

Принесли горячее жарко́е почти сразу, как Альфа сел за стол. Мне небольшую тарелку, точнее стандартную, оборотням по такому корыту, что я, выпучив глаза, уставилась на огромную порцию своего Никиты, гадая, как это всё в него влезет.

Пахло восхитительно. Появились ещё две тарелки. И других участников застолья долго ждать не пришлось. В зале появился статный Нил Ильич. Он улыбался и выглядел очень счастливым, потому что на его руке висла Виктория в красивом ярко-синем платье и что-то мужу рассказывала.

На эту пару можно смотреть долго. Они упивались общением. Их взаимная любовь ощущалась чуть ли не физически. И разница в возрасте не сильно бросалась в глаза. Помолодел именно мужчина. Ещё в кабинете он казался сорокалетним, теперь лет тридцать с небольшим. Красивая улыбка, морщинки вокруг глаз. И конечно юная супруга была его украшением.

Волки любят только волчиц, только им хранят верность. У них пары, пока смерть не разлучит.

Я бы тоже так хотела.

— Добрый вечер, — поздоровался Нил Ильич, подставляя стул своей маленькой супруге.

Я что-то буркнула и потупила взгляд. Мне его приветствие в офисе ещё долго покоя не будут давать. Странно он себя вёл. Вроде жена красивая, вроде знал, что я Дыя девушка. А так себя повёл. Наверно, я чего-то не знаю.

— Расскажи нам, Алиса, как жизнь, — начал разговор Пассарион Андреевич, накидываясь на свой ужин. — Откуда пришла, с кем жила.

— Я? — испугалась, а Никита сильнее ухватил меня за руку под столом.

— Ты здесь одна — Алиса, к тебе обращаюсь, — хитрые голубые глаза Альфы поблёскивали.

— Что вас интересует? — несмело спросила я.

— Как ты добралась до Питера?

— Автостопом, — ответила сразу без запинки.

— И кто тебя подвёз? — он спрашивал, как будто напирал, резко и колко. А ещё казалось, что он всё знает.

— Дальнобойщики, — я посмотрела на Никиту, а он смотрел на Альфу, продолжая держать меня за руку, и успокаивающе поглаживая большим пальцем мою ладонь.

— Дамка с дальнобойщиками, — улыбнулся мне Нил Ильич. — Там был оборотень?

— Да, — призналась я.

Мне было плевать на то, что они на меня давили, я следила только за реакцией Дыя. Он для меня главный в жизни, а этих я не знаю.

— Как зовут, в кого перекидывается? — жевал Пассарион Андреевич.

— Мирослав, медведь, — я уже не ела, сидела, как на допросе.

— Ещё кого видела из оборотней? — Нил Ильич не кушал, кормил свою жену, как ребёнка.

— Важенку.

Воцарилась тишина, да ещё между треками, что включил бармен, была пауза.

Пассарион Андреевич вытер бороду салфеткой и отложил ужин в сторону.

— Подробно, — потребовал он.

— Мы пошли на концерт. Девушка пыталась зарезать меня ножом. Мирослав сломал ей руку, но она не отреагировала, — изложила те события.

— Они не чувствуют боли, — объяснил мне Альфа и строго потребовал, — дальше.

— Мирослав дотащил её до коридора, там были его друзья, — я опять посмотрела на Никиту, тот не выражал злобы или отвращения к моему рассказу. Мне нужно будет ему всё объяснить и сказать, что я ему не изменяла…

— Мы знаем, что ты своему волку не изменяла, — сказал Пассарион, и я потеряла дар речи. — Девушка обернулась в оленя. Её наверняка убили.

Они с Нилом Ильичом закурили. Смотрели на меня, но Никита крепко держал меня за руку, и я чувствовала его поддержку.

— Елень, — вздохнул наконец-то Альфа, скинув пепел в стеклянную пепельницу, которую быстро принесли на наш столик. — Олень-колдун. Очень агрессивный получился олень. Собирает войска, стадо для завоевания территорий в Лесу. И легче всего набрать людей. Насаживает на рога и оборачивает. И людей выбирает не простых, а очень богатых. Допустим, как твой брат, Алиса.

— Что? — ахнула я, с ужасом глядя на собравшихся.

Горячая ладонь Дыя проехалась по моей спине, он успокаивал меня. С помощью колдовства.

— Запрещаю, Нил Ильич, Алису оборачивать, — вздохнул Пассарион Андреевич.

— Здесь будет конфликт, — неожиданно рыкнул Никита. — Если вы мою Дамку не обернёте, мне нет смысла с вами яшкаться.

— Я оберну, но позже. Это будет наградой за твою помощь, — пообещал Альфа.

— А если, — несмело начала я, — Никита встретит волчицу?

Голос мой сорвался, выдав все мои переживания и страхи.

— Не встретит, обещаю, — вполне серьёзно заявил Альфа. — Телефон Мирослава не удаляй, на звонки его не отвечай.

— Волков мало, — тихо констатировал Нил Ильич, затягиваясь сизым дымом. — Нам бы медведей о помощи попросить. И глянуть хочется, кто такие.

— Медведи не пойдут, — со знанием дела заявил Дый. — Они упёртые, боёв избегают. Им дела нет, что Елень задумал.

— Не пойдут, заставим, — таинственно сказал Пассарион Андреевич, хитро улыбаясь. — Да, Нил Ильич? Придумаем, как косолапых на оленей натравить? Пойдём, уединимся.

При этих словах, Альфа поднялся, а Нил Ильич нет. Потому что Виктория повисла на его руке.

— Платье, — заныла она.

— Какое платье, милая? — умилённо спросил у неё Альфа.