В своем искании этой области рязанские епископы опираются на давность, на исконность принадлежности Червленого Яра к рязанской епархии, а следовательно, и Рязанской земле, и этот факт признают митрополиты Максим и Петр в своих грамотах, которые, к несчастию, до нас не дошли[372]. В этой давности убедился, наконец, и епископ сарайский Софоний и дал отступную грамоту[373]. Какая же давность могла иметь силу при решении этого вопроса? Очевидно, принадлежность этой области к рязанской епархии и существование в ней населения должно было восходить ко времени до образования епархии сарайской. Последняя была учреждена в 1261 г.[374], а следовательно, и колонизация Червленого Яра вполне была завершена до этого года. Если бы эта колонизация началась после 1261 г., если бы эта область не составляла части рязанской епархии уже издавна, то спор между двумя епископами никаким образом не мог бы быть разрешен. Разгром Рязанской области от татар произошел в 1237 г., и промежуток времени до основании сарайской епархии составит всего 24 года (1261–1237 гг.). Мы не находим возможности, чтобы за такой короткий период успела колонизоваться такая отдаленная от Рязани область, какой был Червленый Яр, притом колонизоваться так, чтобы составить часть епархии с приходами и монастырями.

В 1237 г. вся местность от Воронежа до Рязани была опустошена[375], и странно было бы, чтобы напуганное, разогнанное население сейчас после погрома обратилось к колонизационному движению. Это было бы совершенно неестественно. Устрашенный народ, несколько придя в себя, способен бывает только занять свои старые пепелища, что мы и видим в области рек Дона и Воронежа. Факт, применимый при тех же самых обстоятельствах к другим областям, имеет полную силу и в отношении Червленого Яра. Только потом, гораздо позже, когда Русь освоилась с татарами, могло начаться и началось действительно движение русской колонизации на восток и юго-восток. Жители Червленого Яра также были разогнаны и, когда улегся первый ужас, когда татары заняли южные степи, только возвратились в покинутые города и села. И так, по нашему крайнему разумению, Червленый Яр представлял из себя вполне заселенную область до 1261 г., ибо в противном случае епископ рязанский не имел бы на него права, а за короткий промежуток 24 лет колонизационного движения в такой силе, чтобы создать города и монастыри, быть не могло.

Мы решаемся отодвинуть окончательное заселение Червленого Яра, а тем более начало колонизации в эту область, еще далее, думаем, что ко времени нашествия татар 1237 г. тут существовали уже города, и полагаем, что епископ Рязани имел на своей стороне еще более солидную давность, чем та, которую мы привели в наших соображениях. Мы осмеливаемся думать, что право рязанской епархии на Червленый Яр восходит ко времени отделения ее от Черниговской епископии. Это произошло между 1187 и 1207 гг.[376] После всего сказанного для нас не будут уже казаться странными и невероятными два известия Никоновской летописи, имеющие большую важность в нашем вопросе и вполне отвечающие сделанным нами соображениям.

Под 1148 г., между прочим, находится следующее сообщение: «Князь же Глеб Юрьевич иде к Резани, и быв во градех Черленого Яру и на Велицей Вороне, и паки возвратися к Черниговским князем на помощь»[377]. Эти данные, сообщаемые Никоновской летописью, нисколько не стоят в противоречии с фактами и могут быть приняты за достоверные. Другое известие весьма странное, крайне сомнительное, будучи поставлено в одиночку, получает некоторый смысл в ряду ранее приведенных фактов. Под 1155 г. Никоновская летопись повествует: «Того же лета приходиша татарове в Резань на Хапорть и много зла сотвориша, овех избиша, а других вплен отведоша»[378]. «Нет сомнения, – говорит господин Иловайский, – что здесь дело идет также о половцах; а Хапорть испорченное название Хопер»[379]. Очевидно, не без основания этот факт отнесен к XII столетию, и постановка имени татар вместо половцев могла явиться совершенно случайно, благодаря, например, тому, что запись событий, которой пользовались составители Никоновского свода, прошла через многие руки переписчиков, причем позднейший из них, современник уже татарских набегов, совершенно непроизвольно сделал замену одного имени другим. Эти два сообщения Никоновской летописи указывают на существование населения в области Червленого Яра еще в середине XII столетия. Припомнив наши соображения относительно спора епископов Рязани и Сарая, мы, кажется, должны будем прийти к выводу, что границы Рязанской области еще в XII столетии заходили довольно далеко на юг. Они могут быть определены течением рек таким образом: начиная от верховьев реки Великой Вороны вниз по ее течению, потом по Хопру, весьма возможно, до его устья, затем рекой Доном до впадения в него с правой стороны Быстрой Сосны, по течению последней и, наконец, сухопутьем до границ Северской земли.