* * *

ЗАПИСКИ КОЛДУНА

…Я велик, могуч, всесилен!!! Наслаждение властью – самое острое. Христиане придумали нравственность – ха-ха-ха – пустой звук! Для приготовления мази требовался жир невинного младенца. Подвернулся удобный случай. Русская беженка из Чечни с трехмесячным ребенком. Родственников и знакомых здесь нет. Приковал мамашу к стене подвала, раскалил угли в жаровне. Объяснил, что собираюсь сделать с ее ублюдком… Орала великолепно! Чтобы спасти его, делала все, что я приказывал: вылизала зад, пила мою мочу…

Когда я пресытился, то сказал, что пошутил, и положил ребенка на угли. Жира, к сожалению, вышло мало. Слишком тощий попался, но глядя, как баба пытается порвать цепи, – от души повеселился… Потом перерезал ей сонную артерию. От избытка адреналина кровь была особенно вкусной…

* * *

…Пришло время! Можно использовать газеты, радио, телевидение для пропаганды наших идей! Правда, приходится пока соблюдать осторожность, притворяться добренькими, но это не страшно. Вступивший в братство быстро меняется, если нет – его уничтожают…

* * *

…Огромная удача! Братья в соседней области поймали монаха. Пригласили меня на торжество. Над ним совершили ритуал – одиннадцать[30]уколов длинной иглой: десять вокруг, а последний прямо в сердце. Почему-то он не кричал. Это испортило удовольствие.

* * *

…Обратился ко мне один коммерсант. У него куча неприятностей: кругом задолжал, здоровье пошаливает, думает: сглазили. Для отвода глаз я развешал по стенам иконы (он воображает, что христианин, но в церковь не ходит, только крестится на купола). Объявил себя народным целителем. Коммерсанту наврал, будто он окружен черной аурой, которую создали враги. Я убрал с него на время болезни, но закодировал на смерть через два месяца. Так и получилось. Благое Божество довольно. Было по этому случаю видение…

* * *

…Учитель рассказывал, что представитель зарубежных братьев придирается, говорит: плохо работаем. Сволочь! Сказал бы просто – деньги зажал, жидовская морда! Учитель позвонил его начальству. Поставил на место! Так-то, мистер Лазерсон!

* * *

…Живые бабы стали неинтересны. Мертвые лучше! Вернее, умирающие! Я их постепенно душу в процессе совокупления, момент оргазма совпадает с агонией! Когда она хрипит, вывалив язык, – внутри меня пылает восторг. Правда, приходится соблюдать осторожность. Я не дурак охотиться по лесам. Рано или поздно поймают. Если приспичит – обхожусь суррогатом, держу в холодильнике труп, который при нужде можно отогреть в горячей ванне. Удовольствие не то, но разрядиться помогает. Учитель посмеивается, называет оригиналом…

* * *

…Некоторым из Хозяев[31]недостаточно одной крови жертвы. Они хотят насладиться ее мучениями. Наши традиционные пытки кажутся мне сильно устаревшими. Предложил Учителю некоторые способы, придуманные китайцами. Сегодня попробовали на пойманном мальчишке. Распяли его на бревне. К груди присоединили железную трубу, в которую посадили крысу. Другой конец трубы запаяли железной пластиной. Ученики начали нагревать трубу огнем, а мы с Учителем творить заклинания. Обезумевшая от жара крыса прогрызлась через тело жертвы и выбралась наружу. Его вопли надо было слышать! Явившийся дух выразил свое благоволение. Учитель смотрел на меня с уважением.

* * *

…Жареное сердце годовалого ребенка очень вкусно. Угостил Учителя. Он похвалил, но сказал, что мало перца…

* * *

Вчера Учитель продемонстрировал в тесном кругу свое могущество. Мы собрались у него дома. Он помолился Благому Божеству, затем стал спиной к стене и поднял руки над головой, скрестив их особым образом. Тень напоминала божественный лик Нашего Повелителя[32]. Учитель произнес заклинания, и когда отошел от стены, тень на ней осталась, четко выделяясь на белом фоне. Затем на ее месте появилась громадная голова Хозяина, черная, с белыми глазами. Все попадали ниц. Послышался удар грома.

– Молодцы, хвалю! – сказало Благое Божество и исчезло.

Могуч наш Учитель, но и я кое-что умею. К примеру, гораздо лучше его владею искусством наносить энергетические удары на расстоянии…

* * *

…Совершив омовение кровью некрещеного младенца и принеся длительную жертву[33], сумел вызвать самого Дагона[34]. Он был не в духе, ударил меня по лицу, но, когда я почтительно поцеловал его член, смилостивился и исполнил то, о чем я просил…

* * *

…Когда человека вешают, в момент агонии он испытывает оргазм, сочетающийся с одновременным извержением желудка. На этом месте вырастает волшебный корень «мандрагоры». За неимением под рукой жертвы повесили в укромном месте одного рядового члена братства. Невелика потеря! Он провисел целый месяц, совсем разложился, а корень не вырос. Что-то мы сделали не так! Может быть, необходима официальная казнь по приговору суда? Или нужно несколько удавленников. На всякий случай повесили на том же месте еще двоих. Ждем результатов…

* * *

ОТ АВТОРА

Дальше идет такая невероятная гадость, что я решительно отказываюсь публиковать ее в своей книге. В конце дневника колдун пишет о появлении «палача», смеется над страхом, который тот внушил молодым сатанистам. Обещает лично расправиться с ним и свято верует в помощь Благого Божества. Было, дескать, видение. Чем это закончилось, читателю уже известно. Вернемся к рассказу Андрея Г.

Завершив чтение записок гражданина Кириллова, я едва не рвал волосы в отчаянии от собственной глупости. Подарил гаду легкую смерть – пулю в голову, в то время как даже сожжение на медленном огне было бы для него чересчур гуманным наказанием! Потом, вспомнив о «награде», ожидающей сатанистов в Преисподней, немного успокоился. Колдун свое получит, вернее, уже вкушает в полной мере. Утром на проселочной дороге, полуживой, обливающийся потом, я мечтал по возвращении домой хорошенько выспаться, но сейчас сон отшибло начисто. Перед глазами стояло страшное видение: грудной ребенок, корчащийся на раскаленных углях, его обезумевшая мать, пытающаяся порвать цепи, а над всем этим – ухмыляющаяся морда колдуна.

В Афганистане мне довелось лично убить четырех моджахедов, и хотя я выполнял воинский долг, а афганцы, подобно большинству мусульман, отличались варварской жестокостью, – совесть нет-нет да кусала сердце, причем весьма больно. Все же они были людьми. Теперь, уничтожив не менее сорока дьяволопоклонников, я не испытывал ни малейшего сожаления, напротив – чувствовал глубокое удовлетворение.