Сергей опустился на колено, потрогал трещину руками и заключил, что это будет самое то. Если с усилием впихнуть в щель коробок, то он будет держаться там вечно.

Ефимов полез в карман, чтобы достать фотопленку, но тут словно что-то почувствовал и резко обернулся. В полусотне метров за таким же глинобитным дувалом спряталась мальчишеская голова.

«Ой, дурак, чуть было не погорел! — Ефимов обругал себя последними словами. — Совсем забыл, что афганские мальчишки круглые сутки приглядывают за заставой. Может, шпионят, или же им просто делать нечего. Да, сейчас бы я спрятал! Дурак набитый! Так что же теперь делать? Хотя… есть у меня одно место».

Придя к такой мысли, Сергей вернулся на территорию заставы и приказал первому попавшемуся на глаза бойцу:

— Давай экипаж дежурного бэтээра на выезд!

— Что-то срочное? — поинтересовался солдат, надеясь, что его тоже возьмут.

— Просто прокатимся, проверим трассу, — как можно беспечнее сообщил Ефимов. — Скажи, минут через десять пускай выходят.

Боец кивнул и не спеша пошел на поиски экипажа дежурного бронетранспортера.

Скрипнула дверь, из своего жилища, щурясь на свет, выбрался полковник. В руках он держал два больших чемодана. Нарочито не заметив прапорщика, наблюдавшего за ним, разведчик покинул заставу и направился к двум машинам, ожидавшим его. Как только он сел, автомобили тут же рванули с места.

Ефимов остался стоять и размышлять. А ведь действительно было у него одно подходящее местечко.

Утром спецназовцев ожидала приятная передышка. Руководители курсов решили устроить разбор вчерашнего восхождения и назначили его на десять утра. В итоге у бойцов образовалось два часа свободного времени.

О том, что старшина и замкомроты вчера напились, не знали только глухие, каковых среди спецназовцев почему-то не оказалось. Да и о том, что героям не слабо перепало от Кречетова, бойцы догадывались. Сошников вообще не смог выйти на утреннюю зарядку, старшина там появился, но выглядел далеко не лучшим образом.

Вопреки обычаю, ротный вначале отпустил личный состав, потом отвел в сторонку офицеров и прапорщиков.

— О том, что вчера у нас два придурка умудрились нажраться, все в курсе?

— Да, сказали уже.

— Так вот, слушайте меня, мужчины! Если еще кого-то увижу выпивши, то прикрывать больше не стану. Черт с ним, получу выговор. Переживу как-нибудь, но этого гада подведу под увольнение. А ты, Макс, ищи себе место. — Кречетов ткнул пальцем в тощую грудь старшины роты. — Мне осточертело лицезреть тебя в пьяном виде. Ты сколько раз в прошлом месяце напился?

— Один, — уверенно заявил старшина.

Его выхлоп в свежем утреннем воздухе быстро расплылся во все стороны, заставил собравшихся отшатнуться.

— Тебе надо в школу походить, — посоветовал ротный. — У тебя что-то с арифметикой. Три раза! И это только те, когда я тебя подловил.

— Так два раза я только слегка выпимши…

— Выпимши? — передразнил его Кречетов. — С похмелюги, тварь! Выпимши он! Да если бы даже так, кто разрешил тебе в таком виде ходить на службу? Я тебя предупредил: или ищи место и сам уходи с роты, или я тебя уволю! Мне такой старшина на хрен не нужен. Понял?

— Понял. — Старшина изобразил полную покорность.

— Если еще раз здесь напьешься — отделаю так, что мало не покажется. — Капитан злобно сжал кулаки. — Понял?

— Да понял я, понял.

— Это всех касается! — Ротный больше ничего не сказал, развернулся и пошел в гостиницу.

Все прочие остались стоять. Кто-то желал перекурить, кто-то просто хотел подышать за компанию свежим воздухом.

Старшина носком ботинка вычерчивал кривую линию.

— Что, Макс, сильно от ротного досталось? — закуривая сигарету, поинтересовался Иудин.

— Не очень. — Старшина, и без того похудевший за эти дни, выглядел этим утром еще более осунувшимся.

Продолжая пинать ногой снег, он оказался рядом с Ефимовым.

— Макс, какого хрена ты опять нажрался? — требовательно спросил Сергей, на что старшина лишь пожал плечами. — Мы же пару недель назад с тобой разговаривали. Ты же сказал, что больше не будешь.

— Вот не сдержался. — Старшина виновато вздохнул, но выглядело это как-то не очень убедительно.

— Ты совсем ничего не понимаешь? Выгонят тебя из армии, и куда дальше? У тебя образования ноль, делать ты ничего не умеешь. Кому ты на хрен нужен, такой вот красивый? Макс, ты идиот! У тебя трое детей! Не думаешь о себе, так о них вспомни. Не можешь остановиться — закодируйся.

— Да я все, Сергей Михалыч, все, завязываю! Все, крайний раз, и как отруб!

— Макс, смотри, допрыгаешься. — На этот раз Ефимов не поверил ни единому слову, сказанному Казановым.

«Ему точно кодироваться надо», — подумал Сергей и оставил старшину в покое.

Как и было обещано, в десять ноль-ноль личный состав роты расселся в лекционном зале. Пришли руководители курсов, инструкторы учебных групп. Разбор полетов продолжался долго. Сперва выступали командиры групп. Следом инструкторы давали оценку каждому спецназовцу в отдельности и группе в целом.

Несмотря на то что вторая учебная группа на вершину взбиралась с большим трудом, Олег Анатольевич с теплом отозвался о людях, входивших в нее.

— Группа мне понравилась, — сказал он.

«Нормальный мужик наш инструктор», — подумал Ефимов, а разбор полетов продолжился.

Увы, не все инструкторы нашли взаимопонимание с личным составом. У кого-то отношения не сложились. Некоторые дошли до взаимных упреков. Но в целом восхождение было признано успешным.

Собрание закончилось. Очередной этап подготовки оказался позади. Можно было радоваться, но к вечеру, как гром среди ясного неба, пришло сообщение. Соседняя бригада по каким-то таинственным причинам не может или не успевает отправить подразделение на горную подготовку. Поэтому роте Кречетова предписывалось провести на горной базе еще две дополнительные недели. Пять дней из них будет отведено лыжной подготовке. При должной погоде, естественно.

Для многих это известие стало настоящим шоком. После ужина спецназовцы собрались в холле. Как недавно выяснилось, здесь работал Wi-Fi.

— Да могли бы сюда и не ехать, — с тоской заметил Прошкин и, ни к кому конкретно не обращаясь, задал вопрос: — Кто это придумал выгнать на горную подготовку именно нашу роту?

— Да, в общем-то, это я всем удружил, — отозвался Ефимов, сидевший поблизости.

— Это как? — Прошкин резко обернулся в сторону старшего прапорщика.

— Был выбор, кому именно ехать, нашей роте либо первой. Я позвонил Кречетову, выдал весь расклад и сказал, пусть с личным составом переговорит. Если большинство не против, то я подам предложение командиру бригады и обосную его.