– Вы раскопали одну из этих насыпей? – спросил он, и Чарли явственно услышала в его голосе тревожные нотки.

– Нет, – поспешно ответил Джон. – Мы только немного копнули, а потом опять засыпали землей.

Клэй снова поглядел вниз.

– Не знаю, к лучшему это или к худшему, – проговорил он, не отводя глаз от насыпей.

– Оно выглядело как Фредди, – взволнованно сказала Чарли. – Как странный, деформированый Фредди. С ним было что-то не так.

– Что именно? – тихо спросил Клэй. Он смотрел на девушку пристально и серьезно.

– Не знаю, – беспомощно ответила Чарли. – Но они все какие-то неправильные.

– Ну, они убивают людей, – подсказала Джессика. – С ними определенно что-то не так.

– Чарли, – сказал Клэй, по-прежнему сверля девушку пристальным взглядом. – Если ты можешь рассказать мне еще что-то об этих существах, то сейчас самое время это сделать. Джессика сказала мне по телефону, что эти твари убьют еще кого-то сегодня ночью, и это предположение нельзя оставить без внимания.

Чарли бухнулась на колени рядом с тем местом, где они раскопали морду неправильного Фредди, и снова начала рыть землю.

– Что ты творишь? – запротестовал Джон.

– Клэй должен это увидеть, – пробормотала девушка.

– Что за… – Полицейский подался вперед, дабы рассмотреть показавшуюся из земли морду, потом сделал шаг назад и окинул земляные насыпи оценивающим взглядом, словно прикидывая рост лежащих у них под ногами существ.

– Нужно эвакуировать людей из этих зданий, – заявил Джон. – В противном случае, что мы будем делать, когда эти ребята проснутся? Попросим снова лечь баиньки? В этом районе не так много квартир, в которых кто-то живет. Во всем районе жилой вид у одного здания, максимум у двух.

– Ладно, пойду проверю, есть ли кто дома. Присматривайте за этими тварями. – Клэй окинул пристальным взглядом ряд домов и направился к ним.

– Тогда мы ждем, – сказал Джон.

Чарли опять стала смотреть на небо. На заходящее солнце набегали темные облака, и поэтому казалось, будто уже наступает ночь.

– Вы это слышали? – прошептала Джессика.

Чарли опустилась на колени рядом с наполовину раскопанной головой и наклонилась, почти касаясь ухом робота.

– Чарли! – всполошился Джон.

Девушка подняла голову и снова посмотрела на присыпанную землей морду – та стремительно менялась, ее черты разглаживались, становились более четко очерченными. Чарли подняла округлившиеся глаза на Джона.

– Оно меняется.

– Погоди, что? Что это значит? – спросила Джессика. Лицо ее исказилось от ужаса.

– Это значит, что дела наши очень плохи, – заметил Джон.

Джессика молчала, ожидая объяснений.

– Мы ведь сейчас не у Фредди, – только и сказал юноша.

От домов быстрым шагом возвращался Клэй.

– Все в машину! – бросил он, подходя.

– В мою? – уточнила Чарли.

Полицейский коротко качнул головой.

– В мою.

Девушка хотела было возразить, но Клэй строго на нее поглядел.

– Чарли, твоя машина оснащена сиреной, а сама ты обучена на высокой скорости участвовать в погоне? Нет? Тогда в машину.

Девушка кивнула.

– Что вы им сказали? – вдруг поинтересовалась Джессика.

– Сказал, что в районе произошла утечка газа.

– Достаточно страшно, чтобы заставить народ покинуть квартиры, но не так жутко, чтобы вызвать панику, – кивнула Джессика. Судя по восторженному блеску в глазах, она взяла этот прием на заметку.

Когда все садились в машину, Джессика проворно заняла переднее пассажирское сиденье, хотя Чарли подозревала, что подруга сделала это с одной целью: оставить Чарли рядом с Джоном. Патрульная машина стояла на краю участка: Клэй припарковался с таким расчетом, чтобы оказаться подальше от насыпей и поближе к дороге. Последние лучи опустившегося за горизонт солнца тонули во тьме, теперь ее разгонял только свет единственного уличного фонаря. Фонарь был старым, его свет – почти оранжевым; вдобавок фонарь часто мигал, словно в любую секунду мог погаснуть. Несколько секунд Чарли смотрела на него как загипнотизированная.

Джон не сводя глаз смотрел на поле, но спустя примерно час напряженного бдения явно расслабился и сгорбился на сиденье, зевнул и тут же выпрямился. Из сосредоточенности его вывел толчок локтем в бок; юноша повернулся и обнаружил, что Чарли внимательно изучает лежащий у нее на коленях клубок спутанных проводов.

– Чем занимаешься? – спросил Джон и вновь обратил взор к полю.

– Пытаюсь понять, что именно делает эта штука. – Чарли крепко сжимала в пальцах маленький металлический диск – тот самый, который они извлекли из монстра. Девушка пыталась правильно подсоединить его к клавиатуре диагностического прибора и дисплею.

– Ладно, Джон, смотри, чтобы тебя на меня не вырвало. – Она улыбнулась и подняла палец, показывая, что собирается нажать выключатель.

– Сделаю все возможное, – проворчал юноша, пытаясь сосредоточиться на слабо освещенном поле.

– Что это? – прошептала Джессика.

– Мы нашли это внутри напавшего на нас сегодня аниматроника, – с готовностью пояснила Чарли. Джессика наклонилась поближе, чтобы лучше видеть. – Эта штука испускает какой-то сигнал; мы не знаем, что это такое.

– Сигнал меняет внешность этих тварей. – Джон отвернулся от окна и скривился.

– Он меняет наше восприятие того, как они выглядят, – поправила его Чарли.

– Как это? – У Джессики от волнения загорелись глаза.

– Я пока не уверена, но, возможно, мы сможем это выяснить. – Чарли нащупала ногтем щель и нажала спрятанный там выключатель. – Фу, я уже это слышу.

Джон вздохнул.

– А я чувствую.

– Я не слышу… – Джессика склонила голову набок, напрягая слух. – А может, и слышу. Не знаю.

– Звук очень высокий. – Чарли осторожно поворачивала малюсенькие кнопочки под портативным дисплеем, пытаясь вывести на него данные.

– По мозгам бьет. – Джон потер лоб. – Сегодня утром меня чуть не стошнило от этого писка.

– Разумеется, – прошептала Чарли. – Звук бьет по мозгам.

– Что? – Джессика повернулась к подруге.

– На первый взгляд кажется, будто показания прибора бессмысленны. Я даже подумала, что он неисправен.

– А теперь? – нетерпеливо спросил Джон.

Чарли внезапно замолчала.

– На занятиях нам объясняли, что, когда мозг перевозбужден, он сам заполняет лакуны. Например, ведя машину, вы видите у дороги красный шестиугольный знак. Если вас спросят, что на нем написано, вы не задумываясь ответите: «Стоп». Вы представите, что видели это слово, если на что-то отвлеклись и не заметили, что на знаке ничего не написано. Эта штука отвлекает наше внимание, заставляет забыть о том, что мы уже видели, убеждает, что мы видим то, что нам следует видеть.