Мы впервые разговариваем по телефону. У него такой бархатистый и сексуальный голос, черт возьми. До мурашек. Какой уж тут сон??

— Мастурбации с получением оргазма.

Я закашливаюсь.

— Змеевский, сам знаешь куда идти, или подсказать?

— Эля. Открывай коробку, — требовательно.

— Ну, допустим, открыла.

— Не звезди. Не слышал шороха.

Вздыхаю, встаю с кровати и достаю из шкафа коробку. Распаковываю ее и достаю розовый приборчик, похожий на улитку. Так и знала, что очередной прикол.

— Что ты видишь? — допытывается Змееныш.

— Улитку.

— Отлично. Протри её антибактериальной салфеткой.

Бурча, достаю влажные салфетки и протираю. Змей чутко вслушивается в звуки, чтобы я его не надурила.

— Сделала, — говорю недовольно.

Вот вообще не хочу играть в его идиотские игры. Но секси голос слушать хочу, поэтому подчиняюсь.

— Ложись на кровать.

— Наконец что-то хорошее.

— Сними трусики.

— Божее, ну зачем?

— Сняла?

— Ага, — вру. Как он проверит? Никак.

— Представь, что я ласкаю тебя за ушком.

По телу сразу бегут мурашки. Шумно сглатываю.

— Ну, представила.

— А теперь я касаюсь языком твоего оголенного соска.

— У нас секс по телефону что ли? — хихикаю.

— Включай приборчик. Эля, включай! Не слышу вибрации.

Нажимаю на кнопку ON и раздаётся, как мне кажется, оглушительное вибро. Быстро нажимаю OFF.

— Твоя улитка разбудит маму и бабушку! — злобно шиплю в трубку.

— Не разбудит. Она тихая. Просто тебе непривычно. Включай, все будет хорошо. Клянусь своим дипломом.

С опаской опять запускаю прибор. Вот сволочь, не отвяжется ведь, пока не протестирую подарочек.

— И чо теперь? — спрашиваю.

— Я ласкаю твою грудь… Спускаюсь к животу… Ныряю языком в ямку пупка, — ах, этот голос…. Закусываю губу и слушаю, впитываю его в себя. — Потом спускаюсь ниже и лижу твой цветочек.

— Так стоп. У меня в спальне нет ни одного цветка. Где ты его нашел и зачем его лизать? — озадачиваюсь.

— Лепестки, которые внизу твоего живота, — по голосу слышу, что он закатил глаза.

— Лепестки… — повторяю за ним.

— Эля, я лижу твою киску!

— У меня в квартире нет животных.

— Хватит придуриваться. Ты портишь нам сеанс.

— А ты говори русским языком! Какие ещё цветочки и киски, а?

— Ладно, будет тебе русский язык. Прикладывай штуковину к клитору. Вот только не говори, что не знаешь, что это и где.

— Я знаю, что это и где находится, — язвлю.

— Вот и отлично. Прикладывай, усиками вверх.

— Трусиками вниз, — передразниваю.

— Выполнять!

— Раскомандовался тут.

— Давай уже, — нетерпеливо. — Я хочу, чтобы ты кончила для меня.

— А больше ты ничего не хочешь?

— Так, — теряет терпение, — если я сейчас не услышу сексуальные ахи и вздохи, я приеду и изнасилую тебя этой улиткой, поняла?

— Я тебе не открою, — шепчу испуганно.

— Твоя мама меня с радостью пустит. Сбрешу ей что-нибудь.

— Черт… — кусаю губу, — это не честно.

— А честно отказываться от моего подарка?? Я же не для себя стараюсь, а для тебя.

Его вибрирующий голос в ночной тиши звучит чересчур возбуждающе. И я делаю, что он велит — подношу к своему сокровенному местечку жужжащую штуку. Даже через трусы ощущаю трение, которое, о-ох как приятно…

По моему изменившемуся дыханию Змеевский понимает, что я сдалась.

— Молодец, — говорит сипло, — продолжай… Что ты чувствуешь?

— Я… мне приятно. Тепло, нет, горячо...

— Потрогай пальцами себя. Ты влажная?

Без пререканий исполняю приказ, и проверяю.

— Да, я очень мокрая.

— Черт, — выругивается и что-то у себя роняет.

— А ты что делаешь? — спрашиваю.

— Наслаждаюсь вместе с тобой.

То есть дрочит, да? Но почему-то меня сейчас это не возмущает, и я не считаю его грязным извращенцем. Ночь, тишина, его голос-сексапил и штука, которая вот-вот доведет меня до оргазма…

— Я сжимаю твою грудь… Обе груди свожу вместе и целую их одновременно.

Да он шалун…

— А потом что? — спрашиваю, прерывисто дыша.

— Потом я развожу тебе ноги своими коленями. Очень грубо, потому что я пиздец как сильно хочу оказаться у тебя внутри.

Боже, как пошло и откровенно звучит, но действует безотказно.

— Вставь два пальца в себя, — требует.

И я вставляю, выгибаюсь, стону и шепчу ему:

— Артем… Я кажется…

Меня пронзает огненная вспышка. Меня трясет, ноги дрожат, голос исчезает.

— Малыш, ты просто супер, — шепчет он странным голосом, и я понимаю, что он тоже только что кончил.

Молчим, минуты идут. Тяжело и сипло дышим, собирая себя по атомам. Если он сейчас отвесит какую-нибудь шуточку, я его убью, клянусь. Но Змею, похоже, сейчас до шуток. Он, как и я потрясен.

Глава 32

Артем

— Малыш, ты просто супер, — хриплю в трубку и кончаю в полотенце.

Охренеть! Что за крышеснос?? Давненько моя рука не приносила мне столько удовольствия. Но дело, конечно, не в руке, а в том, что Элька висит «на проводе», и я слышу ее хриплое дыхание, слышу её оргазм.

— Я делала это впервые, — признаётся она, нарушив тишину.

— Тебе понравилось, — констатирую факт. И пусть не брешет.

— Я не думала… что это так…. приятно.

— Можешь повторить сама. И не единожды.

— Посмотрим, — говорит лукаво.

Чувствую её счастливую улыбку. Бляха, ну почему я не рядом? Обнять её, поваляться с ней в постели, поцеловать… Приходится лежать у себя и изнывать от желания прикоснуться к классному телу. Фотка в журнале уже не помогает.

— Завтра ты будешь жить у меня, — говорю, стараясь скрыть мечтательные нотки в голосе.

— Но-но, я буду гостить в доме твоего отца. Хотя могла бы остаться у себя в квартире.

— Бабка серьезно будет с нами?

— Да, без шуток.

Она, конечно, милая старушка, но чересчур надоедливая и курит, где попало.

— Нужно будет отнять у неё сигареты, — говорю я и тянусь за ножницами.

— Она без них никуда, — хихикает, — плотно подсела на курение.

— Отучим. А то наш дом спалит.

— Удачки тебе с этим, — хихикает.

— Хочу поскорее тебя увидеть, — вырывается у меня.

Фотка фоткой,