автор книги «Гибель красных Моисеев», правомерно, хотя и эмоционально, пишет, что создание РККА «позволило большевикам дистанцироваться от нежелающей знать никакого удержу революционной матросни». Процесс ликвидации матросской вольницы отражен практически во всех советских фильмах, где изображены матросы Гражданской войны: «Мы из Кронштадта» и «Александр Пархоменко», «Оптимистическая трагедия» и «Красная площадь». В последнем, по ходу сюжета, анархиствующий матрос-комиссар Володя, присланный Центробалтом, выступавший за некую армию «свободных личностей» в руководстве полком, постепенно оттесняется командиром из старых офицеров, боровшегося за утверждение приказов и дисциплины в новой армии.

Однако процесс упразднения матросских отрядов затянулся. Причин тому было несколько. Во-первых, не везде на местах у большевиков было достаточно воли и желания для обуздания анархиствующей братвы. Во- вторых, вкусившие воздуха шальной свободы и вседозволенности, матросы сами плевать хотели на всяких комиссаров. Наконец, в-третьих, далеко не везде матросские отряды было чем заменить. Поэтому вначале было просто прекращено формирование новых отрядов в Кронштадте и Питере. Что касается уже действующих, то в большинстве случаев эти отряды просто подчиняли командованию РККА на местах, сохраняя их самостоятельность. Когда матросы несколько привыкали к тому, что над ними где-то стоит армейский начальник, отряды включали в составы пехотных соединений и только, когда и этот этап был пройден, начинали растаскивать матросов по армейским подразделением. Разумеется в ряде случаев, виду сложной боевой обстановке этот процесс ускорялся. Реакция матросов бывало разной. Кое-где побеждала революционная сознательность, в других случаях доходило до бузы, а то и до локальных мятежей. Бузотеров обычно успокаивали, мятежников уничтожали. Часть матросов, не делая служить под началом армейцев, возвращались в Кронштадт. Это, как, правило, не возбранялось. Другая часть уходила служить ан бронепоезда, где обстановка для матросов была намного привычней, чем в пехоте. Конечно, были и такие, кто, погрязнув в анархии, уже не смогли адаптироваться к новому качеству. Такие обычно уходили в банды самой различной политической ориентации от идейных анархистов, зеленых до откровенных уголовников.

Крайне вредной для Советской власти оказалась и сильная матросская корпоративность. Да, между собой матросы могли ругаться, драться и даже решать вопрос с помощью револьвера, но едва появлялся некто, не имеющий отношения к флоту, мгновенно срабатывала матросская солидарность и матросы, не взирая, на свои политические предпочтения, выступали уже против него единым фронтом. Разумеется, и в матросской среде были исключения. Например, полностью перешедшие в лагерь большевиков уже в конце 1917 года матросы Маркин, Мальков Цыганков и другие. Весь 1918 год метался от большевиков к матросам и обратно П.Е. Дыбенко. Но общее количество политических перебежчиков в начале 1918 года еще не было большим. Порой во время боевых действий особенно на Юге России складывалась ситуация, когда с обеих сторон друг другу противостояли матросские отряды и матросские командиры. И тогда все решалось не так, как хотели бы в Москве, а так, как было принято среди самих матросов, т. е. по понятиям.

Понимая, всю опасность этой матросской солидарности, большевики стремились как можно быстрее разъединить матросов, приближая одних и отталкивая других. Следует признать, что процесс расслоения единого матросского монолита шел весьма быстро. Этому во многом способствовало, резкое сокращение Балтийского флота и полное уничтожение Черноморского. Оказавшимся вдали от кораблей и привычной среды, матросам трудно было сохранять былое единство. Кто-то, порывая с матросским братством, полностью переходил на сторону большевиков, уходил в Красную армию и в ВЧК, другие, наоборот, подавались в махновцы и бандиты.

Уничтожение матросских отрядов растянулось до весны 1919 года. Силой разогнать их возможности у большевиков не было. Поэтому поступали по иному. Находившиеся на фронтах отряды никто не трогал. Однако по сложившейся традиции матросские отряды подвергались ротации: повоевавшие возвращались в Кронштадт и Петроград, а на их место отправлялись новые. Поэтому поступили просто – прекратили отправку на фронт новых отрядов. Что касается старых, то они постепенно вернулись в места своего формирования и были распущены.

Начиная с этого времени все отряды, полки, экспедиционные дивизии, в состав которых входили матросы, формировались уже исключительно на постоянной основе в составе РККФ. Например, осенью 1919 года в составе войск 13-й армии Южного (Юго-Западного) фронта сражался 1-й экспедиционный отряд балтийских моряков береговых частей Петроградской морской базы под командованием матроса В.С. Вырвича. В октябре – декабре в составе 42-й стрелковой дивизии 13-й армии балтийцы вели боевые действия против войск генерала Деникина в районах станций Касторная, городов Землянск, Старый Оскол, Валуйки, Купяи, Славянск, Бахмут и Мариуполь.

Одними из самых многочисленных частей сухопутных вооруженных отрядов флота, сформированных на постоянной основе, были десантные отряды моряков Волжско-Каспийской военной флотилии в составе Экспедиционного корпуса 11-й армии. Для овладения районом Кизляра и с целью дальнейшего продвижения на Кавказ директивой Реввоенсовета Юго-Восточного фронта 23 декабря 1919 года был создан Экспедиционный корпус 11-й армии. В состав корпуса были переданы сосредоточенные в районе Енотаевска 1-й (командир матрос Я.О. Осипов), 2-й (командир матрос А. Благовидов) и 4-й (командир матрос Е. Плесцов) десантные отряды моряков Волжско-Каспийской военной флотилии РККФ общей численностью в две тысячи человек. Отряды имели стрелковые, кавалерийские, артиллерийские и специальные подразделения, которые в начале января 1920 года были сведены в две группы и успешно действовали против войск генерала А.И. Деникина на северокавказском направлении.

* * *

Отдельно следует остановиться на отрядах Красной гвардии, которые осенью 1917 года являлись ближайшими союзниками матросов, но затем быстро превратились в их главных конкурентов. По изначальной задумке В.И. Ленина и его окружения, Красная гвардия должна была стать главной вооруженной опорой большевиков в подготавливаемой ими социалистической революции. Оно и понятно, коль революция социальная и пролетарская, то и завоевывать ее, а потом и защищать от контрреволюционеров должен сам вооруженный пролетариат. Поэтому начиная с весны 1917 года, РСДРП(б) начала формирование добровольных вооруженных рабочих отрядов.

Первое время революционные матросы привлекались в качестве инструкторов для организации красногвардейских отрядов. Так 1 ноября 1917 год Военно- морской революционный комитет направил в распоряжение штаба Петроградского ВРК полтора десятка матросов с линкора «Петропавловск» и авиатранспорта «Орлица». Но затем от этой практики отказались, из-за возникшего антагонизма между матросами и красногвардейцами.

Отметим важный момент, что красногвардейские отряды создавались территориальными партийными организациями РСДРП(б). Общероссийского командования Красная гвардия не имела. Все решалось партийными и советскими органами на местах. Изначально, по задумке большевистского руководства, кандидаты в Красную гвардию утверждались по рекомендации трудовых коллективов, местных Советов, профсоюзных комитетов и отделений РСДРП(б). Это должно было обеспечить приток в красногвардейские отряды идейно выдержанных и преданных революции пролетариев. Единой униформы красногвардейцы, разумеется, не имели. Они несли службу в гражданской одежде, им лишь выдавали удостоверяющие