Вот неужели нельзя сказать прямо? К чему эти загадки? Меня она хочет видеть! Зачем? Чтобы попрощаться перед смертью? Сказать своё последнее «прости»? Или просто позволить мне услышать свой последний вдох?

— Я не готов. Было так тихо, когда я пришёл…

— Молодой человек, не ведите себя как кисейная барышня, — акушер потрепал меня по плечу. — Тихо было, потому что младенец спал на груди, а мы оформляли бумаги. Только не спрашивайте, почему он закричал. Уже всё хорошо, подгузник поменяли.

Я облегчённо выдохнул, зашёл в открытую дверь комнаты и сразу получил в руки маленький кулёк в слишком большом для него комбинезоне. Малыш смотрел на меня моими глазами, возмущённо причмокивал и недовольно морщился. Жанна при этом ела куриный бульон с яйцом. Она не сразу заметила меня, а когда заметила, произнесла:

— Вы похожи, как две капли воды. Что ты скажешь своему другу?

— Солнце, мы не одни.

— Ты думаешь, эти люди ничего не знают? Не волнуйся, Артём позаботился об этом. А я тебя ничем не подставила. Малыш подставил.

Я изучал каждую чёрточку его лица, находя всё больше и больше сходства со мной. Нужно быть слепым, чтобы усомниться в отцовстве. А я не слепой. И Артём тоже. Так же, как и его врачи. Нужно было вытащить член из жены и не кончать в неё тогда в театре. Или вообще отказаться от участия в мероприятии в самом начале. Но теперь уже поздно что-либо менять.

— Что с нами будет?

Жанна равнодушно пожала плечами.

— Не знаю. Он отправит меня в Рай, а тебя в Ад. Мои родители воспитают нашего сына как родного. Так что всё хорошо.

Она шутит сейчас? Или издевается?

— Артём никогда с нами так не поступит. Ты родишь ему сына чуть позднее.

— А что если я скажу вам обоим «нет»? Вы — недомужики, даже взять меня силой не сможете, — она презрительно усмехнулась. — Не хочу быть разменной монетой в ваших руках.

— Жанна, ты не понимаешь, что говоришь. Даже не представляешь, что тебе придётся делать в Раю…

— Ещё как представляю. А ещё я не хочу, чтобы мой сын видел, как его мать живёт с мужчиной, который её совсем не любит и каждый год рожает от чужого мужика. Лучше смерть, чем такая жизнь. Поверь, так будет лучше для малыша, и я уже всё решила. Мы оба не справимся, а у моих родителей всё получится. Прости, что не смогла стать той женой, о которой ты мечтал.

Глава 44

— Дмитрий Островский? — полицейские вошли в комнату без стука. — Вы арестованы.

— За что? — я протянул руки, чтобы им удобнее было надеть наручники на меня.

— Сокрытие сексуальной девиации, введение в заблуждение контролирующих органов с целью получения лицензии на брак вне очереди, попытка зачатия несанкционированного потомства. В процессе расследования список предъявленных обвинений может быть дополнен, — формально отчеканил один из полицейских.

Этого не может быть! Артём сказал, что нам больше нечего бояться, а дети, рождённые не от мужей, чуть ли не вариант нормы! Проверяльщики должны были отстать от меня после того, как я доказал, что я мужик. Все девять месяцев беременности Жанны нас никто не трогал, даже психолог не приходил «поговорить по душам». Сейчас то что произошло? И почему именно в день рождения моего сына?

— Вы ничего не докажете. Я был примерным мужем и готов стать примерным отцом. Можете опросить соседей, знакомых, кого угодно.

— У нас есть свидетельница, показаниям которой мы точно можем доверять. Жанна Николаевна, поправляйтесь, — он перепутал отчество моей жены, или не перепутал…

— Спасибо. Я в порядке и готова понести наказание.

Что она несёт? От боли умом тронулась? Наш сын спит в колыбели рядом, впереди долгая счастливая жизнь, зачем ей в Рай? Меня передёрнуло от одного воспоминания об этом месте. Нужно реально лишиться рассудка, чтобы бросить новорожденного младенца и возжелать секса со старыми извращенцами.

— Мне кажется, у моей жены послеродовой психоз или как это правильно называется? Она сейчас не в себе. Ей нужен врач. У ворот стоит машина скорой помощи, она может…

— У камер видеонаблюдения не бывает психозов, — холодно прервал меня полицейский. — Мы получили заявление ещё пять месяцев назад. Ваше уголовное дело насчитывает двенадцать томов, к суду оно пополнится ещё десятью, не меньше. На вашем месте я бы не стал тратить деньги на хорошего адвоката. В Аду они вам пригодятся больше.

***

Мы стояли с Артёмом плечом к плечу в одной крошечной клетке два на два метра. Наши уголовные дела объединили в одно. Резонансная новость попала во все газеты — двое друзей пытались создать шведскую семью и воспитывать детей в разврате. Журналисты были весьма красноречивы, описывая тот ужас, который предстояло пережить нашим сыновьям. Два папы в одной семье. Немыслимо! Каждое утро, сидя в одиночной камере, я читал новости и понять не мог — как так?

— Ты извини меня. У многих получилось обойти систему, у нас нет. Я понимал, что что-то может пойти не так, но мне казалось, что я предусмотрел все риски и смогу разрулить любую проблему. Какое-то время у меня даже получалось.

— Жанна, она… Я не понимаю, что с ней случилось. Может, действительно, беременность так на мозг влияет.

— Просто она дочь своего отца. Я должен был учесть этот нюанс, когда одобрил её кандидатуру. Иногда, близость с родителями бывает вредна, а не полезна.

— Что ждёт её в Раю?

— Тебе лучше не знать. Ты не простишь меня, если узнаешь. Я должен был предполагать, что она использует возможность и…

— Встать, суд идёт! — грозно произнёс худощавый парнишка, выполняющий обязанности секретаря судебного заседания.

Сегодня нам озвучат приговор — пожизненное заключение в Аду. Артём обещал использовать все свои связи и деньги, чтобы обеспечить нам максимально комфортную жизнь. Надеюсь, у него получится. И мы умрём счастливыми через много-много лет, объевшись несвежими лобстерами за ужином.

Моя судьба волнует сейчас меня меньше всего — когда у тебя есть сын и жена, в первую очередь думаешь о них. Даже представить себе не мог раньше, что до такого докачусь, но… У Жанны явно есть план! Сейчас малыша передали на воспитание её родителям. Они действительно смогут воспитать его лучше нас троих, но вряд ли только ради этого она решила предать меня, ведь это и её сын тоже.

Какая мать откажется от своего дитя, даже если будет знать, что без неё ребёнку будет лучше? Зачем Жанна сделала это? Почему увидела