Мне запретил напрочь и навсегда участвовать в каких бы то ни было соревнованиях и кроссах, запретил стритрейсинг и ночные гонки, даже участие в спортивном городском ориентировании. Как только я получила права, моей первой машиной стал джип повышенной проходимости и безопасности, и я отказалась от легковых автомобилей навсегда, выполняя данное папе слово.

Мы тяжело втроем – отец, бабушка и я – переживали горе. Бабуля переехала к нам на несколько лет, и мы закрылись в своем мире, держась друг за друга, одинаково много потеряв – любимую дочь, любимую жену и любимую мать. Отгородившись от всех, отец с бабулей спасались работой и немного ненормальной, повышенной заботой обо мне, а я зарылась в учебники, готовясь поступать в институт, и училась экстремальному вождению на всех видах личного транспорта – мотоциклах, авто разных марок, скутерах и снегоходах. Такая вот фишка в голову вступила. Папа не возражал, ибо делала я это под присмотром его близких друзей, и даже считал, что это правильно – реакцию развивает, умение не паниковать и реально оценивать ситуацию. Подруг я всех задвинула, предпочтя им общение с папой, бабушкой и командой раллистов и байкеров.

Я росла и воспитывалась, окруженная обществом людей глубоко увлеченных и влюбленных в свою профессию, и долгое время не знала и не понимала, что может быть какое-то иное отношение к делу, которым ты занимаешься. Но когда возмутилась, что мне неинтересно и нудно учиться в школе, особенно тем предметам, которые мне не нравятся, папа доходчиво и очень правильно объяснил мне реалии жизни:

– Ты же знаешь, Васька, что никому не нравится чистить детали двигателей, это нудная, грязная и кропотливая работа, но от нее зависит очень многое, и в первую очередь жизнь водителя и жизни и здоровье других водителей, участвующих в движении. А еще ты знаешь, какое потрясающее чувство гордости и радости испытываешь после того, как переберешь весь мотор, проверишь все до последней гайки, запустишь его и слушаешь, как чисто, как музыка, он звучит. А ведь без нудной и кропотливой работы этого бы никогда не получилось. Твоя учеба сейчас то же самое – кропотливый трудоемкий процесс, приносящий мало радости, но требующий особой тщательности. И только потом ты сможешь собрать все приобретенные знания в один двигатель, который будет везти тебя по жизни и радовать правильным и мощным звуком.

Я настолько ярко и подробно увидела мысленным взором процесс учебы как сборку и наладку самого мощного и надежного двигателя, что училась все оставшиеся годы в школе с не детским упорством и усидчивостью.

А в институте так погрузилась в трудную учебу, что и не заметила, как первое самое страшное и больное горе зарубцевалось немного, притушилось, оставшись навсегда тихо ныть в душе неизлечимой раной.

К тому же у меня появились новые «подружки», дочери и молодые любовницы папиных партнеров и друзей, и я увлеклась изучением малоизвестного мне мира под названием «пафосные тусовки высшего света», то есть толпы известных и не в меру богатых людей, сопровождаемых оттюнингованным отрядом девочек и мальчиков, готовых на все, чтобы пристроиться к этой жизни посредством интимной дружбы хоть с кем-то из богатых и знаменитых.

У меня задачи такой не стояло, а имело место чистое любопытство, как у исследователя новых форм жизни, оказавшегося на неизвестном острове среди сплошь этих самых форм, представленных в большом количестве и разнообразии.

Интриги, расчеты, сплетни-пересплетни, жесткие подставы девицами, всеми возможными способами без правил, своих соперниц, рисовка и выпендреж друг перед другом нарядами от известных модельеров, поездками по VIP-маршрутам, машинками запредельной стоимости, квартирками-домами и прочей шмоточной шнягой – красота! Мне было весело! Но и познавательно, несомненно.

Года через два мой интерес к пафосным вечеринкам, недоступным простым смертным, к медийной озвучке этих тусовок, к этой публике и их делам был настолько удовлетворен, что перестал существовать как таковой. Да и не до пустого времяпрепровождения мне было – учеба, учеба и она еще раз!

Но руку на пульсе современных модных тенденций и веяний, а также достижений косметологии я держу постоянно, форму не теряю! Для лучшего и более успешного владения профессией и предметом я параллельно основному получала и второе высшее образование, звучит оно заковыристо, а по-простому: программирование и конструирование трехмерных моделей механизмов и устройств. Мне, например, очень помогает, и вам советую – прекрасно развивает образное и объемное видение.

Так, ну что еще? Про личное?

Про личное посложнее будет, а потому что нет его, личного. Увлечения и парочка романов были, но без огонька и страстей каких-то, так: понравились, попробовали быть вместе, только мешали друг другу и быстро расстались. Мне угодить сложно, у меня образец слишком хорош – папа, а в прошлом еще и дед, мамин папа Андрей Михайлович Верховцев, великий врач и великий мужчина. Папиных родителей я почти не помню. Он был очень долгожданным, но совсем поздним ребенком, и они умерли, когда я была еще маленькой. Запомнились только большие, сильные, всегда теплые дедовские ладони, которые укачивали меня и носили постоянно, и его неповторимый терпкий и приятный запах.

Так вот, как образец папино отношение к женщине, к семье, ко мне, к своему долгу, умение брать ответственность на себя в любой ситуации, и все! И доченьке Василисе попробуй сыскать такого же! Вот и нос ворочу от мужчин. Говорю же: пару раз показалось, что достойные мужики, а стоило пороманиться, попытаться пожить вместе, и выяснялось, что достойные-то они достойные, никто не спорит, да только мне неинтересные и себя уж слишком любят.

А один мой поклонник оказался совершенно больным на голову и преследовал меня с упорством маньяка, зашугав своей любовью до невроза. Он слал мне письма и открытки с ровно противоположными месседжами: с пламенными признаниями в любви, еще более красочными описаниями моих телесных прелестей, превозношением меня прекрасной в стихотворной форме и «так не доставайся же ты никому!» с подробным описанием, что сделает со мной, если таки достанусь. Он оставлял под дверью моей квартиры букеты и подарки, звонил и присылал эсэмэски по сто раз на дню, дважды пришлось менять симки, но он каким-то образом узнавал новый номер и продолжал меня доставать. Он преследовал меня, куда бы я ни направлялась: ждал у проходной завода, сидел за соседними столиками в кафе и ресторанах, где я бывала, по ночам, извините, онанировал с моей машиной. Я писала заявления в милицию, прилагая в виде вещественных доказательств письма с угрозами и извращенные послания на телефон, но мне объяснили, что, пока он не совершит реальных действий, сделать они ничего не могут. Нормально? То есть вот изнасилует он тебя или прибьет, тогда, пожалуйста, приходите, арестуем за милую душу! Кретинизм!

И пришлось нажаловаться папе… Папуля решил проблему в два дня – вычислил клиента, «поговорил» с его родственниками в убедительной форме, те написали требование в соответствующее учреждение, куда его и эвакуировали на «Скорой» психиатрической помощи. Папик внес существенную прибавку к месячной зарплате медперсонала, в несколько ее размеров, и пациенту поставили такой диагноз, что он до конца своих дней остался работать в психдиспансере экспонатом.