равно ложь, в какие бы одежды она ни рядилась. Но это мое мнение, как человека, а не сотрудника ТАКС.

– Однако, доктор Риверсайд считала, что это наиболее щадящий вариант, – сказал агент Доу. – Бэзил наблюдал за тем, как вы растете, вы считали своими родителями Джона и Лиззи, и система прекрасно работала.

– До определенного момента, – сказал агент Смит.

– Которым стал эпизод, случившийся около пятнадцати лет назад, – сказал агент Доу. – Эпизод, после которого вам начали сниться кошмары, и вы впали в затяжную депрессию.

– Надеюсь, вы сэкономите наше время и не станете отрицать, что этот инцидент имел место в действительности, а не просто вам приснился, – сказал агент Смит.

– О чем вы вообще говорите? – поинтересовалась я, к сожалению, уже прекрасно понимая, о чем они вообще говорят.

– О вашем кратком визите в городок Дерри, штат Мэн, – сказал агент Доу.

– Ну, допустим, – сказала я. – Но прежде чем я начну отвечать на этот вопрос, я хотела бы понять, какое отношение все это имеет к покойному мистеру Денверсу, с которым, как выяснилось, мы пересеклись только один раз, причем с фатальным для него результатом.

– Возможно, никакого, – сказал агент Смит.

– А возможно, самое непосредственное, – сказал агент Доу.

Тут у меня зазвонил телефон. Я посмотрела на номер вызывающего абонента – это был Дерек.

– Могу я ответить?

– Конечно, – сказал агент Смит.

Агент Доу просто пожал плечами.

Что ж, очень мило с их стороны. Но камеру выключать они все равно не стали.

– Привет, – сказала я.

– Привет, Боб, – сказал он. – Мне плохо без тебя.

– Я тут тоже не особо веселюсь, – сказала я.

– Давай оставим все, как есть, – предложил он. – Давай сделаем вид, что того вечера просто не было, и я тебе ничего не говорил, и вообще, у нас все хорошо. Как ты на это смотришь?

Вообще-то, мне очень хотелось согласиться. Меня вполне устраивали наши прежние отношения, и к тому же, это как раз закрыло бы вопрос с визитом к моим родителям на следующий уик-энд. Да и, честно говоря, мне на самом деле его не хватало, а с учетом всего остального, что на меня навалилось, это могло стать критичным, так что с тактической точки зрения было бы правильно согласиться на его предложение. Получить хоть немного позитива в эти не самые веселые дни.

Конечно, с точки зрения общей стратегии это была бы ошибка, потому что наши жизненные приоритеты за прошедшие пару дней никак не изменились, и противоречия никуда не делись. Но, как говорила одна моя знакомая, я подумаю об этом завтра.

– Давай, – согласилась я.

– Предлагаю сегодня вечером, – сказал он. – Просто посидим дома, закажем китайской еды, посмотрим какой-нибудь тупой сериал с закадровым смехом.

– Неплохая мысль, – сказала я, покосившись на агентов.

– У тебя или у меня?

Обычно мы встречались у него. У него и квартира больше, и район престижнее, и соседи все сплошь приличные люди, а не миссис Свинтус, которая тут же начинает стучать в потолок при малейшем превышении децибел. Я вообще его соседей ни разу не видела, и это лишний плюс в их копилочку.

Скромные, не лезущие не в свои дела люди.

Правда, было тут одно «но»…

Я прикрыла микрофон рукой и обратилась к агентам.

– А есть какая-то вероятность, что сегодня вечером я смогу заняться своей личной жизнью?

– Никаких гарантий, – сказал агент Доу.

– Я позвоню тебе ближе к вечеру, – сказала я, убрав руку от микрофона.

– Ок. Я скучаю по тебе, Боб.

– Взаимно, – сказала я и повесила трубку. – Итак вернёмся к нашим баранам.

– Расскажите нам, что произошло в тот день в Дерри, – попросил агент Смит.

– А что вы уже знаете? – спросила я.

– Все, что можно было найти в записях доктора Риверсайд.

– Тогда зачем мне повторяться?

– Нам интересна ваша интерпретация.

– Кстати, как вы считаете, я могу засудить доктора Риверсайд за раскрытие конфиденциальной информации, полученной ей во время сеансов? – поинтересовалась я.

– Я понимаю ваше возмущение, – сказал агент Смит. – И вы, конечно, можете попробовать. Но я бы не советовал.

– Почему?

– Мы дали доктору Риверсайд гарантии, что происходящее не нанесет вреда ей и ее деловой репутации, – сказал агент Доу. – И если вы предпримете такую попытку, мы вынуждены будем отреагировать, задействовав все доступные нам ресурсы. Вам очень не понравится результат, Боб.

– А как насчет вреда, нанесенного мне и моей репутации? – поинтересовалась я.

– Вам пока еще никакого вреда не причинили, – сказал агент Смит.

С ресурсами у них, конечно, все хорошо. Да и людей на них работает немеряное количество, раз они за пару дней столько всего раскопали.

Бодаться в одиночку с теневым правительством – занятие абсолютно бесперспективное. Раздавят.

Отряхнут подошву и пойдут дальше.

А значит, никакого суда не будет. К тому же, возможно, они вообще собираются раздавить меня прямо сейчас.

– Итак, Боб, – сказал агент Смит. – Что там было?

– Я заблудилась в тумане, ко мне пристал какой-то клоун, пришел дядя Бэзил и его убил.

Я думала, они станут задавать тысячу вопросов. Типа, как это ты заблудилась в тумане в одном городе, а клоун пристал к тебе в другом? Как ты позвала дядю Бэзила? Как он смог услышать, что ты его зовешь? Как он столь быстро добрался до городка Дерри, штат Мэн, если совершенно очевидно, что он был в каком-то другом месте? Почему ты считаешь, что клоун хотел сделать тебе что-то плохое? И все в таком же духе, тысячи их.

Но они только переглянулись между собой.

– Не люблю клоунов, – сказал агент Смит. – Особенно если они не смешные.

– Мы должны продолжить этот разговор в другом месте, – сказал агент Доу. – Допивайте свой кофе, мы едем в музей.

– Отличная идея, – сказала я. – Сто лет не была в музее. А давайте потом еще в оперу заедем. Или у вас какая-то другая культурная программа намечена?

Агент Смит вздохнул, выключил камеру и принялся упаковывать ее в саквояж.

– А о каком именно музее идет речь? – поинтересовалась я. – Или вам все равно, вам сама атмосфера нравится? Чисто, никто не шумит, картинки вокруг интересные…

– Метрополитен, – буркнул агент Смит.

– Если там проходит выставка современного искусства, то должна предупредить, что я ничего в нем не понимаю, – сказала я.

– Я тоже, – сказал агент Смит. – Я даже не понимаю, почему это в принципе называют искусством. Под любую мазню можно подвести какую-нибудь концепцию, но это не значит, что так обязательно надо делать.

– То ли дело абстракционизм, – сказала я. – А…

– Мы не пойдем в выставочный зал, – сказал агент Доу, прерывая зарождающуюся искусствоведческую дискуссию.

– А