Пальцы Бруно отбарабанили еще несколько тактов. Одна и та же мелодия, никому не слышная и никогда не меняющаяся.

– Фок Хеллештерн, – лицо командующего было неподвижным, зато голос словно бы морщился, – когда мне требуется узнать чье-то мнение, я задаю соответствующий вопрос. Сегодня продолжим марш, как и намеревались, и встанем лагерем у трясин, где и дождемся фок Гетца. Фок Рейфер, а вот вас я выслушать намерен.

Рейфер поднялся и одернул мундир, значит, будет предлагать и спорить. Руппи не считал себя великим стратегом, он не считал себя даже тактиком, но этого сейчас и не требовалось. Ситуация была понятна до дрожи, единственное, что до поры до времени оставалось тайной, – численность прущей на Эзелхард армии. То, что при таком авангарде она сопоставима с армией Бруно, ясно, но обеспечит ли подход Горной необходимый перевес? Если да, можно попробовать отстоять город, а если нет?

Рейфер уже закончил с мундиром и теперь смотрел на стену, словно там проступала карта, впрочем, все карты он держал в голове.

– К Эзелхарду ведут две дороги – напомнил он. – Большой тракт, огибающий Эзеловы курганы с запада, по нему до города, если поторопить обозы, полтора дня пути, и так называемая Мокрая тропа, что идет по невысокой гряде, делящей трясины Райхерзумпф на две почти равные части. Мокрая тропа заметно уже и не столь надежна, как тракт, зато она много короче и выводит прямо к южным окраинам Эзелхарда. Возможно, есть смысл отправить конницу именно ею, в то время как остальная армия двинется по тракту.

– Я смогу выступить через час, – вмешался Хеллештерн. Он был прав, он все испортил.

– В том, чтобы отправить кавалерию прямо сейчас, – быстро произнес Рейфер, – есть определенный риск. Райхерзумпф известны не только утиной охотой, но и ночными туманами. Я бы предложил выступить за полтора часа до рассвета. Таким образом, мы выгадываем время…

«Возможно», «есть смысл», «я бы предложил»… Умница Рейфер делает все возможное, чтобы Бруно чувствовал себя полным хозяином, но как же эта мертвая зыбь не походит на споры у Олафа, где никто ничего не скрывал и никто ни на кого не злился. Бюнц верно говорил: сухопутчику нужно две башки – первая, чтобы воевать, и вторая – объезжать на кривом коте начальство.

Бруно развернул карту, на которой, вне всякого сомнения, были окрестности Эзелхарда, и насупился. Рейфер с бесстрастным лицом уселся на свое место, Хеллештерн принялся поправлять шейный платок, господа штабные так и не шелохнулись. Где-то маршировали китовники с пушками, где-то готовились к ужину земляки Олафа, в том числе и оклеветавший Ледяного мерзавец, о котором Руппи почти забыл. Живи в Эзелхарде только он, фок Фельсенбург с радостью отдал бы городишко бесноватым. На время, чтобы не марать руки дважды.

В том, что подонки уничтожают подонков, есть некий высший смысл, если угодно – красота, но сперва нужно куда-то деть таких, как мастер Мартин. Старик убрался из Эйнрехта вовремя, только куда? Мог ведь и к родне невестки в Эзелхард… А хоть бы Файерманы укрылись в Штарквинде или вообще в Гаунау, сколько в известном своими оружейниками городке честных мастеров? Уж всяко больше, чем лжесвидетелей, так что китовников туда пускать нельзя, ну а с клеветником может потолковать и папаша Симон. В строжайшем соответствии с «Благословенным списком».

– Нет, господа! – Бруно закончил думать именно тогда, когда Руппи о фельдмаршале почти забыл. – Нет. Разделение армии и ночные переходы по болотам приличествуют фрошерам, причем самой дикой их части. Я на подобное пойти не могу, тем более что мы точно не знаем, ни где противник, ни сколько у него сил, да и сама срочность лично мне никоим образом не очевидна. Фок Хеллештерн, озаботьтесь отправить на разведку побольше людей. Мы пойдем как намечено и в любом случае успеем соединиться с Горной армией прежде, чем подойдут эйнрехтцы, с которыми самым разумным будет разминуться.

– Я не понимаю… – теперь поднялся Хеллештерн, а вот Рейфер продолжал сидеть. – Господин фельдмаршал, мы не можем продолжать движение, не имея надежного тыла и магазинов.

– Сядьте, Георг, – велел фельдмаршал, и Руппи понял: сейчас случится откровение. Бабушка говорила, что Бруно переходит на имена, будучи в восторге от собственной персоны и ожидая от других того же. Командующий пробарабанил еще пару тактов и возвестил:

– Мы заключили мир с фрошерами, чтобы иметь возможность покончить с Марге, но Марге мира не заключал, напротив. Эта армия идет, чтобы прибрать к рукам мою победу, однако граф Савиньяк не квелый фок Варзов. Он и китовники накрепко свяжут друг друга, а мы двинемся дальше, пользуясь уже магазинами Марге. Насколько я знаю этого господина, он должен убрать из столицы не только сильных соперников, но и самые горячие головы. Что ж, ветер Хербсте их остудит, а мы, дабы не выглядеть клятвопреступниками, уведомим талигойскую сторону о появлении возле ее границ не подчиняющейся мне армии. Брат Орест, вы согласитесь взять это на себя?

– Да, – подтвердил доселе молчащий монах. – Но я предпочел бы дождаться возвращения разведчиков. Талигойцы вправе знать, каковы противостоящие им силы.

– Несомненно.

– Господин фельдмаршал, – Рейфер встал рядом с так и не севшим Хеллештерном, – что будет через месяц с нашими гарнизонами? И что будет послезавтра с Эзелхардом?

– Если брат Орест успешно выполнит свою миссию, с нашими гарнизонами не произойдет ничего. Что до Эзелхарда, то дриксенская армия не скопище мародеров. Прошу раз и навсегда запомнить – судьба кесарии решается в Эйнрехте. Мы не вправе топтаться у каждого провинциального города.

В этом году только солнце вставало вовремя, остальные либо опаздывали, либо торопились. Фок Варзов свои намерения обогнал, однако Лионеля, хоть осенние дороги их с Грато и вымотали, преждевременная встреча устраивала – прояснять отношения лучше сразу. Сменить отсыревшую даже под кожаным плащом одежду было делом нескольких минут; ровно столько потребовалось и остановившемуся в том же особняке фок Варзов, чтобы узнать о возвращении Проэмперадора и надеть мундир, впрочем, Вольфганг мог стоять у окна уже при полном параде. Старый маршал в окошке… Бывает и такое!

Бывшего командующего Савиньяк встретил в дверях, старик мгновение промедлил и протянул руку.

– Я собирался ждать вас, – улыбнулся Лионель, – а вышло, что вы ждали меня.

– Писал в Акону я по указке лекаря, но ехал уже сам. – Для разбитого полководца фок Варзов выглядел сносно, хоть и похуже, чем в позапрошлый Фабианов день. – Графиня Арлетта советует называть ее сыновей на «ты», не уверен, что она права.

– С Эмилем и Арно иначе не выйдет, – Савиньяк пропустил гостя в кабинет и вошел следом, – что до меня, решать вам.

– А что делать со мной, решать тебе. Мне нужна ясность, Проэмперадор, от регента я ее не добился. Я сяду?