Лишь в самом конце книги Дарвин коснулся столь беспокоившей Гукера проблемы об «искре жизни» и рассматривал ее как второстепенную. «Есть величие в этом воззрении, – писал он, – по которому жизнь с ее различными проявлениями первоначально вдохнулась в одну или ограниченное число форм; и между тем как наша планета продолжает вращаться согласно неизменным законам тяготения, из такого простого начала развилось и продолжает развиваться бесконечное число самых прекрасных и самых изумительных форм». Однако во втором издании книги, выпущенном в следующем году, вместо фразы «первоначально вдохнулась в одну или ограниченное число форм» Дарвин написал «Творец первоначально вдохнул в одну или ограниченное число форм».

Совершенно понятно, почему Дарвин не рассматривал вопрос о происхождении жизни. Опасаясь критики, которой ранее подверглись «Следы естественной истории творения», Дарвин строил свое произведение на тщательных наблюдениях. Гипотезам там не было места, а личное мнение Дарвина о происхождении жизни не могло быть ничем иным, кроме как гипотезой. Слово «Творец» в заключительном параграфе было добавлено, чтобы успокоить религиозно настроенных критиков. Дарвин сожалел об этой поправке и в третьем издании книги вновь изменил фразу.

Отношение Дарвина к вопросу о происхождении жизни расстраивало многих ученых даже из его ближайшего круга. Они видели в его теории то же самое, что и религиозно настроенные критики: жизнь является исключительно результатом действия природных сил и ничем более. Даже в тех изданиях «Происхождения видов», в которых «Творец» открыто не упоминался, аллюзию о «вдыхании» жизни легко можно было интерпретировать как нечто большее, нежели простую научную осторожность. Это походило на трусость.

Одним из критиков Дарвина был Ричард Оуэн. Его пример самым наглядным образом показывает, как книга Дарвина «Происхождение видов» повлияла на распространение эволюционной теории в широких научных кругах. Оуэн – непреклонный консерватор и верующий человек, когда-то высмеивавший идею трансмутации, через несколько лет после выхода «Происхождения видов» начал высмеивать таких эволюционистов, как Дарвин, которые, по его мнению, не могли продвигаться вперед.

В 1863 г. Оуэн опубликовал статью в журнале Athenaeum – одном из самых влиятельных литературных изданий Лондона. Темой статьи был анализ книги о микроорганизмах, в которой делалась попытка разобраться с идеей самозарождения жизни, но по сути это был лишь повод для критики позиции Дарвина. В статье не значилось имя Оуэна, но Дарвин немедленно узнал едкий стиль и идеи своего старого друга.

Оуэн критиковал Дарвина за то, что тот ничего не писал о возможности самозарождения микроорганизмов в иле, а это помогло бы полнее раскрыть вопрос о происхождении жизни. Он также не пропустил замечание Дарвина о том, что исходно жизнь чудодейственным образом «вдохнули» в первые организмы, что, по мнению Оуэна, сводило идею эволюции к Пятикнижию (первым пяти книгам Ветхого Завета). Через три года Оуэн продолжил критику позиции Дарвина в книге «Об анатомии позвоночных»: «Концепции generatio spontanea и трансмутации видов неразрывно связаны между собой. Кто верит в одно, неизбежно должен верить и в другое, поскольку обе идеи основаны на неизменности законов природы»[36].

Дарвин был раздражен. В опубликованном письме к редактору Athenaeum он задавал вопрос: «Существует ли какой-то факт или намек на факт, что в отсутствие органических соединений и под действием только известных нам сил эти элементы могут создать живое существо?» Но когда речь заходила о выборе слов для описания происхождения жизни, его тон становился почти извиняющимся: «в сугубо научном труде я, вероятно, не должен был использовать подобных терминов; однако они хорошо передают глубину нашего незнания».

Еще до публикации статьи Оуэна Дарвин раскаивался в своих словах. «Я долгое время сожалел, что пошел на поводу у общественного мнения и использовал слова о сотворении жизни из Пятикнижия, под которыми, в сущности, понимал, что жизнь “возникла» в результате какого-то совершенно неизвестного нам процесса”, – писал он Гукеру. Однако со временем идеи Дарвина о появлении первых живых организмов тоже эволюционировали.

В следующем десятилетии Дарвин, уже завоевавший репутацию выдающего ученого своего времени, постепенно начал больше рассуждать об этом совершенно неизвестном процессе, который, по его мнению, представлял собой некую форму спонтанного зарождения органических структур из неорганических компонентов. И вновь его мысли отразились в письмах Гукеру. Одно из них, написанное в 1871 г., является наиболее известным выражением идей Дарвина на эту тему. В нем Дарвин обсуждал условия среды, в которой могли зародиться самые первые живые существа. По мнению Дарвина, «в каком-нибудь маленьком теплом пруду, со всякими солями аммония и фосфора, светом, теплом, электричеством и так далее, образовалось белковое соединение, готовое к еще более сложным изменениям». Это была удивительно современная гипотеза, не утратившая своего значения за 100 с лишним лет.

Дарвин не верил, что такой процесс возможен на современной, развитой Земле, и этому препятствовал сформулированный им закон естественного отбора. Первые организмы по определению были плохо приспособленными к условиям окружающей среды. «Сегодня подобная материя была бы немедленно уничтожена или поглощена, но этого не происходило до того, как возникли живые организмы», – писал он. Со временем Дарвин начал соглашаться с возможностью спонтанного зарождения жизни в современных условиях. А некоторые ученые, принадлежавшие к расширявшемуся кругу дарвинистов, считали, что это неизвестное звено теории эволюции, «искру жизни», можно обнаружить и даже воспроизвести в лаборатории.

Вскоре после публикации «Происхождения видов» Дарвина начали обвинять в том, что он не отдал должного своим предшественникам, внесшим вклад в создание теории эволюции. Дарвин признал этот недочет и немедленно после публикации начал составлять список людей, которых следовало поблагодарить. В конечном итоге, в списке оказалось десять человек, включая деда Дарвина Эразма Дарвина, а также Ламарка, Уоллеса и Аристотеля. Последнего Дарвин включил в список по ошибке, поскольку принимал за идеи Аристотеля идеи других людей, которых великий грек цитировал, однако мнения их не разделял.

Теперь мало кто помнит, что Дарвин не первым выдвинул теорию эволюции, но его имя неразрывно связано с ней, и именно с Дарвином ассоциируется изображение рыбы с ножками, которое сейчас клеят на заднее стекло автомобиля. Возможно, за исключением имени Альберта Эйнштейна, никакое другое имя не связано так однозначно с какой-либо научной теорией, как имя Дарвина с теорией эволюции. Мало кто может сравниться с ними по степени известности. Однако если за знаменитой формулой E = mc2 действительно нелегко уловить суть теории относительности, понять принципы теории эволюции не представляет большого труда.