Тул изучил ее желтым собачьим глазом.

– Выбора нет. Идти или сражаться. А если мы будем сражаться, то погибнем.

Он был совершенно прав. И почему же она медлит? У них мало еды. Нет инструментов. Ни мачете, ничего.

– Хорошо, – сказала она, – хорошо. – На самом деле ей хотелось кричать от того, как легко и быстро развалился ее план. Отец говорил, что планы боя всегда разваливаются и этого следует ожидать. Генерал должен приспособиться к изменившимся обстоятельствам – это отличает хорошего солдата от плохого. Значит, придется действовать так.

– Нам нужно запутать след, – сказала Маля, – пойдем в болото. По воде, – и она указала рукой куда, – а Мыш может показать нам дорогу. Он знает эти болота. Мы сможем от них спрятаться.

Получеловек согласно кивнул. Дохромал до дерева и оторвал огромную ветку. Ветка громко треснула. Кажется, он решил использовать ее как костыль.

– Черт возьми, – буркнул Мыш, – так ты себя ведешь, когда болеешь?

Получеловек ухмыльнулся и оперся на палку.

– Давай, парень, покажи нам тайный путь.

Они зашли в воду, и тут Маля поняла, что доктор остался на берегу. Она повернулась к нему:

– Док?

Он грустно посмотрел на нее.

– Да бросьте, вы же не всерьез, – сказала Маля, – вы правда хотите тут остаться? Подождать, пока Амайя не приведет солдатиков? – она поманила его за собой. – Они ненавидят вас не меньше, чем меня.

Доктор просто смотрел на нее, и ей стало неуютно.

– Какое-то время я думал, что тебя еще можно спасти, – сказал он, – и сделать немного добрей. Остановить… – Мафуз покачал головой. – Излечить заразу. Я учил тебя лечить, а не убивать. А ты снова и снова выбираешь насилие.

– Вы думаете, что я зря натравила на них койволков? – спросила Маля. – Вы предпочли бы остаться там вместе с солдатиками? Они собирались убить вас, сами знаете. Они этого заслужили. Это они во всем виноваты, поскольку начали войну.

– А ты ничего не сделала, чтобы остановить ее.

– Если бы у меня было оружие, сделала бы.

Получеловек рассмеялся низким смехом. Он похлопал Малю по плечу.

– Война кормит сама себя, а, доктор?

Мафуз с отвращением посмотрел на получеловека.

– Я не должен был разрешать ей тебя лечить.

– Значит, хорошо, что мне не пришлось полагаться на добрую волю пацифиста, – получеловек показал клыки, сверкающие, как лезвия.

Доктор хотел ответить, но получеловек прервал его:

– Прибереги свои увещевания для девочки, доктор. Если бы меня волновало одобрение людей, я бы уже давно погиб. – Он отвернулся и двинулся в болото. – Время идет. Я не собираюсь оставаться тут и ждать, пока сюда приведут солдат с ружьями.

– Доктор? – спросил Мыш.

Мафуз покачал головой.

– Я не оставлю этих людей на растерзание. Пойдем со мной. Или иди с получеловеком. Но людям нужна наша помощь.

Ветер приносил все больше и больше дыма – серого тумана, сильно пахнущего гарью.

У Мали на глаза навернулись слезы. Она посмотрела на доктора. Ей так хотелось, чтобы он перестал сходить с ума, но она понимала, что ничего не может сделать.

– Пойдем, Мыш. Пора, – она тоже двинулась вперед. У нее за спиной Мыш что-то сказал и прыгнул в болото.

– Ты уверена, Маля?

– Нам больше нечего делать там.

– Они взяли нас к себе.

Маля посмотрела на Мыша:

– Прежде всего, нам нужно о себе подумать. Иначе мы умрем.

– Ну да. Вот только я тебя спас.

– А теперь я тебя спасаю. Разве нет? Мы не вернемся туда.

Мыш умолк. Вскоре они догнали получеловека.

– Доктор решил остаться? – спросил Тул.

– Он дурак, – покачала головой Маля.

– У него есть цель, – сказал получеловек, – и поэтому он опасен.

– У меня тоже есть цель, – не согласилась Маля. – Я хочу сберечь свою голову.

– Достойная цель, я уверен.

Маля не могла понять, издевается ли он. Они шли по болоту, и получеловек сказал:

– Кажется, твой брат Мыш тоже нашел себе цель.

– Что ты имеешь в виду?

– Сама посмотри.

Маля оглянулась. Мыш уходил прочь, исчезая в густом дыму.

Маля и Мыш. Мыш и Маля.

У нее всегда лучше получалось спасти их от смерти, а у него лучше получалось помочь им выжить. Она выводила их из-под пуль, вспоминая все, что когда-либо слышала от своего старика про Сунь Цзы и вождей.

Мыш умел выкапывать из-под камней муравьиные яйца и охотиться на раков. Знал, как поймать лягушку. У них не было ничего общего, но они были командой. Маленькой сплоченной командой. И только поэтому выжили.

Когда люди бежали через огромное поле от Ополчения свободы, Маля схватила Мыша и уронила его на землю, так что пули свистели у них над головами. Впереди падали в высокую траву матери, отцы, дети и старики.

Нет смысла бежать, когда у твоих врагов ружья. Нужно замереть, притвориться мертвым, лечь лицом вниз рядом с мертвой женщиной и размазать ее кровь по себе и Мышу. Лежать тихо-тихо, пока они не пройдут над тобой.

Надо замереть недвижно, как камень, пока кровь оглушительно грохочет в ушах. Смотреть прямо на солнце открытыми глазами, как будто ты и впрямь мертв. И тогда солдатики просто переступят через тебя, идя по полю добивать раненых.

Она это сделала. Она спасла его тощую задницу, когда он еще ничего не знал.

А потом, когда Армия Бога схватила ее, а она даже не успела ничего понять, когда они отрезали ей одну руку и собирались отрезать другую, когда они хохотали над ней, Мыш пробрался в их лагерь и встал в полный рост, швыряя камни – камни против пуль, глупость какая. И пока солдатики бегали и хватали оружие, она убежала в другую сторону, истекая кровью, но она осталась жива и могла бежать, а ведь собирались отрезать руки и ноги и повесить ее на дереве. Армия Бога часто поступала так с неверующими.

Потом они нашли доктора, который зашил Мале культю, и все наладилось. Вот только Мыш оказался идеалистом.

Маля посмотрела в дым:

– Мыш!

Она ничего не видела на расстоянии дюжины метров. Где же он?

– Черт возьми. – Она пошла назад.

– Ты умрешь, если пойдешь за ним, – сказал получеловек.

Маля поняла, что он внимательно смотрит на нее.

– Ты видел, что он убегает? – спросила она.

– Я предполагал, что у него есть цель, – уши Тула дрогнули, – но повернул назад он только что.