– Я не фермер, – перебил Джед. – У меня есть ранчо, и мои люди ждут моего возвращения. Я уже и так слишком долго отсутствую. Сегодня я отправляюсь домой.

Уильям не ожидал такого ответа. Впрочем, он не мог бы сказать, какой именно ответ ожидал услышать. Джед Филдинг казался ему весьма странным человеком, и он, будь его воля, держался бы от него подальше.

На лице Уильяма появилось озабоченное выражение. Он легонько прикоснулся к плечу Джеда и, понизив голос, проговорил:

– Вы, конечно, понимаете, сэр, что не следует везти столь юную леди, как Элизабет, на приграничную территорию? Разумно ли это? Она воспитана в роскоши и привыкла к совсем иному образу жизни, отличному от вашего. Вы лишите ее не только радости общения с родственниками и друзьями, но и привычного образа жизни. Я опасаюсь, что здесь, в Техасе, ваши отношения сложатся не самым лучшим образом.

Несколько секунд Джед пристально смотрел в глаза Уильяма. Наконец сказал:

– Именно поэтому она поедет с вами.

Бледсо почувствовал некоторое облегчение. Он не знал, как воспримет решение Джеда миссис Ли, но, с его точки зрения, это было бы самым разумным решением вопроса. Впрочем, Уильям надеялся, что Нэнси не станет возражать. Отхлебнув из своего стакана, он сказал:

– Я рад, что вы так решили, сэр. Это действительно самый разумный выход из положения.

Джед посмотрел на Элизабет, по-прежнему сидевшую у окна. Он знал, что ее отъезд – единственный выход. Она, конечно же, будет этому рада. Но она не должна была думать, что он пытается избавиться от нее, отбросить, как грязную тряпку.

Прежде чем расстаться, он должен поговорить с ней.

Извинившись, Джед направился к Элизабет. Немного помедлив, опустился рядом с ней на скамью. Но она, словно не замечая его, смотрела в окно. „Что же ей сказать? – думал Джед. – Как начать разговор?“

– Элизабет… – Он осекся, туг же сообразив, что едва ли не впервые назвал ее просто по имени, без „мисс“. Что ж, ничего удивительного, ведь теперь она стала его женой – Элизабет Филдинг.

Осознание этого факта глубоко потрясло его, и он невольно опустил глаза. Какой мужчина не мечтает о такой жене? Красивая, изящная, грациозная… В ней было все, чего только может пожелать мужчина. Все то, о чем мужчина мог бы мечтать всю жизнь…

Наконец он пересилил себя и поднял на нее глаза. На мгновение их взгляды встретились, и она тотчас отвела глаза. Джед не мог ее осуждать, но почувствовал острую боль – будто в грудь ему вдруг всадили нож и повернули его. Он хотел бы, чтобы все сложилось иначе. Он хотел сказать ей, что сожалеет о случившемся, но понимал, что сейчас не время выражать сожаление. Он ведь не желал ей такой судьбы.

– Элизабет… – снова произнес Джед – и снова умолк. Наконец, собравшись с духом, проговорил: – Бледсо и миссис Ли отбывают обратно следующим кораблем. Вам следует уехать с ними. Вы моя жена, и все будут знать об этом. В этом нет ничего постыдного. А если у вас будет ребенок… Вы никогда не лишитесь того, что я могу предложить вам.

Нелепое обещание. Ведь у нее было все, а у него ничего.

Он мог сделать только одно – позволить ей уехать.

– В Алабаме вам будет лучше, – продолжал Джед. – Я ведь говорил вам, какая здесь жизнь. И отчасти вы уже увидели это собственными глазами.

Он снова опустил глаза и уставился на свои руки. Они были большими, коричневыми от загара, сильными… но беспомощными. Они не могли избавить Элизабет от боли, которую она испытывала. Он, Джед, действительно не мог ничего сделать для нее.

– Поймите, Элизабет, эта страна предназначена для мужчин, желающих добиться успеха в жизни, насколько это вообще возможно. И такие мужчины предпочитают держать своих женщин подальше отсюда, дома, в безопасности. И все знают об этом. Мы женаты, но живем здесь, в Техасе. Но вы… Элизабет, ваше место в Мобиле, с отцом.

Как просто и разумно это прозвучало, когда Джед облек свои чувства в слова. Элизабет вдруг отчаянно захотелось домой, к отцу, в прохладу просторных комнат. Там, на плантации Ларчмонт, уют. Там никогда ничего не менялось и ничто не угрожало жизни.

Но мог ли этот мир остаться для нее тем, чем был прежде?

Элизабет подняла глаза на Джеда и на этот раз посмотрела на него бестрепетно.

– Вы никогда не вернетесь в Алабаму, – сказала она. Джед промолчал.

Тут за окном послышались крики – началась очередная потасовка. Элизабет с минуту молчала, наблюдая за происходящим. Затем повернулась к Джеду и твердо проговорила:

– Вы мой муж, и я последую за вами всюду.

Джед ожидал услышать что угодно, но уж никак не это.

– Но, Элизабет…

– Вы можете отправить меня домой, – продолжала она, – но я вернусь. Вы можете меня бросить, но я последую за вами. Я ваша жена и должна находиться рядом с вами.

Джед помрачнел.

– Нет. Я не допущу этого, – заявил он решительно. – Вы не имеете представления о том, какую жизнь вам придется вести, если вы поедете со мной…

– Но зато я знаю, к какой жизни вы принуждаете меня вернуться, – холодно возразила Элизабет. – Отправить меня обратно – простейшее решение для вас, но в этом случае ничего не остается для меня. Я стану женой без мужа – ни вдовой, ни женой, ни свободной женщиной. Я вернусь туда, где меня будут ждать скандалы и сплетни. У меня не будет собственного дома, у меня не останется никаких надежд. Мое девичество окончилось, и в Алабаме ничто меня не ждет, кроме одинокой старости. А этого, сэр, – она вскинула подбородок, – я не допущу.

Джед в смущении потупился. Он никак не ожидал от Элизабет столь явного проявления твердой воли и характера.

Что он мог возразить на это? Она была права. Предлагая Элизабет отправиться в Алабаму, он думал только о легчайшем способе разрешить сложную ситуацию. И теперь стыдился своих слов. Она его жена, и выбора у него нет. Он должен нести полную ответственность за все случившееся.

Джед еще с минуту смотрел на нес. Потом молча поднялся на ноги и направился к Бледсо.

– Моя жена отказывается расстаться со мной, – сообщил он, удивляясь тому, какое смятение произвела в нем эта простая фраза. „Моя жена“. На всю оставшуюся жизнь. Он совершенно этого не ожидал – не ожидал, что все произойдет… так.

Бледсо нахмурился. Нэнси в раздражении передернула плечами. Но Джед, не обращая на них внимания, повернулся к Элизабет:

– Будете вы готовы отправиться через несколько часов? Я хотел бы проделать хотя бы часть пути до темноты.

Элизабет поднялась со скамьи. Она не смотрела ни на мистера Бледсо, ни на миссис Ли – только на Джеда. В глазах ее была решимость.

– Да, – ответила она. – Мне только надо… написать несколько писем домой. А потом я буду в вашем распоряжении.

Было очевидно, что разговор окончен. Молча кивнув, Джед вышел из комнаты.